В эти дни мы вспоминаем Карибский кризис 1962 года. Но еще за год до него разразился не менее опасный, как считают многие, кризис - берлинский. Могло бы громыхнуть не на далеких Карибах, а в центре Европы. И если бы не истовый католик и антикоммунист Жюльен, таким был оперативный псевдоним многолетнего друга и агента Жоржа Пака, война превратилась бы из угрозы в реальность. Четыре бывших союзника - СССР, США, Британия и Франция - насмерть схватились в споре за будущее Западного Берлина.
И вдруг в Москве чуть перевели дыхание. Встретившись поздним вечером на парижской улочке Тампль с советским другом, Жюльен передал, может, и важнейшее за два десятка лет работы сообщение. Запад готов идти до конца - на этот раз в Берлине. Но есть и у ястребов своя красная линия, через которую им не перелететь. Стала понятна та "граница действий" Советского Союза и ГДР, после которой НАТО пойдет на прямое столкновение. Так, возведение в Берлине разграничительного забора, в ГДР его позже окрестили "Антифашистским оборонным валом", а весь Запад - "Берлинской стеной", не перерастет в ядерный конфликт.
Информацию довели до Хрущева. И в ночь с 12 на 13 августа 1961 года началось возведение ограждений из колючей проволоки и сразу же вслед за этим - каменной стены. В операции участвовали более 25 тысяч человек. Любая стена - преграда, тормоз для общения. И в то же время благодаря добытому документу о планах НАТО мир - на тот момент - был спасен. Парадоксально, но близкий к президенту Франции Шарлю де Голлю сотрудник пресс-службы Атлантического пакта Жорж Пак с гордостью считал себя истинным отцом Берлинской стены. Если верить его словам, хранил у себя благодарственное письмо от Никиты Сергеевича. И в 1962 году Жорж Пак тоже передавал своему связному документы о действиях НАТО в период возникновения и развития Карибского кризиса.
Почему еще в 1943 году, находясь в Алжире в рядах "Сражающейся Франции", Пак перешел на нашу сторону? Он ненавидел американцев, презрительно смотрящих на французских союзников, обещавших разобраться после победы над немцами и над "этими русскими". Его бесили их насмешки над генералом де Голлем, он едва переносил чужое двуличие. Пак работал на советскую разведку за честь и за совесть. Ни разу никаких вознаграждений. Занимал с 1943 года высокие посты во французских военных структурах, а затем по просьбе друзей из Москвы в начале 1960-х добился по ходатайству министра кооперации Франции перевода в НАТО. И там, по его словам, делал все, чтобы на Земле сохранились равновесие и мир, а любимая Франция не знала ужасов войны.
Руководитель французской пресс-службы альянса Жорж Пак имел доступ к секретнейшей информации. Больше того. Перед выпуском пресс-релизов и пресс-конференциями, при организации интервью с натовскими генералами он выступал в качестве своеобразного цензора, отбрасывая все то, что могло бы считаться конфиденциальным. А для того чтобы сохранить секреты в тайне, он должен был знать их сам.
По отзывам коллег, Пак справлялся с работой отлично. Такую же оценку выставляли ему и московские кураторы. Однако человеком он был своеобразным. В Центре для него изготовили нечто вроде фотоаппарата. Никаких съемок, которые так плохо давались Жоржу: надо было просто водить аппаратом по бумаге - и все. Но и это не получалось у француза, всегда бывшего не в ладах с техникой. Он предпочитал переписывать секретные документы от руки или выносил из своего бюро. Обыскивать высокопоставленного сотрудника никому и в голову не приходило. Жорж не оставлял информацию в тайниках. Только встречи со связными и передача документов из рук в руки раз в две недели в вечерние часы пик в подземке. Если надо было сообщить или передать что-то срочное, следовал его звонок из телефона-автомата в советское посольство и произносилась условная фраза. И при этом Пак - вне всяких подозрений.
Почему же по злой иронии судьбы агент Жюльен был арестован ровно через два года после возведения Берлинской стены? Начать хочется все с той же фразы: если бы не предательство... Майор отдела стратегического планирования КГБ Анатолий Голицын - один из самых омерзительных персонажей даже среди предателей-перебежчиков. В декабре 1961-го заместитель резидента скрылся из Хельсинки. ЦРУ перебросило его в США.
Выдавал английской СИС и американцам всех, кого только мог. Припоминал малейшие детали даже мимолетных знакомств и встреч с бывшими коллегами по профессии. Если не знал имен и оперативных псевдонимов сотрудников и агентов, описывал их внешность. Отмечал отдельные приметы. Обладая отличной памятью, приводил обрывки услышанных на Лубянке фраз, телефонных разговоров и абзацы из попадавших в его грязные руки личных дел.
К нему за помощью и обратилась французская контрразведка после заявления Голицына: "В одном из управлений национальной обороны Франции действует шпион, имеющий доступ к самым секретным досье. Он передал КГБ один очень важный документ". Французы и сами чувствовали некую утечку. Но откуда, где эта брешь? В Париже отыскался документ, путь следования которого из французской столицы в Москву можно было отследить. Упорная многомесячная работа завершилась списками сначала из ста, а потом четырнадцати фамилий. Затем подозреваемых, теперь их квалифицировали именно так, осталось пятеро. Да таких, что арестовывать и допрашивать их, не имея прямых доказательств, было нельзя. Слишком высокие посты они занимали, а в случае ошибки контрразведка нарвалась бы на громкий скандал.
И французы, зашедшие в тупик, решили снова отправиться на поклон к американцам и Голицыну. Несколько следователей прилетели в США. Когда имена пяти подозреваемых зачитывали негодяю, он сразу попросил повторить одну из фамилий: "Жорж Пак. Не скажу, в связи с чем и где, но это имя слышал".
Теперь один из руководителей пресс-службы НАТО Жорж Пак был под круглосуточным контролем. Наружку не снимали даже по выходным. И вдруг в 9.30 утра в субботу 10 августа 1963 года Пак покидает свое жилище. Под мышкой - папка для бумаг. Автобус с двумя пересадками, вокзал, билет до Версаля. И вновь автобус до маленькой деревушки. Тут и появилась машина с хорошо знакомым наружке номером советской миссии при ЮНЕСКО. За рулем - дипломат Х., попутно выполнявший и функции резидента. И тут рядом с ним появилась полицейская машина. Резидент, не приблизившись к поджидавшему его Паку, надавил на газ и был таков. А месье Жорж вернулся на вокзал и благополучно доехал до Парижа. Мечта взять Пака с поличным при передаче документов не сбылась. Невероятно, но тут Х. и Паку помогла случайность. Полицейская машина не имела никакого отношения к операции. Ажаны мчались на поиски грабителей и появились в деревушке как раз в решающий для контрразведки момент истины, сорвав встречу агента с резидентом.
Понедельник, 12 августа 1963 года закончился для Жоржа Пака арестом. Его быстро доставили в штаб-квартиру контрразведки. И Жорж Пак, отвергнув все обвинения, спокойно объяснил, что хотел заглянуть в церковь, возведенную в деревне еще в XII веке. Казалось, допрос затянется. Однако неожиданно после получаса непривычно жесткого для него разговора Пак попросил разрешения... исповедоваться. Перед тем как рассказать правду контрразведке, хочет исповедоваться перед Богом. Побежали в церковь, невероятными усилиями уговорив священника совершить ритуал в здании контрразведки. При всей трагичности ситуации она выглядела комично: арестованный исповедовался изумленному падре во дворе отнюдь не богоугодного заведения. А потом Пак попросил предоставить ему отдельный кабинет, в котором дал уже официальные "исповедальные показания". В контрразведке охнули: крот работал на СССР 20 лет, еще с военного 1943 года.
Его приговорили к смертной казни. Затем заменили ее 20 годами тюрьмы. Пак отсидел шесть лет и был в 1970-м помилован (условно) своим однокашником и приятелем молодости президентом Франции Жоржем Помпиду. Французский Филби мирно скончался в 1993-м в своей постели. И никогда не отрекался от того, что сделал. Ему нравилось, когда его называли "крестным отцом" Берлинской стены. Ведь это он спас мир и любимую Францию от атомной войны.