Уже эта установка переводит прогноз МЭА в разряд волшебных предсказаний. Агентство отличилось на этом поприще в 2020 году, когда ситуация с пандемией COVID-19 была принята как "новая реальность", на основе чего был сделан вывод о конце эры угля и закате века нефти. Сегодняшнее положение дел на мировом энергетическом рынке ненормальное - нарушены все экономические и логистические связи. Брать за основу современное состояние рынка - приблизительно как заявить больному человеку, что для него теперь нормальная температура 40 градусов.
В МЭА считают, что доля России в мировой торговле энергоносителями сократится с 20% в 2021 году до 13% к 2030 году. Сильнее всего пострадает газовый экспорт из нашей страны. Перенаправить поставки из Европы возможно только в Китай, что не станет полноценной заменой. В результате доля России на глобальном газовом рынке снизится с 30% (в 2021 году) до 15% к 2030 году. Причем относительно перспективного роста нашего экспорта в условиях 2021 года к 2030 году - 350 млрд кубометров, в условиях 2022 года поставки российского газа за границу составят только 130 млрд кубометров.
Компенсировать снижение поставок российского сырья на мировой рынок будет рост экспорта из США, стран Ближнего Востока, Южной Америки и Восточной Африки, а также увеличение доли возобновляемых источников энергии (ВИЭ). В их развитие, считают в МЭА, к 2030 году будут вкладывать до 2 трлн долларов ежегодно. Здесь агентство садится на своего любимого конька, заявляя, что энергетический кризис спровоцировал ускорение энергоперехода - отказа от ископаемых источников сырья.
Что касается нашего экспорта газа, по мнению инвестиционного стратега УК "Арикапитал" Сергея Суверова, к 2030 году доля России снизится в Европе, но доля на мировом рынке газа сократится гораздо меньше, чем на 50%. Китай нарастит закупки в соответствии с подписанными контрактами. В дополнение к этому будут построены новые мощности по производству сжиженного природного газа (СПГ) на примерно 45 млрд кубометров. Также есть вероятность подписания контракта с Китаем по "Силе Сибири-2", а это еще 50 млрд кубометров. Кроме этого, увеличится поставка газа в ряд европейских стран через Турцию.
У МЭА слишком упрощенный политизированный подход, которым агентство грешит в своих оценках будущего, считает замглавы Фонда национальной энергетической безопасности Алексей Гривач. В МЭА уверены, что Европа откажется от российского трубопроводного газа, а в полном объеме перенаправить эти ресурсы Россия на другой рынок не успеет, поскольку процесс создания инфраструктуры занимает время. Но гораздо более важный вопрос - каким будет газовый и энергетический рынок после этого кризиса? Объемы и доля рынка не являются для России самоцелью. Важны экономическая привлекательность экспорта и стратегические партнерства. Сейчас ситуация такова, что проекты переработки того же газа в России становятся сверхпривлекательными. И если мы будет экспортировать меньше по более высокой цене и при этом развивать производства с более высокой добавленной стоимостью на своей территории, это будет только в плюс, уверен эксперт.
В отношении ВИЭ, как отмечает Суверов, сейчас такие высокие цены на электричество, что экономические показатели подобных проектов сильно улучшаются. Но отдельный вопрос, собирается ли Европа и дальше существовать при таких ценах на электроэнергию, а главное, выдержит ли их ее экономика.
Как отмечает Гривач, это напоминает советский анекдот, что в дороге к коммунизму никто кормить не обещал. Уже имеющаяся доля ВИЭ создает колоссальные проблемы для стабильной и безопасной работы энергосистемы, и пока эти технологические проблемы не удается решить и даже наметить контур этого решения. А сегодняшний кризис на энергетических рынках, в том числе, вызван погодными факторами, которые регулярно оказывают негативное воздействие на выработку энергии из ВИЭ, поясняет эксперт.