Тридцать последних лет он работал в "Российской газете", обозревателем и редактором Красноярского филиала. До этого работал в редакции "Красноярского комсомольца", легендарной тогда в крае молодежной газеты. Был собкором центральных изданий - "Сельской жизни", "Огонька". А сам он любил вспоминать, как писал первые заметки в редакцию "Пионерской правды". И был как юный корреспондент награжден поездкой, как он говорил, в "волшебный мир Артека"…
Золик был удивительным рассказчиком. Он словно иллюзионист погружал своим искренним и тихим голосом в свою очередную историю и заставлял вместе с ним переживать ее снова, становясь ее очевидцем и соучастником. Его байки о студенческой жизни, работе в стройотрядах или о первой встрече со своей женой и свадьбе, были веселыми и поучительными, по сути, готовые рассказы. "Золик, - спрашивали его, - когда подаришь нам свою книгу?". Он отмахивался: "Как-нибудь потом... на пенсии"... И советовал видеть радости жизни там, где другие проходят мимо них.
Но сам журналист Золик Мильман любил разбираться в судьбах обиженных несправедливостью людей. "Тут вот нашел человечную неприятность. Мне бы в командировочку?", - всякий раз настаивал он. И он ехал и разбирался. Скрупулезно и дотошно. Прическа мальчика, посещающего детсад в сибирском селе Первомайское, стала причиной разгрома приемной семьи, местные власти срочно изъяли семерых детей и рассеяли их по другим домам. Золик напишет об этом "Семь "я" - изъять". Боградский райсуд после публикации воссоединит семью, а руководители районной службы опеки, инициировавшие произвол, лишатся своих постов.
Пятилетняя малышка прошла несколько километров по тайге до соседней стоянки, чтобы рассказать о смерти бабушки, ее матери было предъявлено обвинение в совершении преступления - оставление в опасности малолетнего ребенка. И снова Золик в командировке. Его статья "Девочка и спички" меняет жизнь героев. Для него не было преград, расстояний, недоступных чиновников… Он добивался справедливости.
Приезжающих в Красноярск гостей любил возить на родину Виктора Астафьева в Овсянку.
Показывал и рассказывал, как жил тут писатель, водил на Енисей, где они вместе с ним рыбачили. "Знаешь, из общения с Виктором Петровичем, - как-то поделился он, - я вынес простую, как гвоздь, истину: журналисту надо приучить себя к вопросу "почему?" и смотреть на мир через это сечение".
Не напишет Золик Мильман свою книгу. Увы, не успел. Но свое отношение к журналистике он привил многим. И спасибо ему за это. Мы помним и скорбим.
"Российская газета"