С одной стороны, авторы инициативы заявляют о необходимости заботы о гражданах, оказавшихся в тяжелой финансовой ситуации, с другой - возникает много вопросов относительно обоснованности введения таких мер. Экономический смысл деятельности кредитной организации заключается в привлечении денежных средств одних лиц - на счета и вклады - и передача их в пользование за определенную плату другим лицам. То есть деньги одних граждан передаются другим гражданам. Ограничение способов возврата просроченных сумм приведет к рискам для вкладчиков. Один из базовых принципов российского законодательства заключается в том, что права субъектов гражданских правоотношений не могут быть реализованы в ущерб правам и законным интересам иных лиц. В данном случае депутаты этим принципом пренебрегают.
Как следует из пояснительной записки к законопроекту, физические лица-должники в актуальных непростых условиях нуждаются в дополнительной защите. В качестве примера приводятся обстоятельства, когда гражданин вынужден взять кредит на оплату операции и лечения. При этом право на охрану здоровья относится к категории неотъемлемых конституционных прав. Если государственные клиники не могут оказать россиянам своевременную медицинскую помощь, вопрос следует задавать, в первую очередь, системе здравоохранения, не так ли? Другой пример касается невозможности возврата заемных средств в случае потери кормильца. Здесь вопрос уже к самим банкам. Очевидно, что при оформлении потребительских кредитов непосредственно в точках реализации товаров представители банков не запрашивают документы, подтверждающие платежеспособность заемщика. Это объясняется стремлением сэкономить на процедурах, чтобы себестоимость проверки на небольших суммах не оказалась соотносимой с процентным доходом.
Если посмотреть на экономическую ситуацию в целом, то антироссийские санкции почти не повлияли на объем просроченной задолженности в сфере потребительского кредитования. Так, этот показатель по итогам 2021 и 2022 годов остался практически неизменным и составил около 1 трлн рублей или 4,5% от общей суммы кредитов. При этом на балансе коллекторских агентств находилось порядка 200 млрд дебиторской задолженности. В предыдущие годы ситуация была значительно хуже. В 2015 году доля "просрочки" составляла 17,8% от всего объема потребкредитов. В 2017 году государство списало россиянам более 2,2 трлн рублей накопленных по различным основаниям безнадежных долгов, но и это никак не улучшило ситуацию. Представленные цифры красноречиво говорят о том, что проблема не в коллекторах, а в экономических процессах и пробелах в финансовом просвещении граждан.
Безусловно, в деятельности коллекторских агентств имеется множество перекосов, влекущих за собой нарушение прав граждан-должников. Но это должно решаться не запретом деятельности, а установлением четких правил и требований, за нарушение которых последует неотвратимая административная или уголовная ответственность.