Вице-премьер подчеркнул, что это решение ответ на санкции Запада - эмбарго ЕС на импорт нефти и нефтепродуктов из России, а также введение на них ограничений цен, к которым присоединились помимо ЕС, страны G-7 и Австралия.
"Россия считает, что механизм "ценового потолка" при реализации российской нефти и нефтепродуктов является вмешательством в рыночные отношения и продолжением деструктивной энергополитики стран коллективного Запада. В будущем он может не только привести к снижению инвестиций в нефтяном секторе и соответственно дефициту нефти, но и быть распространенным на другие сектора мировой экономики с аналогичными последствиями", - сказал Новак.
Он напомнил, что в качестве одного из шагов по нивелированию угрозы мировому нефтяному рынку в России введен запрет напрямую или косвенно применять в договорах на поставку нефти отсылки к любым нелегитимным рестрикциям.
По его словам, решение о добровольном сокращении добычи на 500 тыс. баррелей в сутки будет способствовать восстановлению рыночных отношений. В дальнейшем при принятии решений, Россия будет исходить из складывающейся ситуации на рынке, сообщил вице-премьер.
То есть не исключено и большее сокращение добычи, хотя мировой спрос благодаря Китаю, выходящему из коронавирусных ограничений, сейчас растет достаточно быстрыми темпами. Примечательно, что в 2023 году его увеличение в Китае ожидается на те же 500 тыс. баррелей в сутки, а в мире на 2,5 млн баррелей в сутки.
Зачем сокращаем
Решение России сократить добычу, преследует две цели, считает глава Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов. Одна политическая - показать, что мы держим ситуацию под контролем, управляем процессом, мы не ведомые, и готовы ответить на санкции Запада. Вторая экономическая - поднять котировки российской нефти, которые сейчас находятся даже значительно ниже принятого G-7 и ЕС потолка цен (60 долларов за баррель).
Есть здесь еще и психологический момент. По мнению Симонова, решение сократить добычу - сигнал Евросоюзу, который судя по последним принятым исключениям к действию потолка цен на российские нефтепродукты, понимает, что санкциями только ухудшает ситуацию в своей экономике. А впереди, новые "пакеты" ограничений. Мы, таким образом, говорим им "Одумайтесь!", считает эксперт.
Поднять котировки нам нужно для наполнения бюджета. Как отмечает руководитель Центра развития энергетики Кирилл Мельников, в бюджет заложена цена российской нефти Urals (она используется для расчета налогов и пошлин) в 70 долларов за баррель, тогда как пока в этом году средняя цена ниже 50 долларов за баррель с учетом дисконта. Очевидно, что для бюджета это грозит недополучением доходов в размере 2.5-3 трлн рублей по итогам года, если ситуация не изменится.
Основные доходы идут в бюджет с налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ) именно с нефти. Налог рассчитывается из валовых объемов добычи, но привязан к котировкам Urals в долларах. Поэтому мы зависим от цен. На экспорт отправлялось около 45% от всей добытой в России нефти. То есть объемы добычи зависят от поставок за границу. Но нам невыгодно продавать нефть по низким ценам, а увеличение объемов добычи и экспорта снижает цены.
В январе этого года по сравнению с январем прошлого доходы бюджета от добычи и экспорта нефти, газового конденсата и нефтепродуктов снизились на 311,5 млрд рублей, поясняет Симонов. Сравнение грубовато, но показывает проседание доходов.
Цена Urals, заложенная в бюджет, составляет 70,1 доллара за баррель, а объем добычи и экспорта нефти - 490 млн тонн и 250 млн тонн, соответственно, уточняет эксперт Института развития технологий ТЭК Кирилл Родионов. Для сравнения, в 2021 году добыча нефти в России составила 523,7 млн тонн, а экспорт - 231 млн тонн. Соответственно, для выполнения бюджетного плана в этом году экспорт нефти должен превысить докризисный уровень, несмотря на сокращение добычи.
Почему сокращаем
Но цена Urals сейчас значительно ниже 70 долларов за баррель. Как поясняет аналитик Freedom Finance Global Владимир Чернов, для бюджета сейчас выгоднее повышение цен на российскую экспортную нефть, так как даже при высоких уровнях добычи из-за низкой ее стоимости формируется дефицит бюджета.
Кроме того, как отмечает Родионов, эмбарго ЕС на наши нефтепродукты может подстегнуть компании на увеличение экспорта сырой нефти пусть и с большим дисконтом. А вот переориентировать на другие рынки экспорт нефтепродуктов проще в условиях высоких цен, которые сумеют покрыть рост транспортных издержек.
Сокращение 0,5 млн баррелей в сутки для внутреннего рынка едва ли окажется критичным. В период максимально снижения добычи по сделке ОПЕК+ российские компании снижали производство на 2,5 млн баррелей в сутки. Мировой рынок воспринял новость сдержанно. В моменте цены на нефть Brent подскочили с 84,3 до 86,8 доллара за баррель, но насколько это отразилось на дисконте Urals к Brent, будет понятно лишь в марте, когда объем сокращения нашей нефти уйдет с рынка. Как замечает Симонов, объем сокращения заметный, но пока небольшой даже относительно только российской добычи (около 5%). Ожидать сильного разворота нефтяных цен к росту пока не стоит.
Остается понять, насколько опасно для нашей страны уже произошедшее падение доходов бюджета в январе. По мнению Чернова, ситуацию с недобором налогов в январе критичной назвать нельзя, так как у правительства остается множество вариантов нивелировать дефицит бюджета. Среди них продажа валюты или золота из ФНБ, заимствования на внутреннем рынке (размещение облигаций), выпуск бескупонных ОФЗ для возможности займов у неквалифицированных инвесторов (в том числе и их пенсионные накопления из ПФР), сейчас также обсуждается единовременная добровольная выплата от крупнейших компаний.
Иная точка зрения у Мельникова. Ситуация уже достаточно опасная, поэтому сейчас правительство, вероятно, изменит систему налогообложения, чтобы привязать налоги к котировкам Brent (эталонный сорт нефти) и тем самым стимулировать нефтяные компании сокращать дисконты, что также приведет к снижению производства, считает он. Уменьшение добычи не окажет такого значимого негативного эффекта для бюджета, как нынешнее падение цен Urals. Бюджету гораздо выгоднее было бы сокращение добычи на 10% по итогам года со средней ценой нефти в 75 долларов за баррель Urals, чем текущая ситуация.
Как уточняет замдекана экономического факультета МГУ Александр Курдин, ситуация с недобором налогов и бюджетным дефицитом в целом пока вызвана многими факторами, это вовсе не только нефтегазовые проблемы, но и в том числе изменения налогового регулирования, так что алармизм на базе январских бюджетных результатов пока несколько преждевременный. В целом на нефтяном рынке обычно даже небольшое сокращение добычи может привести к значительному росту цены, именно на этой логике основана работа ОПЕК+. Но сейчас с учетом ценового потолка рассчитывать на рост цен нефти трудно, и главное - контролировать этот фактор все труднее. Поэтому в нынешних обстоятельствах в первую очередь хотелось бы поддерживать стабильную работу отрасли, отмечает эксперт.
Какая цена нужна России
По мнению Чернова, критичная стоимость российской нефти для бюджета вероятно располагается в районе 30-40 долларов за баррель, но это если она продержится на данных значениях долгий период времени. Если около месяца, то и эта цена для бюджета критичной не станет, его пополнят из других источников.
Ранее в финском Центре исследований в области энергетики и чистого воздуха (CREA) критической для российского бюджета была названа цена нефти Urals 20-30 долларов за баррель.
При этом Bloomberg цитирует известного нефтетрейдера Саймона Уоткинса, который считает, что России сейчас нужна цена на нефть - 114 долларов за баррель.
С 5 декабря 2022 года Евросоюз запретил закупки российской нефти с ее поставкой по морю. Одновременно начал действовать потолок цен (максимально возможная стоимость) на нефть из России, который ЕС и страны G7 после долгих разногласий согласовали на уровне 60 долларов за баррель.
С 5 февраля заработали аналогичные меры против российских нефтепродуктов - эмбарго ЕС на их импорт и потолок цен. Для светлых нефтепродуктов (бензин, дизельное топливо, керосин) было введено ценовое ограничение - 100 долларов за баррель, для темных нефтепродуктов (мазут, гудрон, битум) - 45 долларов за баррель.
В ответ на это с 1 февраля поставки российской нефти и нефтепродуктов запрещены иностранным юридическим и физическим лицам, если в контрактах прямо или косвенно предусматривается использование механизма фиксации предельной цены.
В постановлении правительства сказано, что мониторить неприменение потолка цен обязаны отечественные компании - экспортеры нефти. Они обязаны не допускать в контрактах положений о применении предельной цены к нашей нефти, а также передавать в таможенные органы контракты, на основании которых определяется цена продукции. И делать это нужно "до конечного покупателя".
Правительство приняло решение по скидке российской нефти Urals к эталонному сорту Brent. В Госдуму внесен законопроект, в котором уточняется значение среднего уровня экспортной цены нефти Urals.
Как говорится в пояснительной записке к законопроекту, это делается для уточнения расчета налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ), а также налога на дополнительный доход (НДД).
Если скидка на нефть Urals к Brent будет в апреле превышать 34 доллара за баррель, то для расчета налогов российской нефти будет использоваться средняя цена Brent минус 34 доллара за баррель Для мая такой ценой станет Brent минус 31 доллар за баррель, для июня - Brent минус 28 долларов за баррель и для июля - Brent минус 25 долларов за баррель.
Соответствующие изменения предлагается ввести для расчета НДПИ также и для Соглашений о разделе продукции (СРП).
Сейчас цена Urals для расчета НДПИ и экспортной пошлины привязана к синтетическим котировкам ценового агентства Argus. Она формируется на базе стоимости с учетом транспортных расходов, пошлин и страховки в европейских портах Роттердам и Аугуста, хотя российская нефть уже полтора месяца туда официально не поставляется.
Цитата
Александр Новак, заместитель председателя правительства России:
На сегодня мы полностью реализовываем весь объем производимой нефти, однако, как и было заявлено раньше, мы не будем продавать нефть тем, кто прямо или косвенно придерживается принципов ценового потолка.