Причинами такого сильного снижения производства, по мнению BP, станут события 2022 года, приведшие к изоляции России, - прямые и косвенные санкции в отношении импорта нашей нефти, а также отсутствие доступа отечественных компаний к зарубежным технологиям и западным инвестициям.
По третьему сценарию падение будет не таким серьезным, хотя все равно сильным и выше, чем ожидают в России, до 8,5 млн баррелей в сутки к 2035 году и до 7 млн баррелей в сутки к 2050 году.
Все три сценария для нашей страны можно назвать критическими, поскольку добыча и экспорт нефти - основной источник доходов нашего бюджета. Более того, рост нефтяной отрасли дает стимул для развития промышленности, транспорта и создания инфраструктуры. Впрочем, глядя из сегодняшнего дня, все три варианта прогнозов кажутся маловероятными, и даже возникает недоумение, как их могли сделать аналитики компании, работающей на нефтяном рынке более ста лет. На самом деле никакого противоречия или ошибки нет, просто BP, как европейская компания, берет за отправную точку своих рассуждений европейский рынок, считая, что весь остальной мир будет развиваться по образу и подобию Европы.
По первому сценарию BP - Net Zero (Абсолютный ноль) - к 2050 году выбросы CO2 в мире снизятся на 95%. По второму, Accelerated (Ускоренный) - на 75%. По третьему, New Momentum (Динамичный) - на 30%. Для Европы все три сценария вполне правдоподобны, если только не вдаваться в проблему поиска средств в условиях замедляющейся экономики, которые придется вкладывать в реализацию этих планов. Но мы сейчас говорим не об этом.
Отказ от российских энергоресурсов - вещь сама собой разумеющаяся для Европы и США, но никак не для большинства стран Азии, Латинской Америки, Океании или Африки. Им не нужно искать замену нашему сырью, а в некоторых случаях дешевые российские энергоресурсы - единственный способ поднять экономику. Ветровые или солнечные электростанции и энергия, ими вырабатываемая, оказываются для этих стран слишком дороги.
Да, Китай, крупнейший потребитель российского сырья, развивает возобновляемые источники энергии (ВИЭ) и электротранспорт, но на фоне рекордов в этих областях стоит помнить, что эта страна до сих пор сидит на угольной генерации. Даже в планах по достижению углеродной нейтральности у Китая стоит 2060 год. А это такой срок, когда, как известно, "либо ишак сдохнет, либо падишах умрет". Причем даже в этих планах до 2030 года выбросы CO2 в Китае будут расти. И уж точно в ближайшей перспективе он не собирается отказываться от дешевых российских нефти, газа и угля. Как, впрочем, не откажется от американских или ближневосточных. Главный фактор - низкая цена.
Европа сама себя лишила такого преимущества по политическим причинам. В этом году ЕС очень помогла теплая зима и медленно выходящий из пандемии Китай. Но ведь звезды не всегда складываются благоприятно. Но даже при таком их стечении газ, нефть и уголь для Европы слишком дороги. А основную часть приходится импортировать, что всегда дороже. Это, а не климат, одна из главных причин, по которой нефти и газу в Европе ищут замену.
Резкий рост цен на какой-то сырьевой товар всегда приводит к определенному снижению потребления и поиску альтернатив, отмечает руководитель Центра развития энергетики (Центр РЭ) Кирилл Мельников. Пока энергетический кризис ограничен газовым сегментом, тогда как в нефти мы наблюдаем просто цикл роста цен после многолетнего недоинвестирования. В 2022 году цены на нефть не поднялись даже выше максимума 2008 года, хотя с тех пор доллар изрядно подешевел из-за инфляции. Сейчас в мире есть некоторый дефицит энергоносителей, хотя размер этого дефицита в 2023 году пока неясен и будет зависеть от степени замедления экономики западных стран. В подобных ситуациях рыночные игроки будут инвестировать в те сегменты, которые принесут им наибольшую отдачу - в Европе это, вероятно, будут ВИЭ, тогда как в Азии, скорее всего, нефтегаз. Пока нельзя однозначно утверждать, что мир в целом будет быстрее отказываться от углеводородов. Единственным очевидным бенефициаром кризиса стала атомная энергетика, которая, видимо, получит поддержку почти повсеместно, отмечает Мельников.
При этом снижение добычи нефти из-за санкций в России в этом году, конечно, неизбежно. Дело не только в самой нефти, но и в нефтепереработке, продукты которой также экспортировались в основном в Европу. А после решения России с марта сократить добычу на 500 тысяч баррелей в сутки, как ответ на санкции Запада, снижение производства уже почти свершившийся факт. Ранее называлась цифра 490 млн тонн в год, как возможный объем добычи нефти в 2023 году. Это на 8,5% ниже, чем в 2022 году. Но вот будет ли сокращаться производство и дальше и станет ли это результатом санкций, большой вопрос.
По мнению Мельникова, решающее значение для динамики российской добычи будут иметь не технологические или санкционные факторы, а уровень налогообложения. Себестоимость добычи в России одна из самых низких в мире, и это едва ли изменится - вопрос в том, какую долю выручки государство намерено забирать у нефтяной отрасли, или, иными словами, какой уровень добычи будет наиболее выгодным для бюджета. Очевидно при этом, что государство не заинтересовано в падении добычи, но может быть и не заинтересовано в ее росте, если при этом сократятся налоговые поступления. Вероятнее всего, добыча в России сохранится на уровне 9-10 млн баррелей в сутки, чем упадет до 6 млн баррелей.
Как отмечает Мельников, эффект санкций в контексте нефтяной отрасли будет скорее ослабевать, чем нарастать. Сейчас основные проблемы связаны с логистикой, и они, очевидно, могут быть решены в течение 2-3 лет путем постройки танкеров и, возможно, новых нефтепроводов. Хотя Россия потеряла доступ к некоторым наиболее современным западным технологиям в добыче, у нее остается возможность закупать огромное количество оборудования в Китае, к тому же и так большая часть стандартного оборудования на месторождениях была российской.
При этом недооценивать запрет на доступ к технологиям едва ли возможно. Именно их не хватает для разработки трудноизвлекаемых запасов (ТРИЗ) нефти. Оценки их доли в общих запасах нефти в России разнятся от 20 до 65%. По данным Роснедр, в 2020 году на ТРИЗ пришлось 43% от всей добычи нефти в стране. Но цифра могла быть больше, поскольку на этот год пришлось максимальное сокращение добычи нефти по сделке ОПЕК+, в которой участвовала Россия, а в первую очередь сокращали добычу именно на месторождениях с ТРИЗ. По словам вице-премьера Александра Новака, на долю ТРИЗ приходится не менее 17% от запасов нефти России. Но вот в чем единодушны все - это, что доля ТРИЗ в нашей стране постоянно увеличивается. Собственные технологии для их добычи постепенно появляются, но пока процесс идет медленно.