Он никогда не был на слуху, его имени не найти в учебниках литературы, раздобыть дурылинские книги - это целая история, а при этом ни один человек, решивший послужить русской литературе, не пройдет мимо Дурылина.
Он умер в далеком 1954 году, почти никому не известный как писатель.
Только в конце ХХ века главные книги Сергея Дурылина - "В родном углу" и "В своем углу" - стали заветным чтением тесного круга читателей, прежде всего литераторов и священников.
Сергей Николаевич сам был священником в годы смуты, претерпел за это тюрьмы и ссылки, а потом служил Богу через служение Слову.
Вот что писал мне Виктор Лихоносов, автор "Осени в Тамани": "Книга Дурылина лежит на спинке дивана, и я часто вдруг беру ее с каким-то голодным чувством и читаю с любой страницы. Он дышит словами..."
Когда я спросил о Дурылине литературного критика Валентина Курбатова, он так отозвался: "Вот уж кого люблю, так люблю. И прозу люблю, и дневники, и просто благодатное молчание, которое таинственно полнит его тексты..."
Интересно, что каждый, кому открылись книги Сергея Дурылина, помнит, при каких обстоятельствах это произошло. Вот что рассказал мне в письме поэт Андрей Танцырев: "Мы сидели в автобусе, который вез нас из Москвы в Ясную Поляну. Валентин Яковлевич Курбатов всю дорогу читал какую-то свежую толстенькую книгу и обильно из нее цитировал. Я заинтересовался. Автор мне был совершенно незнаком. Курбатов дал мне полистать книгу. Я углубился, и во мне сразу родился преданный читатель дурылинских дневников. Я стал лучше понимать сложнейшую судьбу России..."
Последнее по времени издание книги Сергея Дурылина "В родном углу" предприняло издательство "Никея". А совсем недавно оно выпустило сборник "Под тенью века. С.Н. Дурылин в воспоминаниях, письмах, документах". Книга воскрешает облик Сергея Дурылина - археолога, пастыря, педагога, театрального критика, искусствоведа. А еще - и поэта!
Вот что написала, передавая мне стихотворение "Русь", Виктория Торопова - биограф С.Н. Дурылина: "Это стихотворение, кажется, нигде не опубликовано. Очень важное стихотворение..."
Стихи посвящены Коле Чернышёву - ученику С.Н. Дурылина. Николай Чернышёв стал художником. В 1941 году он был арестован, объявлен врагом народа и расстрелян. Написанная им в 1926 году икона Божией Матери "Державная" находится в московском храме святого пророка Ильи в Обыденском переулке.
А сейчас оставляю вас наедине с Сергеем Николаевичем Дурылиным, его мыслями и стихами.
Русь
Николаю Чернышёву
- Улыбнуться далёким просторам
- Густотравным, зелёным,
- пустым,
- Низойти по крутым косогорам,
- Жёстким, серым, нагим
- и немым.
- Слушать долгие, скучные речи
- О скудеющем тёмном быту,
- Видеть низко согбенные плечи,
- Глаз больных и слепых маяту.
- Ставить свечки пред ветхой
- иконой
- И, уткнувшись, рыдать перед
- ней,
- И на Троицу праздник зелёный
- Править с тихой берёзкой своей.
- Помнить медного всадника
- скачку,
- Город серый под тяжкой пятой,
- И на каторге каждую тачку
- С подневольной холодной рудой.
- А в душе золотить неустанно
- Новгородской Софии кресты,
- В полночь сонную рвать
- необманно
- На Купалу потайно цветы.
- В монастырь затвориться
- к Пречистой
- В неисходный безмолвный
- затвор,
- В схиму, в пустынь, исчезнуть
- в смолистый
- В многошумный неведомый бор.
- Оросить своей свежею кровью
- Куликовскую древнюю новь,
- К полевому прильнув изголовью,
- В сердце теплить былую любовь.
- На себя басурманское иго
- Наложить и под ним не упасть,
- И твою, самозваный расстрига,
- И твою сведать буйную власть.
- Прозвенеть пудовою веригой,
- И юродство своё отрыдать,
- Загрустить над ненужною
- книгой,
- Свою долю в лугах затерять.
- Отравить себя тютчевской
- мукой,
- "Мёртвых душ" затаить в себе
- смех,
- Вместе с пьяным томиться
- разлукой,
- Вместе с грешным упасть в его
- грех.
- По Владимирке вёрсты
- измерить,
- Всё принять, всё познать,
- всё простить,
- Это значит - в Бога поверить,
- Это значит - Русь полюбить.
Сергей Дурылин,
усадьба Пирогово,
8 августа 1916.
* * *
Надо запоминать в сердце, памятью сердца, каждое светлое мгновенье, чтобы потом этим запасом жить, когда придут черные дни и часы.
* * *
Несмотря на мою далеко не мирную юность, я мирный и мир любящий человек. Я правдивее, истиннее, лучше бываю тогда, когда проще, тише, смиреннее, покорнее. Я скор на осуждения, я склонен к некоторой резкости, но нет ни одного моего осуждения, которого я не осудил бы.
* * *
Я почти не бываю один: все с детьми, и не тягощусь этим. Даже так легче. Должно быть, я до конца дней буду копошиться с людьми; не могу с одними книгами и стихами. Поэтому из меня не выйдет ни писатель, ни археолог, никто. Я буду я.
* * *
Над неделанием и непротивлением очень легко смеяться... Но пусть смеющиеся представят себе: они в тюрьме. Никакое "действование" невозможно. Но их принуждают к бесчестному поступку. Что они могут в этом случае? Могут одно: не делать его... Неделание этого недоброго поступка и непротивление наказанию за него - будет их свобода, никем не неотъемлемая. Но в таком положении - тюрьмы - находится каждый человек с неспящей совестью...
Государственное насилие? Я не могу изничтожить государства. Но я могу не быть прокурором, судьёй, сборщиком податей, тюремщиком, и проч., и проч.
Свобода моего делания - всегда не свобода: оно зависит не от меня одного. Свобода моего неделания есть совершенная свобода: она зависит от меня одного.
* * *
Вы не должны падать духом. Я всегда верил в то, что жизнь наша должна состоять в одном - в любви к людям, в любви к природе... Пусть с нами будет, что будет, мы должны стоять на своем: дружба должна быть в эти грозные дни еще дружественнее, любовь еще любовнее, кротость еще кротче, улыбка еще улыбчивее.
Художник Михаил Нестеров - о С.Н. Дурылине (1926 год):
"Сергея Николаевича я знаю давно и очень люблю за прекрасное, верное сердце... Конечно, он один из выдающихся людей теперешнего безлюдья. К сожалению, в наши дни его труды обречены надолго быть под спудом. Он как писатель обречен на безмолвие..."
Пишите Дмитрию Шеварову: dmitri.shevarov@yandex.ru