Жил-был сто с лишним лет назад Иван Васильевич Кулаев, всю жизнь его мотало по разным предприятиям, всегда своим, а там - то бунт, то утрата, то кризис, то война и национализация, но был он настолько сметлив и удачлив, что в конце своей жизни написал книгу о самом себе и назвал ее "Под счастливой звездой". Вот что он вспомнил.
Сто лет назад иркутские углепромышленники "сумели все свои копи продать Всероссийскому Временному правительству за 72 млн рублей. Один из этих углепромышленников, Петр Карпович Щелкунов, получил, по разверстке, за свои копи 20 млн рублей. Если бы он перевел эти деньги в иены, то был бы навсегда обеспеченным человеком: за иену платили тогда еще 3-4 рубля. Но Петру Карповичу, как и многим другим в то время, казалось, что ниже этого курса русский рубль не спустится, и он решил ждать повышения курса... и не так давно умер в Харбине почти на положении нищего.
Подобного рода случаев было немало. Мой компаньон по мукомольному делу в Харбине, Митрофан Григорьевич Бликанов, по ликвидации этого дела имел 6 миллионов рублей, совместно со мной заработанных на мукомольном деле. Я уговаривал его купить, хотя бы на часть его капитала, какую-либо иностранную валюту или приобрести для себя лично дом, но он не слушал моих уговоров, будучи уверен, что русская валюта снова войдет в свой нормальный курс. И в результате мне пришлось похоронить его за свой счет, затем три года содержать его жену и калеку-сына".
Риск обесценения любой национальной валюты был, есть и будет. Считать, что валюта будет тверда, как камень, бессмысленно. Даже золото сейчас - товар с прыгающей биржевой ценой. Финансы - мир вечных изменений. Курсы валют, ценных бумаг, процент, цены могут резвиться, как на сковородке. Тишина и покой в финансах - это большая фантазия.
Но бывают финансовые фантазии особенного масштаба. Человек закрывает глаза - и видит нечто неслыханное, грандиозное. Сто с лишним лет тому назад жил-был инженер - путеец Николай Хрисанфович Денисов. Хрисанф - что значит "золотоцветный". И он собрался в миллиардеры. В 1916 - 1917 гг. гонял по всей России, скупая акции, земли и недвижимость по дешевке, чтобы, когда душегубка - мировая война закончится, стать выше всех. Был в кругу Путилова. Военные поставки, железные дороги, Сибирский торговый банк. Владелец массы земель в Гурзуфе. Скупал их в 1916 -1917 гг. на корню. Дача за дачей. Добрался до 1970 года. Жил не меньше 90 лет. Ушел в Испании.
Дело в том, что у него была мечта, финансовая фантазия, и, если бы она осуществилась, то на одном конце света был бы Лас-Вегас, а на другом, поближе к нам - Лас-Гурзуф. В Гурзуфе после войны должно было быть всё - казино, рулетка, рестораны на Ай-Петри. Швейцарский управляющий, итальянский струнный оркестр. Там же снимаются "боевики по американскому образцу". А чего стоит только машина "Беби" на 60 пудов льда в сутки!
Какая же шла скупка! Мария Павловна Чехова - письмо Ольге Леонардовне Книппер, 15 апреля 1916 г.: "Новости о новом владельце Гурзуфа - инженере Денисове. Он скупает берег в деревне, хочет купить и твой участок. Учитель советует просить не меньше 40 т. Он писал тебе о 30. Но рядом покупает Денисов по баснословно дорогой цене. Мой совет продать и купить для своих внуков участок в окрестностях Судака или в Евпатории".
Ответ Ольги Книппер, 28 апреля 1916 г.: "От инженера Денисова получила телеграмму - желаю ли я продать свое место и какие мои крайние условия. Я ответила, что продавать не желаю". И не продала - место, дом, купленные Чеховым за свои кровные, за писательские деньги.
А потом - всё пропало. Мечта, финансовые фантазии рассеялись. Какой там Лас-Гурзуф! Впереди - 1917 год. Всё, что имел Денисов в Гурзуфе, национализировано в 1918 году. Известны, по меньшей мере, три изъятых имения - "Гурзуф", "Грезы" и "Нютино".
В ноябре 1917 г. с женой и двумя дочерями Денисов бежал из России в Лондон, через Норвегию. А дальше началась другая финансовая фантазия, но только не Денисова, а тех, кто в Лондоне скупал в 1918 - 1919 гг. банки, нефтяные промыслы и земли в России, будучи полностью уверен, что большевики вот-вот падут и вся громадная масса имущества, скупленного по дешевке, взовьется в ценах многократно. Всё - под будущее, когда опять наступит "порядок".
Весной 1918 г. г-н Денисов смог продать свой пакет акций Сибирского торгового банка английскому банкирскому дому Шредер и К. и получил за него от 500 тыс. до 1 млн. фунтов стерлингов. После всех отъемов и национализаций.
И вошел в историю. У Алексея Толстого в романе "Эмигранты" он в главных действующих лицах. "Я хочу знать происхождение денисовских миллионов. Это чистые деньги?
- Чистые деньги".
"Направо от хозяина сидел директор-распорядитель Русско-азиатского банка Николай Хрисанфович Денисов, низенький, воспаленный, с крупным мясистым носом и жесткой бородой сатира. Он только что много говорил, был возбужден, выпил шесть рюмок водки и пододвигал к себе самые острые закуски" (А. Толстой). По роману, он даже собирался стать Президентом Российской демократической республики. "Я хочу выиграть войну с большевиками. Я хочу реализовать в России мой миллиард долларов, - сказал Денисов".
Масса промышленников оказались в Париже с капиталами. Решил, что именно они, когда свалятся большевики, сделают новую Россию. Основал "Торгпром", союз для богатейших. Купил для этого за свой счет особняк в Париже, "на пляс дю Пале Бурбон против палаты депутатов". Газеты, приемы, записки, соглашения, помощь - всё в ожидании, когда "свалятся".
Не свалились, а он оскудел и в 1930-х исчез из поля зрения.
Но каким же нужно быть чудом обольщения, чтобы впарить лондонцам в 1918 г. акции национализированного банка за миллион фунтов, когда в России шла гражданская война и все, что можно было, - помахать платочком, что "вот-вот большевики падут". Они так и не пали. А он - выкрутился и выжил.
Вечно бежать. Вечно продавать. Вечно покупать. Вечно выживать. Двигать мир в коммерческом инстинкте. Быть в полете. И отвергать фантазии - при любых размерах семейного имущества, от малых до великих. Сохранять и приумножать его. Да будет так!
Цена свободы
Из книги И. Кулаева "Под счастливой звездой":
"Нередко между ссыльными заключались соглашения о перемене фамилий. За известную плату человек, который уже отбыл каторгу и должен выйти на поселение, меняется фамилией с другим осужденным на каторжные работы на тот или иной срок. Подобные соглашения происходили в присутствии свидетелей из ссыльных, и условия этого своеобразного договора строго соблюдались заключавшими его сторонами. Случилось, что в одной партии с моим отцом оказался ссыльный Василий Кулаев, по происхождению грузин, который направлялся на поселение в Енисейскую губернию. Вероятно, за какое-то вознаграждение со стороны моего отца Кулаев согласился обменяться с ним фамилией. Когда партия, о которой идет речь, прибыла к месту назначения, тюремный смотритель вызывает ссыльного Василия Кулаева. Выходит Василий Орлов - мой отец.
- Василий Кулаев? - спрашивает смотритель.
- Я! - отвечает отец.
- Выходи, свободен!".