В 2014 году, когда начался конфликт в Донбассе, Стафф был еще ребенком, но уже тогда он видел, как гибнут люди, и чувствовал, что действия украинской стороны несправедливы. Позднее лучший друг, который был старше Стаффа, отправился воевать и вернулся инвалидом без ноги. После этого Стафф пошел в добровольцы.
- Я вовсе не против украинского народа. Я родился и вырос при Украине, украинский язык - мой второй родной. Но для меня дико то, что все эти годы делала украинская власть, прививая детям с малого возраста ненависть, приучая к лозунгу "москоляку на гиляку". Я видел, что творится в Донбассе с 2014 года, и я дал слово защищать свою землю. Родные были против. Я даже хотел уйти на фронт, не попрощавшись с ними. Но подумал, это будет неправильно. Просто поставил их перед фактом. На тот момент мне было 19 лет. Я сказал, что уже взрослый мальчик и сам могу принимать решения, что и как делать в своей жизни, - говорит Стафф.
Поначалу его не брали в боевые части. Предлагали заняться в тылу погрузкой-разгрузкой боеприпасов и гуманитарной помощи. Но Стафф решил, что принесет больше пользы на передовой. Пришлось доказывать это три месяца. В конце концов он добился своего.
- У меня не было опыта службы в армии, я ничего не знал и не умел. Но было сильное желание учиться. Во-первых, мне интересна военная подготовка, а во-вторых, я прекрасно понимал, что если буду лениться в учебе, то долго не проживу на передовой. Еще повезло, что вокруг были уже взрослые, морально и психологически сформировавшиеся личности, состоявшиеся люди, понимающие, для чего они здесь. Это и меня заставило быстро повзрослеть. Но поначалу ко мне в подразделении относились несерьезно, и я расстраивался. Уже позже я понял, что мне просто давали шанс передумать. Сослуживцы переживали за молодого и неопытного бойца. Слишком много молодых парней погибало или становилось инвалидами, - рассказывает Стафф.
Он все же влился в коллектив, участвовал в боевых действиях, попал в окружение возле одного из небольших сел и получил два ранения. Одна пуля пробила руку, вторая - ногу. Был напряженный момент, когда один сослуживец перевязывал раны, другой в это время прикрывал огнем, не давая атакующему противнику приблизиться. Тот день, конечно, запомнился больше всего.
- Я не так представлял свой бой, - сдержанно улыбается Стафф, - Думал, выскочу из окопа с криком "Ура!" и тут же - победа. А от того, что все произошло иначе, сильно расстроился. Страх? Да, был, но не такой, как мы привыкли ощущать. Это страх не столько за себя, сколько за товарищей. Наше подразделение тогда раскидало, и непонятно было, кто жив, кто нет. Я понимал, что из-за ранения ничем не смогу помочь, и это было тяжелее всего. Еще помню, боец, который меня перевязывал, глянул на рану и махнул рукой: мол, не страшно, ерунда, у меня самого такое было, сейчас быстренько перемотаем и пойдем дальше. Ну я сразу приободрился, подумал - ерунда так ерунда, встал, пошел. Позже тот боец мне рассказал, что был в шоке от моей раны, но не стал говорить, насколько все серьезно, чтобы меня не пугать, - вспоминает Стафф.
Он признается, что после того боя многое понял.
- Я, например, отчетливо осознал, что смерти как таковой не боюсь. Скорее всего будет только щелчок, и я даже пожалеть ни о чем не успею. Но когда встает вопрос выжить или нет, за жизнь буду бороться изо всех сил. И то же самое наверняка почувствует при смертельной опасности любой человек, пусть и самый пессимистично настроенный. Он будет сдирать ногти, хвататься за жизнь даже поломанными руками. Знаете, есть такое выражение dead inside, "мертв внутри". Многие молодые люди чувствуют себя так. У меня знакомые такие были. Они говорят, что глубоко несчастны, у них нет любви и достойного окружения, никто их не ценит, им незачем жить, и они хотят умереть. Но если не устраивает что-то в жизни - бери и меняй ее. А все эти глупости пройдут в первом же бою. Даже dead inside человек, не будет просто лежать, ожидая смерти, а станет бороться за свою жизнь, - рассуждает Стафф.
Сам он, выходя из окружения, отчетливо осознал, насколько сильно любит жизнь. Улыбаясь, Стафф вспоминает, как попробовал самый вкусный виноград. После ранения и большой потери крови, его начало морозить, а во рту - сильно сушить. Очень хотелось пить, но воды не было. Прорвавшиеся из окружения, бойцы вышли во двор украинского села, где, несмотря на звуки близкого боя, возилась в винограднике бабушка. Она угостила бойцов спелым виноградом.
- Я полные щеки напихал винограда, прямо с ветками и сухими листьями, чтобы получить хоть какую-то влагу. Сок тек по щекам, было очень вкусно, - говорит Стафф.
Но к тому моменту уже стало понятно, что силы покидают Стаффа и дальше идти с товарищами он не сможет. Становиться обузой тоже не хотелось. На улице села бойцы увидели мотоцикл и женщину с мужчиной. Попросили отвезти раненого к российскому блокпосту. Объяснили, что в противном случае парень попросту истечет кровью в дороге. "Если у вас есть жалость, если осталось что-то человеческое, помогите", - попросили бойцы. Мужчина с женщиной решились не сразу.
- Я их понимаю. Люди боялись расправы со стороны ВСУ. Но в итоге они мне все же помогли. Женщина начала упрашивать мужчину. Сказала, что жалко молодого парня, если он умрет, она не сможет спать по ночам. Мужчина согласился помочь. Меня посадили в мотоциклетную коляску и повезли. Честно признаюсь, я опасался, что привезут не туда и сдадут украинским силовикам, Но, слава Богу, меня доставили к нашему блокпосту. Причем женщина всю дорогу меня успокаивала и укрывала своей курткой. Спасибо огромное этим людям. Я их не забуду до конца жизни и буду рассказывать о них своим детям. Сейчас от воспоминаний у меня слезы на глаза наворачиваются. Все думаю об этих сельчанах. Не дай бог кто-то из соседей видел, как они меня увозили, и сообщил в СБУ. Я снова и снова прокручиваю в голове мысль о том, как мои спасители живут, не случилось ли с ними чего. Очень хочу вернуться в это село, чтобы убедиться, что у них все в порядке, - вздыхает Стафф.
Стафф не осуждает тех, кто не пошел на передовую, как он сам, и хочет приложить все силы к тому, чтобы те, кто остался жить мирной жизнью, имели такую возможность.
- Это их выбор. На передовой такие люди все равно были бы только обузой. Мне важнее другое. Чтобы не стыдно было смотреть себе в глаза перед зеркалом, чтобы не стыдно было смотреть в глаза своим будущим детям и внукам. Зато очень приятно было, когда в госпитале в Москве ко мне подходили совершенно незнакомые люди и говорили слова поддержки. Это доказывает, что мы делаем правильное дело, - говорит Стафф.
Впрочем, были и другие разговоры. После ранения ему, бывало, говорили, что Бог дает второй шанс, не нужно возвращаться на передовую, нужно просто жить. Стафф в ответ только пожимал плечами. Оставить боевых товарищей он не может и намерен воевать до победы.