В 2014-м правительство приняло аналогичный документ в отношении промышленности, а в 2015-м была образована комиссия по импортозамещению. Но, конечно, особенно остро этот вопрос встал в 2022 году на фоне беспрецедентного долгосрочного технологического эмбарго со стороны западных стран.
Нельзя сказать, что введение запрета на экспорт в Россию широкого круга зарубежных товаров и технологий стало шоком. Мы всё понимали и готовились.
Негромкие перемены
Экономика России с 2014 года прошла "тихий", но очень непростой путь частичного импортозамещения и замены торговых партнеров. Например, после первой санкционной "войны" 2014-2015 годов импорт сельхозпродукции и продуктов питания сократился на 23,7 процента, импорт транспортных средств, в первую очередь судов, - на 27,2 процента. На 6,8 процента - в легкой промышленности. А самое главное - изменился вектор и состав торговых партнеров России. Это произошло достаточно незаметно, и на этом мало акцентируют внимание. Но недружественные на тот момент страны существенно уменьшили объемы импорта. Ввоз товаров из Германии, например, сократился по таким позициям, как химическая продукция (-12 процентов), машины и оборудование (-31), транспорт (-47). Сокращение импорта из США коснулось сельхозпродукции и продуктов питания (-73 процента), минеральных продуктов (-65), машин и оборудования (-22), транспорта (-35 процентов).
Уже после тех санкций Россия повысила приоритет "азиатского вектора" внешнеэкономической деятельности. Возрос импорт из Китая таких позиций, как машины и оборудование (+57 процентов), металлы (+29), химическая продукция (+126), п ластмассы (+51), разные промышленные товары (+25 процентов). Так же росли поставки из Индии, Белоруссии, Казахстана, Турции, Тайваня, Южной Кореи, Сингапура.
Да, кардинально решить проблему импортозависимости от поставок машин и оборудования, где и сконцентрированы уникальные технологии, не удалось. Импорт по этой позиции сократился всего на 1,6 процента за 8 лет. Именно в эту "ахиллесову пяту" и пришелся станционный удар 2022 года.
От замещения к суверенитету
Между тем, в риторике органов государственного управления между первой и второй санкционными "войнами" есть одно принципиальное отличие. Если после 2014-2015 годов ключевым словом было "импортозамещение", то после 2022 года в лексикон прочно вошел термин "технологический суверенитет", который сегодня принял характер масштабной национальной задачи.
Выступая на форуме "Технопром-2022", вице-премьер Дмитрий Чернышенко заметил, что общепринятое определение технологического суверенитета отсутствует. Наиболее подходящей по смыслу он посчитал трактовку, которая определяет технологический суверенитет как владение государства критически важными для благосостояния и конкурентоспособности технологиями и способность создавать их самостоятельно, без обращения к другим государствам и формирования зависимости от них.
25 мая правительство РФ утвердило Концепцию технологического развития России до 2030 года, в которой суверенитету уделено не последнее место. Чуть раньше, 15 апреля, было принято постановление правительства о приоритетных направлениях проектов технологического суверенитета и структурной адаптации экономики Российской Федерации. В этих документах облако смыслов технологического суверенитета уже начинает приобретать более четкие очертания. Можно сказать, что процесс регулирования технологического суверенитета в стране запущен.
И хорошо то, что все понимают: технологический суверенитет - это не только импортозамещение, которое необходимо, но далеко не достаточно для технологического успеха России. Сегодня речь идет о том, чтобы создать в стране такие условия технологического развития, при которых будет организовано производство продукции и услуг, значительно, даже несравнимо превосходящих любой импорт. Настолько, что если завтра все санкции отменят, то отечественная промышленность и рядовые потребители останутся лояльными к тому, что разработано и произведено в России, а не вернутся вновь к поставкам из-за рубежа.
Но это станет возможным только при параллельном развертывании в стране трех системных процессов. Первый - развитие производственной системы, в рамках которой технологическая составляющая является самой важной. Второй - развитие науки, создание условий для кратного увеличения исследований и разработок и, как следствие, технологических производственных инноваций. Третий - подготовка кадров нового поколения для будущего технологического лидерства страны.
Хорошо и то, что регулятор разделил проекты технологического суверенитета и проекты структурной адаптации экономики. Это важно, так как вопросы суверенитета и простого адаптационного импортозамещения имеют разные сроки реализации и разные приоритеты.
Приоритеты и реалии
Однако упомянутые документы вызвали очень и очень много вопросов. Почему техсуверенитет должен быть только в высокотехнологической сфере? Что делать с нашими традиционными отраслями специализации? Как решать проблему технологической зависимости в средне- и даже низкотехнологичном сегментах?
Наша проблема в том, что мы хотим всё свое, и только самое лучшее, и желательно быстро (за 7 лет, судя по принятой концепции). Это, конечно, хорошие и амбициозные цели. Но сегодня в мире нет ни одной страны, которая бы достигла полного технологического суверенитета. Мы должны понимать, что невозможно обеспечить такую независимость абсолютно по всем направлениям и по всей продукции, объективно нужно определить приоритеты. И по этим приоритетным направлениям технологическое лидерство должно быть комплексным и долгосрочным.
И хотя сделанный сегодня заход в плане суверенитета по высоким технологиям является правильным, но реалии производственников, тем не менее, совершенно другие. Например, выпуск трансформаторов достаточно быстро, легко, качественно и практически полностью локализован в России. Но это если речь идет о конечной продукции. А разбирая цепочку производства трансформаторов, мы видим технологические "дыры".
Стратегические документы ставят приоритетом в отрасли локализацию также и важнейших высокотехнологичных комплектующих - оборудования ИT-систем (маршрутизаторов, коммутаторов, компьютеров, программного обеспечения), элементной базы электронных устройств релейной защиты и автоматики и т.д. Но что делать, когда производственники в качестве критического импорта, ограничивающего производство, называют фарфоровые изоляторы, полиэтилен для силового кабеля и электротехнический картон? Эти комплектующие очень далеки от технологий искусственного интеллекта, но и без них технологический суверенитет невозможен.
Но его приоритеты не должны ограничиваться высокими технологиями передового края науки. Суверенитет в среднем и, что греха таить, в низком технологических сегментах - это не только важные элементы независимости страны, но и сохранение рабочих мест, занятости населения и социального спокойствия в регионах, для которых высокие технологии пока недостижимы.
Сергей Ковалев, директор департамента информационных технологий СПАО "Ингосстрах":
- В настоящее время цифровые технологии являются базисом для развития практически всех сфер государственной деятельности, социальных программ, промышленности и информационной безопасности. Активно развиваются национальные цифровые платформы, позволяющие государству управлять своими данными и информационными потоками. Автоматизация производственных процессов невозможна без искусственного интеллекта и интернета вещей. Развитие онлайн-платформ способствует созданию новых форматов образования, повышению квалификации кадров и общего уровня технологической грамотности граждан.
Текущая ситуация показала, что зависимость от внешних поставщиков и решений может существенно замедлить развитие всех этих отраслей.
Отдельного внимания заслуживает вопрос внутреннего контроля объектов критической ИТ-инфраструктуры, от которых зависит функционирование социально значимых сервисов и функций. Последствия сбоев в этом направлении крайне высоки и недопустимы.
Единственным способом этого избежать является создание собственных наработок как в области инфраструктуры, так и в области программного обеспечения. Уход иностранных компаний и решений, а также государственная поддержка ИТ-инициатив открывают для этого самые широкие возможности.
При этом не нужно забывать, что для успешного достижения технологического суверенитета необходимо также уделять внимание таким аспектам, как поддержка инноваций, развитие базовой инфраструктуры, развитие научно-технического потенциала и образования.
Сами страховые компании работают прежде всего с цифрой и анализом большого объема данных. Подобный род деятельности подразумевает активное использование большинства современных наработок в области цифровых технологий. Страховые компании и "Ингосстрах", в частности, активно вкладываются в развитие новых цифровых инструментов, которые позволят развивать наш бизнес.
Мы активно используем искусственный интеллект и машинное обучение для анализа больших объемов данных, прогнозирования рисков и формирования персонализированного предложения для клиента. Развиваем онлайн-инструменты для упрощения и автоматизации процессов оформления полисов и урегулирования убытков. Пробуем применение блокчейн-технологий для обеспечения безопасности данных и ускорения процессов взаимодействия между страховой компанией и клиентами. Смотрим в сторону практического использования цифрового рубля и цифровых финансовых активов.
Применение в страховании современных технологий дает рыночные возможности развития этих решений с дальнейшим переиспользованием в других областях экономики.
Дополнительно к этому цифровой окружающий мир и в том числе страховая отрасль подталкивают клиентов к прозрачному и защищенному обмену цифровыми данными. Это способствует цифровизации внутренних процессов, развитию средств обмена данными и защиты информации на стороне компаний-клиентов.
Развиваются цифровые экосистемы, позволяющие совместно с партнерами (банками, медицинскими учреждениями, автопроизводителями и т.п.) предоставлять клиенту новые сервисы на базе современных технологических решений.