Максим Александрович, вы возглавили рабочую группу по территориальному планированию, которая создана в рамках краевого Совета по предпринимательству. Каковы ее задачи?
Максим Бергеля: В последние годы очень много говорится о развитии Дальнего Востока, о сохранении населения на территории. Ключ к успешному решению этой задачи - экономика.
Но экономика Дальнего Востока имеет специфику. Пора оглянуться назад, в советское прошлое, взять оттуда успешные подходы и адаптировать их к новым реалиям. В западных и центральных регионах России вполне может преобладать классическая модель рыночной экономики, где главным драйвером является конкуренция. Но у нас так не получится, в наших условиях "не полетит". Мы в силу удаленности от основных экономических центров страны, огромности территории, низкой плотности населения неконкурентоспособны по многим позициям. Более того, для субъектов Дальнего Востока стратегическая цель - это не столько рост регионального ВВП, сколько сохранение населения, а по возможности и его увеличение. Соответственно, нужны какие-то "плюшки". И главной из них должны стать доходы выше, чем в среднем по стране, а еще лучше выше, чем в столицах и городах-миллионниках.
Для достижения этого необходимо в первую очередь системно подойти к экономическому развитию территории. Нужно провести "инвентаризацию поселений" - изучить потенциал всех населенных пунктов на предмет того, какие точки роста в них есть (сельское хозяйство, лес, водно-биологические ресурсы, минеральное сырье, рекреация). Дальше станет понятно, что нужно сделать, чтобы реализовать этот потенциал. Например, проложить дороги, подключить к электроэнергии, провести газ, построить объекты социального назначения, организовать благоустройство. Такое понимание следует положить в основу различных краевых программ развития. Появится также возможность привлекать федеральное финансирование под эти программы.
Допустим, мы увидели, за счет чего может развиваться поселение. Но как выбрать оптимальный вектор, если потенциальных точек роста несколько?
Максим Бергеля: Например, в данном районе есть запасы золота, природные нерестилища, лес, рекреационные ресурсы. Нужно понимать: если отдать предпочтение недропользованию, промышленники оставят после себя лунный ландшафт и поставят крест на нерестилищах, лесе, рекреации. Если выгода для края от недропользования меньше, чем от рыбы, леса, туризма, значит, в этом месте нужно развивать иные сферы. И так определить специализацию каждого села.
После подобной инвентаризации поселений можно говорить об обеспечении их соответствующей инфраструктурой. Одно дело, когда, чтобы поддержать такую инфраструктуру, нужно условно 100 человек, а в самом населенном пункте живут 200, и точек развития нет. И совсем другое, когда живут всего 50 человек, но у местности мощный потенциал. Значит, надо создать стимулы для перетока населения. В том числе с помощью госпрограмм. Потребуется создание информационной системы, в которой будет видно, где есть дефицит кадров, где - свободные ниши, какие меры поддержки доступны.
В программах развития можно и нужно предусматривать не только инфраструктурные инвестиции, но и повышение активности местного населения, в том числе в сфере предпринимательства. Возникнет потребность в создании агентства по привлечению инвестиций для села. Энтузиастов-самородков, которые готовы работать на таких территориях, требуется максимально поддержать, оказать помощь в финансировании, бухгалтерском и юридическом сопровождении, продвижении их продукции.
Но на Дальнем Востоке есть ТОР, есть свободный порт Владивосток. Их преференций не хватит?
Максим Бергеля: Эти механизмы актуальны для больших предприятий. Но нужны и меры стимулирования перехода производственного бизнеса из городов в сельскую местность. В первую очередь это должны быть налоговые льготы. Например, снижение налоговых и страховых отчислений от фонда заработной платы, как предусмотрено для резидентов ТОР. Почему бы эту льготу не распространить на предприятия, которые размещают свои производства в сельской местности? Это оживит поселок. В нем поселятся работники и их семьи, появится необходимость в строительстве жилья, инфраструктуре досуга. Очень сильный мультипликативный эффект.
Стоило бы подумать и над развитием института шефства крупного бизнеса над сельскими территориями. В крае работают федеральные компании. Для них потратить несколько миллионов в год на благоустройство сел не составляет большого труда. Но опять же эту систему нужно выстраивать с позиции взаимной заинтересованности. Бизнес должен понимать, что добрые дела посчитаны, учтены и принесут ему определенную пользу.
В одном из маленьких поселков Хабаровского края я услышал от местного жителя фразу: "Вот по этой дороге с царских времен перевезли сотни тонн золота". Понимаете, с приисков, которые работали еще в начале 1900-х, отправляют драгоценный металл по абсолютно разбитой дороге. Не то что без асфальта, там грейдер-то проходит, по-моему, не в каждом сезоне. Близлежащий поселок весь перекошенный, брошенные дома, завалившиеся заборы, общая картина упадка и забвения.
Очень хочется, чтобы государство сказало: "Раз вы тут добываете золото (или ловите рыбу, или рубите лес, или…) и получаете деньги, то возьмите шефство над селом. Сделайте его красивым". И такие слова должны быть основаны на соответствующих положениях законодательства.
На Нижнем Амуре много рыбацких поселков, они сильно зависят от добывающих предприятий. И те много делают для жителей побережья. Но делают на уровне личного отношения руководства, а нужна система, чтобы бизнес четко понимал: это, конечно, его право, но в то же время, реализовав его, можно получить эффективные бонусы. Давно уже высказывается мнение, и я его поддерживаю, что квоты на вылов надо делить не по историческому принципу - кто и сколько в прошлом году добыл, а по количеству добрых дел на данной территории. Построил стадион, расчистил дорогу, помог школе и больнице? Получи такой-то объем рыбы. Аналогичные критерии можно и нужно вводить и в других отраслях. Вот к чему надо стремиться, но для этого приоритетом должна быть не макроэкономика, не какие-то большие цифры, а жизнь конкретного человека.
За счет чего еще можно увеличить бюджет территории?
Максим Бергеля: Существует масса федеральных программ, край должен в них участвовать. На мой взгляд, тотально, во всех. Так поступают в Челябинской области. Ее власти "заходят" во все программы и за счет федеральных денег решают задачи субъекта. Да, требуется софинансирование региона, но результат того стоит. Кроме того, нужно лоббировать интересы субъекта на федеральном уровне. Например, гражданин РФ решил отдохнуть в хабаровском поселке Тыр. В таком случае, дорога для него почти бесплатная, ему полагается кешбэк и еще куча "плюшек". Отправился в Крым или Сочи? Тогда все за свой счет и еще заплати туристический сбор. Хочешь поехать в Малайзию или во Вьетнам? С тебя дополнительный налог на роскошь. Мы видим, что государство может своими инструментами расставлять акценты и стимулировать то, что отвечает его интересам.
Как разработать систему измеримых показателей развития?
Максим Бергеля: На первом этапе критериями могут стать данные о количестве субъектов предпринимательства в поселениях Хабаровского края. Например, если сейчас их условно десять, то через три года должно быть 50. Далее можно переходить на другие показатели, например, ежегодный доход, количество рабочих мест и другие. Это очевидные базовые вещи, и чтобы их воплотить, нужна только политическая воля.
Мы сейчас говорим о Хабаровском крае, но предложенная методика на самом деле вполне универсальна, и при успешной апробации у нас ее можно применить к любому субъекту Дальнего Востока, да и всей Российской Федерации. Если Хабаровский край станет пионером такой системной работы, это помимо прочих положительных эффектов повысит узнаваемость региона, улучшит его имидж.