Панические настроения подогреваются тем, что в интернете появилось большое количество анонимных постов, обещающих продолжение подобных атак. Чтобы хоть как-то успокоить людей, власти Республики Корея (РК) пошли на демонстративное патрулирование улиц с использованием броневых машин полиции и стражей порядка, вооруженных автоматическим оружием. Эксперты называют эти шаги "эффектным, но неэффективным шоу", но признают, что быстрого решения проблемы нет, а общество, возможно, столкнулось с волной новых массовых преступлений, о которых корейцы ранее слышали только из зарубежных новостей.
В корейском языке есть словосочетание "мутчи-ма помчжве", которое можно перевести как "преступление, при котором не задают вопросов и не предъявляют претензий". В практическом плане это преступления весьма агрессивного, насильственного характера - нанесение тяжких телесных повреждений, покушения на убийства и убийства, - при которых жертвами становятся случайные люди, которым просто не повезло "попасть под руку" преступнику, и когда сами пострадавшие абсолютно никак не связаны с нападавшим. Вот серия именно такого рода преступлений сейчас захлестнула страну, заставив волноваться корейцев.
Первым за последнее время резонансным случаем такого рода стало происшествие 29 июля, когда в районе станции Силлим сеульского метро 33-летний мужчина, выйдя из такси, начал большим кухонным ножом наносить удары абсолютно незнакомым людям, которые просто находились рядом. Один молодой человек, который в итоге скончался от полученных ранений, вообще стоял спиной и разговаривал по мобильному телефону, когда получил несколько ударов. Еще трое пострадали, когда преступник пошел дальше по улице, нападая на всех прохожих. Агрессора достаточно быстро задержали, а по поводу причин своих действий он сообщил лишь, что "он никчемный человек" и "ему уже все равно".
3 августа в чем-то схожее по сути преступление произошло в городе-спутнике Сеула Пундан. 22-летний молодой человек, управляя легковым автомобилем, сначала намеренно направил его в группу стоявших на тротуаре людей, а когда машина не смогла двигаться дальше, то вышел из нее, зашел в крупный универмаг и ножом стал также наносить удары прохожим. Возникла паника, многие побежали, прибывшая на вызов полиция смогла скрутить преступника, но в общей сложности пострадали 14 человек, из которых одна пожилая женщина скончалась, а состояние еще двоих оценивается как очень тяжелое.
Задержанный некоторое время не мог внятно пояснить, что заставило его пойти на такие действия, но затем выдавил из себя, что, мол, в этом районе живет девушка, с которой он расстался, он сильно страдал и решил напасть на прохожих, надеясь, что пострадает кто-то из знакомых бывшей возлюбленной. Правда, эксперты ставят под сомнение достоверность показаний, не исключая, что история о несчастной любви была придумана на ходу.
Данные преступления получили в корейском обществе и местных СМИ широчайший резонанс, спровоцировав настроения, близкие к паническим. Ситуацию усугубило то, что в интернете появилось большое количество анонимных заявлений, где некоторые пообещали продолжить серию подобных преступлений. Обеспокоенность граждан возросла еще больше, повышенным спросом стали пользоваться всевозможные средства самозащиты, а от властей стали требовать "принять меры" и "обеспечить мир и порядок на улицах".
В итоге власти РК пошли на весьма необычный для страны шаг, выведя на улицы крупных городов страны бронированные полицейские машины, а также введя режим патрулирования стражами порядка, которые облачены в подчеркнуто боевую экипировку, а некоторым выдали автоматическое оружие. Эксперты, правда, тут же назвали все это "эффектным, но неэффективным шоу", отметив, что таким образом волну неспровоцированных нападений не остановить, так как преступники прекрасно понимают, что их быстро поймают.
Сами же полицейские в частном порядке указывают, что многим не выдают боевые патроны, а в случае реального применения оружия стражей порядка со стороны подразделений внутренней безопасности полиции ждет такой интенсивности расследование, что проще кидаться с голыми руками на ножи, чем пытаться доставать табельное оружие. Впрочем, политики решили - и не без оснований - что подобные "меры устрашения" не будут совсем уж бесполезными. Действительно, многие корейцы психологически стали чувствовать себя увереннее, видя демонстративное присутствие полиции в людных местах. В целом же для Южной Кореи такие сцены - с вооруженной полицией - были обычно "экзотическими". Такие патрули можно было изредка видеть в аэропортах и иногда в окрестностях некоторых посольств - опять же в качестве мер "психологического давления" на возможных возмутителей спокойствия, а не как реальную готовность применять оружие на поражение.
Параллельно в СМИ страны получили широкое освещение и другие нападения, где мотив более понятен. Так, один мужчина зашел в школу, где некогда учился, нашел своего бывшего преподавателя и нанес ему несколько ударов ножом, после чего был задержан.
Стоит признать, что для страны с населением более 51 миллиона человек три преступления такого рода - это все же очень немного, но тем не менее они приобрели непропорциональный резонанс. Пожалуй, большей проблемой является то, что под воздействием широкой невольной "рекламы" может появиться эффект копирования, когда другие нестабильные личности, которые при других обстоятельствах сидели бы тихо, решат повторить данные преступления.
Под давлением общественности и в связи с ростом в интернете "анонсов" новых атак полиция стала действовать активнее. В общей сложности уже выявлены и задержаны более полусотни тех, кто обещал "повторить трагедии Силлима и Пундана". Правда, как выяснилось, в подавляющем большинстве случаев подобные "заявители" пытались, если верить им, "просто пошутить" и немедленно теряли бравый тон, когда понимали, что за посты в Сети могут заставить ответить по всей строгости закона.
С другой стороны, корейцы в целом стали с каким-то повышенным подозрением относиться к прохожим и особенно к тем, у кого по тем или иным причинам видят ножи. Уже известно о нескольких случаях задержаний по ошибке, когда "кто-то что-то увидел", сообщил об этом в полицию, а стражи порядка, "накачанные" указаниями "действовать решительно", проявили чрезмерное усердие. Определенный резонанс получил и инцидент, когда занимавшегося спортом 14-летнего школьника два полицейских "уложили лицом в асфальт", посчитав, что тот убегает от них. Оказалось, что молодой человек был вечером на пробежке, а оклики с призывами остановиться не слышал из-за наушников. В итоге большим полицейским начальникам пришлось извиняться перед парнем, у которого на лице и теле остались синяки и ссадины после "общения" с патрульными.
Учитывая реакцию общества на преступления и то давление, которому подверглась полиция, в определенной степени неизбежно, что "перекосы" в сторону чрезмерного усердия по борьбе с преступностью будут иметь место. В целом же социологи отмечают, что не менее серьезной проблемой, чем сами преступления, являются те полупанические настроения, которые начинают распространяться в корейском обществе. Люди невольно начинают подозревать, бояться друг друга, обычных прохожих. Хватает и тех, кто говорит, что сейчас "после работы просто поскорее пытаются попасть домой", не думая о встречах с друзьями или иной активности из-за опасений за собственную безопасность.
Южная Корея же, одном из главных и общепризнанных достоинств которой был крайне низкий уровень преступности, начинает терять этот имидж, в первую очередь, в глазах самих граждан страны. Другая проблема в том, что непонятно, как бороться и как определять, кто реально по тем или иным причинам решит купить в универсаме нож побольше и пойдет выплескивать агрессию на невинных людей. Продажу ножей в стране не запретишь, проверять каждого не получится, а жить все равно приходится вместе - в этом и смысл любого человеческого общества.
Очевидно, что если в ближайшие дни продолжения в Южной Корее "мутчи-ма помчжве" не последует, то постепенно ситуация нормализуются, но о том, что было в районе станции метро Силлим и в универмаге города Пундан, не забудут, и любое иное схожее случайное преступление куда быстрее спровоцирует новую волну озабоченности и недоверия к посторонним.