Андрей говорил о нем, как о командире, с восхищением, за которым хотелось идти, пусть даже и под огонь противника, а те бойцы, которым он давал отдохнуть, расстраивались, что Дмитрий пошел без них.
Я приехал в госпиталь имени Вишневского, чтобы познакомиться с Дмитрием Тороповым. Мы посидели с Димой в холле, мне надо было на него посмотреть. Увидев его, я мгновенно для себя понял, что его портрет я буду писать обязательно! Я увидел его глаза - в них была какая-то... романтическая тишина, грусть и глубина. Я очень старался через внешний облик человека передать его внутренний мир, романтичный и героический. Дмитрий мне позировал с большой ответственностью, с которой он подходит ко всякому делу. А я с громадным вдохновением писал настоящего русского защитника Отечества. И буду писать их дальше, потому что преклоняюсь и восхищаюсь ими, ведь они защищают наше Отечество, не щадя своей жизни! А что может быть священнее!
Александр Шилов, народный художник СССР, академик РАХ
Дмитрия Торопова жизнь со школы готовила к службе разведчика. Отец-егерь с 14 лет брал его в лес, учил отслеживать зверей ("это куда интересней, чем стрелять"), ориентироваться по компасу и звездам. И стрелять тоже. Парень, оканчивая школу, решил идти в ВДВ. Но это было не так-то просто...
- Военно-врачебная комиссия по месту жительства завернула меня по состоянию здоровья, а вслед за ней и областная: у меня с детства была небольшая деформация грудной клетки, - вспоминает Дмитрий. - Но препятствия только умножали мое желание. Я сделал операцию по исправлению дефекта, поступил в юридический колледж и обжаловал решение ВВК. Окончив университет, решил все-таки пойти по контракту в воздушно-десантную дивизию. Туда брали далеко не всех, но со мной все же подписали контракт на 3 года.
Как вы попали в разведку?
Дмитрий Торопов: Первый контракт я отработал в парашютно-десантной роте, потом командование направило меня на курсы повышения квалификации командиров разведывательных взводов. Когда наша дивизия вошла 24 февраля 2022 года в Украину, я был командиром отделения разведбата, а потом меня назначили командиром группы спецназначения. У нас в дивизии их несколько.
И чем занимается ваша группа?
Дмитрий Торопов: Всем, что касается выявления противника - и на ближних подступах к линии фронта, и в нашей обороне, взятие его опорных пунктов. И, конечно, при атаках ВСУ мы вместе со всеми обороняем наши позиции.
В группе специального назначения, наверное, должны быть специальные люди...
Дмитрий Торопов: Наша группа формировалась постепенно. Было спаянное ядро, состоящее из людей опытных, подготовленных, умеющих принимать решения и грамотно выполнять задачи, настоящих профессионалов, с ними я воюю уже много месяцев. Постепенно к нам присоединялись добровольцы, это были и парни, отслужившие в спецподразделениях, в ВДВ, и гражданские, оказавшиеся людьми, способными на поступки. Я их вводил в работу постепенно - ставил, например, на наблюдательные посты. Постепенно задания становились сложнее, люди набирались опыта...
Что скажете о добровольцах?
Дмитрий Торопов: В первую очередь - они не нуждаются в мотивации, они мотивированы изначально. Это люди 35-45 лет с опытом, знаниями, среди них есть семейные, нередко вполне обеспеченные - просто они выбрали такой путь, потому что не могли иначе. Нравственные мотивы куда сильнее материальных. В моей группе есть, например, 44-летний мужик, когда-то служивший в нашей дивизии, бывавший в Косово. Еще одного такого мы, к сожалению, потеряли. Строитель, прораб, он пришел сюда просто показать своим сыновьям, что Родина для него - не пустой звук. Сын хотел идти за отцом, но тот ему не позволил. Тогда студент взял "академ" и пошел на завод по производству дронов - хотел любым способом помогать отцу, вечная тому память.
Как вы управляете такими людьми?
Дмитрий Торопов: Тут самое важное - взаимное доверие между командиром и личным составом. Перед выполнением поставленной командованием боевой задачи мы обязательно устраиваем мозговой штурм. Выслушав мнения бойцов и зная их качества, я выстраиваю боевой порядок таким образом, чтобы каждый мог выполнить свою роль на 100 процентов. Окончательное решение всегда принимаю я, и личный состав знает, что командир не подведет, во что бы то ни стало доведет работу до конца и потом, если что-то пойдет не так, будет всегда на стороне бойца. А бойцы нашего подразделения понимают, что отвечают не только за себя, но и за товарища рядом.
Расскажите об одной из таких задач.
Дмитрий Торопов: Был эпизод на Херсонском направлении. Нам приказали осмотреть и, если надо - зачистить рощу и заминировать подходы к ней. Задача сложная, но интересная! Когда группа оказалась в роще, противник обстрелял ее - но стрелял не прицельно по нам, нас он не видел. Поняв это, группа продолжила движение, мы доползли до опушки и заминировали дорогу, по которой противник прошел в наступление на соседний участок. Ему удалось захватить небольшое село, но на отходе его техника подорвалась на наших минах. А сапер был не наш, приданный к группе парень лет 20 - очень отважный! Ни разу не дрогнул!
Вы говорите - интересная?!
Дмитрий Торопов: Ну, без азарта в нашем деле тоже нельзя. Да, как командир, ты все должен продумать и взвесить, но в бою всего не предугадаешь, на каждом шагу идет импровизация. Задачи бывали сложные - но тем интереснее их было выполнять. И когда твои задумки в итоге реализуются, и личный состав ты приводишь обратно целым - чувство удовлетворения просто не передать...
Как воюет техника НАТО, о которой столько разговоров?
Дмитрий Торопов: Решающей роли в боевых действиях она не играет. Тем более ее в частях ВСУ процентов 30, не больше - остальное все те же, еще советские БМП и БТРы.
Дмитрий, у вас несколько орденов. За что вас награждали?
Дмитрий Торопов: Я знаю, за что награждают моих бойцов, потому что сам описываю их подвиги в донесениях. Что начальство пишет про меня, я не знаю и считаю, что свои боевые задачи выполнял совершенно обычным образом. Просто рядом со мной достойные люди.