Не мог оставить без внимания
Михаил Николаевич Пеймер - человек не просто удивительный, а, без преувеличения, легендарный. 25 февраля ему должен исполниться 101 год, но он до сих пор постоянно встречается с молодежью в школах, колледжах и вузах, хотя ему совсем не просто это делать из-за протеза трахеи и невозможности говорить в полную силу. Он выпустил несколько книг воспоминаний и сборник стихов и сегодня остается активнейшим пользователем социальных сетей, где регулярно выкладывает удивительно живо и грамотно (вот она, советская школа!) написанные посты. Один из них, к примеру, был посвящен поздравлению с наступающим 2024 годом раненных на СВО бойцов, находившихся на лечении в ярославском госпитале. Фронтовика пригласили общественники, и он немедленно откликнулся.
"Такое событие оставить без внимания я не мог... В большой зал пришли из палат лечащиеся славные воины, отстаивавшие на полях сражений жизненные интересы нашей Родины. На каталках привезли тех, кто получил ранение ног и самостоятельно двигаться не мог. Ребята были несколько угрюмы, слабо реагировали на наши усилия возбудить предпраздничное настроение. Мне была понятна некоторая замкнутость раненых, еще не остывших от грохота войны. Большинство из них были жителями других регионов, к ним не могли приходить папы и мамы, жены и дети... Я не стал громогласно говорить о долге, о политической обстановке, о патриотизме. Я очень просто, по-домашнему тепло сказал парням о духовной солидарности, о нашем глубоком уважении и родительском сострадании получившим ранения. Сказал о своем поколении, в котором численность живых близка уже к нулю. О том, что мы бережно передаем им эстафету, право и обязанность и впредь гордо нести знамя Победы... Потом был концерт. Я с удовольствием наблюдал, как оттаивали души ребят, как становились они общительными, как азартно аплодировали незатейливым, но очень душевным выступлениям", - написал "блогер" Пеймер.
Сорвали погоны
Сам он 22 июня 1941-го был курсантом 1-го Московского артиллерийского училища имени Красина. Учиться пришлось в ускоренном темпе, параллельно ликвидируя пожары после бомбардировок города и устраивая засады для обнаружения наводчиков. Еще будучи курсантом, он участвовал в сражении за Москву на Волоколамском шоссе в полосе обороны 16-й армии. Потом, уже после получения диплома, в составе 72-го гвардейского полка ракетных установок ("катюш") воевал на Брянском фронте, а в конце июля 1942-го его полк перебросили под Сталинград, где взвод, а потом батарея, которой командовал 19-летний гвардии лейтенант Пеймер, билась насмерть 200 дней и ночей.
Именно тогда, летом 1942 года, рассказывает фронтовик, его приняли в партию и одновременно с партбилетом офицер политотдела 66-й армии вручил Михаилу Пеймеру карманные часы производства 1-го Московского часового завода имени Кирова с гравировкой "За мужество и отвагу" и подписью "Жуков".
После Сталинграда были Западный фронт, 3-й Белорусский, участие в операции "Багратион", Восточная Пруссия, Инстербург, Кенигсберг... Молодой офицер мечтал о Победе и военной карьере, но в феврале 1945 года по ложному доносу погоны с него сорвали и без долгих разбирательств осудили его по 58-й статье на 10 лет заключения и пять лет поражения в правах. По словам ветерана, он пострадал за то, что высказался против ареста и ссылок советских военнопленных, освобожденных из немецких концлагерей, потому что многие попадали туда, будучи ранеными.
- Против меня устроили провокацию, вызвали на разговор, мои неосторожные высказывания передали в контрразведку, и суд был свершен. Хотя командир бригады дал на меня блестящую характеристику, которая и по сей день хранится в деле, - рассказывает ветеран.
Он вспоминает, что погоны срывали вместе с кусками гимнастерки, а фронтовые фотографии и письма на его глазах рвали и бросали в костер. Тогда же его выгнали из партии, лишили офицерского звания и изъяли все имущество, в том числе награды и те самые бережно хранимые часы.
Срок Михаил Пеймер отбывал в Воркуте - в Воркутлаге: работал шахтером, геодезистом. Потом толкового заключенного сделали начальником планового отдела стройуправления, где он занимался созданием новых шахт. Судимость с него сняли только через год после смерти Сталина, а вот реабилитировали лишь в 1965 году, восстановив в воинском звании, в компартии и вернув награды, в том числе медали "За отвагу", "За боевые заслуги" и ордена Красной Звезды и Отечественной войны. А вот памятные часы не вернули. Как и средства, скопившиеся за время войны на личном офицерском счете (командиру батареи в то время выплачивали пять тысяч рублей в месяц).
По словам Михаила Николаевича, он обращался в Минобороны, но ответа не получил. Никакого, даже со ссылкой на давность лет, из-за которой ничего уже невозможно установить. А поскольку вопрос остался без ответа, надежда найти те часы от Жукова в душе ветерана продолжает теплиться.
На память правнуку
Гвардии майор в отставке подчеркивает, что все у него хорошо: пенсия достойная, квартиру власти ему предоставили, помогают во многих других вопросах, вниманием и уважением он не обделен. Но горечь от того, что очень дорогой фронтовой подарок когда-то изъяли и не вернули, никуда не делась. Из-за чего в минувшем декабре он даже послал свое обращение по этой теме на прямую линию (и одновременно пресс-конференцию) Владимира Путина. Дошло его послание или нет, фронтовик не знает, потому что, признается, мог "нажать не те кнопки". Поскольку ответа тоже нет - очевидно, не дошло.
- Я не могу судиться с Отчизной, я за нее воевал, - строго говорит Михаил Пеймер. - Одно время я просил, писал. И, честно говоря, я устал уже. Мне почти 101 год, я занимаюсь общественной работой, встречаюсь с молодежью, рассказываю ребятам о нашем государстве, о патриотизме, о важности консолидации общества, об историческом значении Великой Отечественной войны и многом другом. И если бы мне вдруг вернули те дорогие для меня часы с гравировкой "Жуков", я бы с удовольствием оставил их на память моему правнуку, который недавно окончил петербургскую Военную академию связи.
Хочется надеяться, что эта детективная история о пропавшей семейной реликвии все же будет когда-то распутана.