- Этот мир переполнен
- любовью...
- Только это сокрыто от нас!
- Но столкнувшись с бедой
- или болью
- Мы почувствуем это
- тотчас...
Мария Борухова
Почти одновременно пришли ко мне из Саратова две книги* Марии Боруховой. Первая имеет посвящение: "Моей семье, друзьям и всем чудесным неравнодушным людям, которые протянули мне руку помощи и поддержали меня в самый непростой период моей жизни, а также коллективу врачей Института нейрохирургии им. академика Н.Н. Бурденко, подаривших мне второе рождение".
Старинная традиция русской поэзии - посвящать стихи равно как живым, так и ушедшим, приносить им в дар свое творение - эта добрая традиция особенно драгоценна для Марии Боруховой. Посвящениями полнится и первый, и второй сборник Маши, будто своими стихами она хочет обнять как можно больше близких людей, прижать их к сердцу, не дать никому выпасть из того теплого гнезда, каким является книга.
Вот лишь малая толика этих посвящений: "Михаилу и Ларисе", "Насте Турухиной", "Елене Монич", "Павлу Крючкову", "Борису Петровичу Екимову", "Яне Хохловой", "протоиерею Виталию Колпаченко", "Тому, кто подарил мне Киев..."...
В книге "Слова, не сказанные летом" Мария целый раздел посвящает памяти своего духовника иеромонаха Санаксарского монастыря Пантелеимона Шибанова (в мирской жизни - летчика), трагически погибшего в разгар ковидной эпидемии.
- В то время как свет
- превращается в лед,
- Не спит на стене
- электрический счетчик.
- А в небе, как ангел,
- летит самолет,
- И им управляет
- таинственный летчик...
- Он тихо вздыхает,
- о чем-то молчит,
- За нас, многогрешных,
- возносит молитву,
- И двигатель в такт
- его сердцу стучит,
- Когда он вступает
- в смертельную битву...
И тут вдруг понимаешь, почему посвящение всегда ставится перед первой строкой - оно, как буксир впереди большого корабля, выводит стихотворение в открытое море, к читателю.
- Там, за окном, где свет горит,
- рождается уют...
Уют - одно из ключевых слов в Машином словаре. Уют, как нам кажется, создают вещи. Но в поэтическом мире Марии уют - это духовное состояние, при котором вещи и душа находятся в незримом гармоническом общении. По разумению Марии, Господь вдохнул жизнь во все на свете и неживого просто нет. Есть то, что таится от нас под обликом вещей.
- Все предметы живут
- под Богом,
- Все: от вешалок до ключей...
Поэтому у Марии чайник то вздыхает, то грустит, каша волнуется, виноград плачет, сливы радуются, часы страдают, скучает боярышник, "стены... тихо дышат сквозь краску и штукатурку", "оконная рама одета как невеста в фату", а "стулья мечтают по дому ходить в сапогах"...
Этот дотошный взгляд на предметный мир, это одушевление всего вокруг можно было бы счесть милым эхом детства, если бы не серьезность и печаль этого взгляда. Мария будто перед дальней дорогой обозревает все, что ее окружает, гладит по голове то одну любимую вещь, то другую.
Нет, она ни к чему не привязана ревнивой и жадной любовью антиквара. Предметы ей дороги как родственники, как жители хрупкого домашнего космоса. А они, эти испуганные обыватели пошатнувшегося мироздания, тревожно выглядывают каждый из своего угла и наперебой просят: "И обо мне, Маша, напиши!.. и обо мне..."
Невольно Маша подводит читателя к открытию: оказывается, уют человек носит с собой, как улитка. И тогда уютно может быть даже в набитом автобусе.
- ...греть ладони,
- рассматривать глобус,
- приходить теплой осенью
- в лес,
- мыть посуду,
- садиться в автобус:
- сколько маленьких
- в жизни чудес!..
Нет, Маша не отгораживается от трагического, не прячется в укромном углу. Душа Маши изболелась и за дальних, и за ближних, но она не дает чертополоху ожесточения заглушить сердце. И пока есть такие сердца, как Машино, есть и надежда.
Желаю Маше доброго пути в жизни и поэзии!
* Мария Борухова. В переулке потерянных снов. Саратов, 2021.
Мария Борухова. Слова, не сказанные летом. Саратов, 2024.
- Я просто, мудро жить не научилась...
- Не научилась шить и вышивать крестом.
- За двадцать лет во мне лишь приютилась
- Привычка "все оставить на потом".
- А двадцать лет - не много и не мало,
- Стареет кто-то, кто-то строит дом.
- В чердачном омуте лениво и устало
- Котенок вдруг становится котом.
* * *
- Забудет мир про вакцинацию,
- и сбросит маску Человек.
- Как страшный сон, галлюцинация
- в ночи исчезнет прошлый век.
- Опустят крылья истребители,
- рекой не будет литься кровь.
- И путь в небесные обители
- укажут вера и любовь.
- Не помня имени и племени,
- раздав забытые долги,
- В лучах невидимого времени
- друзьями станут все враги...
* * *
- Плыл апрель по бездонному небу
- Плыл как окунь в глубокой реке
- Плыл навстречу Борису и Глебу
- Покидая весну налегке
- Наблюдали деревья и птицы
- Как плывет над землею апрель
- И о тех, кому ночью не спится
- Пела тихую песню свирель
- Плыл апрель к своему завершенью
- И в прозрачной его чистоте
- Становилось пространство мишенью
- Словно точка на чистом листе.
***
- ...и хочет беспечная лира,
- отринув и зло, и добро,
- восславить таинственность мира -
- струенье его, серебро,
- свеченье его, и звучанье
- сквозь дальние громы войны,
- и рыбы благое молчанье
- в сияющей плоти волны.
- Ах, лира! Рога антилопы,
- одиннадцать струн изо льна,
- и звуки, как тайные тропы,
- где встретились мир и война.
- Да, лира мечтает восславить
- движение рыб в глубине,
- но звук ее - вечная память
- о тех, кто убит на войне.
Пишите Дмитрию Шеварову: dmitri.shevarov@yandex.ru