03.04.2024 12:14
Общество

Как под обстрелами в Донецке фонд "Защитники Отечества" помогает ветеранам СВО

Текст:  Руслан Мельников
Российская газета - Федеральный выпуск: №77 (9319) Российская газета - Неделя - Юг России: №91 (9333) Российская газета - Неделя - Юг России: №116 (9358)
Президент РФ Владимир Путин встретился с председателем фонда "Защитники Отечества" Анной Цивилевой. Она, в частности, сообщила, что за 10 месяцев работы сотрудники фонда получили 910 тысяч обращений. Решение уже найдено по 780 тысячам обращениям. Глава государства попросил и в дальнейшем внимательно и с любовью относиться к подопечным фонда.
Читать на сайте RG.RU
Как в ДНР работают под обстрелами сотрудники фонда "Защитники Отечества"

Забота об участниках боевых действий вполне оправдана, поскольку успех специальной военной операции во многом зависит не только от ситуации на линии соприкосновения, но и от того, какую помощь государство оказывает ветеранам СВО и семьям погибших бойцов. Значительную роль в такой поддержке играет именно фонд "Защитники Отечества" и особенно его филиалы в новых регионах. О том, как работает фонд в ДНР, корреспонденту "РГ" рассказала руководитель местного филиала Марина Соловарова.

Марина Соловарова: Конечно, наш филиал особенный. Это связано со спецификой региона. В республике уже 10 лет ведутся боевые действия, и неудивительно, что социальных координаторов у нас больше, чем в других филиалах. К нам уже поступило более 40 тысяч обращений от наших подопечных. И при этом мы понимаем, что находимся только в начале пути. Когда наши ребята вернутся с победой, таких обращений будет в разы больше, и помогать нужно будет еще большему количеству ветеранов и их семей.

Помощь под обстрелами

Отличительная особенность филиала фонда "Защитники Отечества" по ДНР - это его расположение. Филиал находится в районе Донецка, который неоднократно подвергался обстрелам со стороны ВСУ. Поэтому "работа под обстрелами" для вас - это не фигура речи.

Марина Соловарова: Действительно, Донецк - это мой родной и, увы, израненный город. Обстрелы здесь продолжаются длительное время, и к этому невозможно привыкнуть. Если кто-то говорит, что это не страшно - не верьте. Это очень страшно. Как мы действуем во время обстрелов? Часто бывает, что приходится корректировать планы, покидать рабочие места и спускаться в укрытия. Звоним домой, успокаиваем семьи, успокаиваем друг друга и продолжаем работать.

Насколько мне известно, одно время возникали вопросы у ополченцев, которые участвовали в боевых действиях до начала СВО, по поводу статуса ветерана военных действий. Удалось ли решить эту проблему?

Марина Соловарова: Да, сейчас ополченцы, которые принимали участие в защите ДНР и ЛНР с мая 2014 года, имеют равные права с участниками СВО. Они получают удостоверение ветерана боевых действий единого образца, пользуются всеми льготами и выплатами.

Военкор Елена Соколова рассказала, как попала в "Пятнашку" и почему не носит оружие

Кстати, к нам чаще всего обращаются именно по вопросам получения удостоверения ветерана боевых действий. Сейчас хорошо налажены отношения и с межведомственной комиссий, и с военкомами. Цель одна - максимально исключить для наших подопечных необходимость ходить по инстанциям и обращаться в разные органы. Алгоритм для самого бойца выглядит следующим образом: он обращается в филиал фонда или в его отделение, а все дальнейшие этапы, запросы, получение необходимых документов - это кропотливая работа социального координатора. В итоге ветерану звонят из военкомата и приглашают уже непосредственно для вручения удостоверения.

Но, конечно, наша работа - это сложный многогранник. Люди обращаются к нам и по вопросам оформления мер социальной поддержки, и по выплатам, и по реабилитации. Кстати, в ДНР действует реабилитационный и протезно-ортопедический центр, это очень помогает. Волшебной палочки нет, но каждый успешно закрытый кейс - это наша победа.

Кто из ваших подопечных запомнился больше всего?

Марина Соловарова: Все запоминаются. Я, например, хорошо помню нашего первого заявителя. Филиал только открылся, мы очень волновались. И вот входит мальчик, как Иван-Царевич из русской сказки. Высокий, красивый, косая сажень в печах, глаза-васильки. Никита, студент. Он был мобилизован, потом вернулся в вуз. Но возникли проблемы с бюджетной формой обучения. Мы взяли его вопрос в работу. Сейчас Никита учится. Много и таких историй, о которых нельзя говорить без слез. Например, к нам пришел 23-летний парень. Юра, ему 23 года, нет обоих рук. Он воевал за ДНР на самых горячих направлениях, и судьба его хранила, но в увольнительной попал по обстрел и лишился рук. Был в отчаянии. А сейчас получил современные протезы, работает, участвует в спортивных соревнованиях.

/ Руслан Мельников/ РГ

В условиях длительных боевых действий особое значение имеет психологическая помощь ветеранам и их семьям.

Марина Соловарова: Да, ее невозможно переоценить, она очень востребована. У нас квалифицированные психологи работают в двух форматах. Во-первых, психолог находится весь день в офисе. А во-вторых, мы перевели психологическую помощь в выездной формат. Наши социальные координаторы на местах подбирают подопечных, которым требуется такая поддержка, оставляют заявки, и мы выстраиваем маршрут, по которому выезжают психологи.

Надежный тыл

Кто сейчас больше всего нуждается в такой помощи?

Танкист вернулся на передовую после тяжелого ранения в позвоночник

Марина Соловарова: Семьи погибших. Вдовы бойцов, матери, потерявшие сыновей. Конечно, мы стараемся помочь им всем, чем возможно. Но иногда самая большая помощь - это просто помолчать, выслушать человека, дать ему выговориться. Недавно, например, приходила женщина, потерявшая мужа и сына. И что тут скажешь? Каждый случай индивидуален, и у нас на приемах нет четкого регламента, нельзя планировать время на общение с человеком, у которого горе. При этом я часто думаю о том, откуда у наших женщин берутся силы пережить такое. Но дончанки находят их в себе. Одна вдова сказала: "Я теперь живу за двоих - и за себя, и за своего погибшего мужа. И раз Господь дал мне такую жизнь, я проживу ее так, чтобы мужу на том свете не было стыдно". Жить нужно дальше. Это все понимают. И мы живем. Более того, потерявшие своих любимых женщины порой приходят к нам с интересными идеями. Одна из первых наших подопечных Елена Алдошина стала инициатором проекта "Надежный тыл", в рамках которого снимаются видеоролики о ветеранах и их семьях. Уже подготовлено около 40 таких роликов, которые набрали множество просмотров. А еще наши авторы-ветераны стали авторами рассказов в сборнике "Жизнь за други своя", редактором которого является Захар Прилепин.

Мы не бросаем ветеранов после решения их проблем. У нас установка такая: они и их семьи дорого заплатили. И мы не имеем права о них забывать

В Донецке очень развито волонтерское движение. А вам помогают волонтеры?

Марина Соловарова: Конечно. Помощь нашим подопечным нужна самая разная. Приходят, например, ребята-студенты покосить траву, помочь по хозяйству. Да и наши сотрудники не бросают тех, кто участвовал в боевых действиях за Донбасс, после решения их проблем. У нас установка такая: ветеранов бывших не бывает. Участники боевых действий и их семьи дорого заплатили, поэтому и мы не имеем права о них забывать. Вот недавно ездили в роддом, помогали женщине из семьи ветерана забрать ребенка. А на прошлой неделе были на свадьбе у нашего подопечного.

Простая история

Неудивительно, что среди социальных координаторов филиала фонда "Защитники Отечества" в ДНР тоже есть ветераны. Они как никто знают проблемы участников боевых действий и понимают, какая нужна помощь. Во время визита в донецкий филиал фонда я встретил социального координатора из Снежного Ларису Кудрину. Женщина рассказала простую, но очень трогательную и показательную историю - свою и своего мужа.

Лариса Кудрина читает стихотворение о своем муже, военном медике

- В 2014 году, когда только все началось, мой муж - медик - был уже на пенсии. Кроме того, он страдал от онкологии - у него лимфолейкоз крови. Но когда рядом появился госпиталь, и туда начали привозить раненых, муж сразу предложил свою помощь. Я тоже помогала ему. Госпиталь находился в здании библиотеки. Книгами мы закрыли оконные проемы - для защиты от осколков на случай обстрелов, а из книжных полок соорудили места для раненых. Я прошлась по улице, попросила матрацы и подушки, - вспоминает Лариса Ивановна.

/ Руслан Мельников

Позднее госпиталь передислоцировался ближе к передовой. Супруг сообщил Ларисе Кудриной, что тоже уезжает.

- Я знала, что нельзя отпускать его одного, ведь ему самому нужна помощь. Поставила условие: или ты никуда не едешь, потому что у тебя онкология, или я еду с тобой. Он ответил: у тебя 15 минут на сборы. Так мы попали в Тельновский район. Нам выделили кабинет в бывшем санатории, там принимали раненых. Я была медсестрой, выполняла все, что говорил муж. А когда из ополченцев начали организовывать воинскую часть, потребовались документы об образовании. У мужа был медицинский диплом, а у меня нет.

Лариса Ивановна хотела служить рядом с мужем. Для этого пришлось освоить делопроизводство воинской части. В штабе она составляла суточные приказы, а в период напряженных боев приходилось ждать подписи командира до полуночи. При этом штабных сотрудников часто ставили на усиление при прорыве диверсионных групп. Поэтому после напряженной бумажной работы приходилось в бронежилете, каске и с автоматом отправляться в окопы. Потом Лариса Кудрина стала радиотелефонисткой. Много времени приходилось проводить в одиночестве в полуподвальном помещении только с блокнотом ручкой для записи телефонограмм. А муж все это время продолжал спасать раненых. Супруга старалась при каждой возможности приходить к нему, помогала, чем могла.

Где в Новороссии построят новые кварталы и коттеджные поселки

- Запомнился случай в декабре, перед праздниками. Поступила очередная партия раненых. У одного осколок срезал практически весь бок. К счастью внутренние органы не пострадали. Но сама рана выглядела страшно. Муж оказал первую помощь, зашил рану, ушел к другим пациентам. Я сделала перевязку. И вдруг вижу, раненый парень поднимается, надевает бронник, каску… Я говорю ему: "Ты что задумал? Тебя в госпиталь надо везти". А он: "Нет, я не хочу, меня ребята ждут". Я в шоке: "Какие ребята? У тебя же швы разойдутся!". А он посмотрел мне в глаза… До сих пор не могу без слез вспоминать этот взгляд 18-летнего пацана. Посмотрел и говорит: "Как вы не понимаете? Я не могу бросить своих ребят". И такая буря чувств у меня - и гордость, и ненависть к противнику, и непонимание, почему такие мальчишки должны гибнуть. Побежала к мужу - чтобы он остановил раненого. Но когда мы выскочили, парень уже залез на бронемашину к другим бойцам, и она рванула. Я бежала следом, кричала, чтобы остановили, кричала про тряску, про швы, которые разойдутся, про инфекцию. А раненый только помахал мне рукой и улыбнулся. Я перекрестила его. Вернулась в свою комнату и просто начала выть. И таких историй было очень много, - вздыхает Лариса Кудрина.

Увиденное и пережитое она излагает на бумаге. У Ларисы Ивановна уже вышел сборник стихотворений "Я не забуду". Прошу прочитать самое-самое.

- Это стихотворение, посвящено моему мужу, капитану медицинской службы Павлу Кудрину, - говорит моя собеседница и декламирует, смахивая слезу:

Помощь пострадавшим Донецкая Народная Республика