Отец Александр Тылькевич: Сделать плохую дамбу можно было только в состоянии духовной болезни

Отец Александр, на моей памяти такого обильного наводнения в России еще не было. А вы что-то подобное припоминаете?

Протоиерей Александр Тылькевич: В таких масштабах, когда заливало целые регионы - тоже не припомню. Конечно, с наводнениями печальная ситуация. И не потому, что мы видим трагедию происходящего, а по большей части потому, что мы и сами были участниками подобных событий, хоть и меньшего размера.

Пять лет назад Шилку точно так же затопило - у нас были точно те же проблемы, что сейчас у жителей Оренбургской и Курганской областей. Из пяти мостов смытыми оказались пять, весь север края оказался отрезан от города. И так же, как и сейчас, то время как спасатели на лодках снимали бабушек с крыш, доставляли людям питьевую воду и гуманитарку, оказывали медицинскую помощь, местные власти спорили между собой, кто виноват. Город говорил, что виноват район, район кивал на город.

Что делали во время наводнения ваши прихожане?

Протоиерей Александр Тылькевич: У нас при храме к тому времени уже было свое спасательное подразделение. Так что мы не столько спасались, сколько помогали спасать других, присоединившись к профессионалам. Раньше мы в основном работали против пожаров, а когда пришла вода, мы переквалифицировались в водники.

В то время, когда мы вместе со спасателями оказывали помощь горожанам, местные власти между собой ругались, хотя надо было просто объединиться перед общей бедой. Хотя бы на время. Есть задача, и она должна быть выполнена вне зависимости от того, кто на самом деле виноват и какие последствия. Потому что люди - это большая ценность, чем юридические последствия для того или иного чиновника.

Вы известны как организатор миссионерских и гуманитарных экспедиций в труднопроходимые и отдаленные районы Забайкалья. Часто приходилось сталкиваться с паводками? Что делать людям, когда рядом нет техники и отряда спасателей МЧС?

Протоиерей Александр Тылькевич: С паводками сталкиваемся постоянно, а вот с серьезными наводнениями - раз в два-три года. Это просто море разливанное, можно сказать, что люди в северных поселках весной и летом живут на островах - иначе как вплавь до них не доберешься. Местное население всегда готово к любым неожиданностям от природы.

Последний раз здесь разлилась речка Киюшка (что значит курица, которая вброд переходит ручей). Так вот, эта Киюшка вдруг наполнилась сверху водой настолько, что посбивала несколько мостов и покрыла собой несколько дорог.

Поэтому власть властью, но люди всегда должны помнить, что спасение утопающих - дело рук самих утопающих. И еще: береженого Бог бережет. Например, у нас при храме кроме противопожарного оборудования теперь припасена спасательная техника, а также две лодки. Мы готовы к любому противостоянию стихии.

Какие уроки преподнесли нам эти беды?

Протоиерей Александр Тылькевич: Я бы отметил вот какой момент: нет худа без добра. Беда способствует консолидации нашего общества. У нас в крае не только православные, но все люди собираются и вяжут сетки для наших бойцов на СВО, собирают гуманитарку, медицинское оборудование и препараты. И когда утонуло Оренбуржье, мы видим, как народ сбивается в кучу и помогает друг другу. Просто молодцы! Как в прежние века - в самые трудные времена народу помогает выжить соборность.

Как лицо духовное видите ли вы в природных катаклизмах какое-то религиозное объяснение?

Протоиерей Александр Тылькевич: Конечно же, как священник я должен отметить, что крупные наводнения и другие беды связаны с духовной сферой. Возьмите Ветхий Завет: когда израильский народ отходил от Бога, то у него всегда какие-то проблемы появлялись. Когда я в своем храме отпеваю погибших на СВО бойцов, я пытаюсь среди плачущей толпы женщин найти маму или жену. Потому что раньше я их в храме не видел. Это значит, что в то время, когда этим пацанам на фронте нужна была молитвенная помощь, их в церкви не было. А ведь самый лучший на свете бронежилет - это материнская молитва. Материнская, детская, молитва жены.

У меня тут один человек недавно спросил: "Наверное, теперь у вас храмы полные людьми?". Нет, не полные. Мы на днях вернулись из зоны СВО, возили туда гуманитарку. При мне боец вынул один осколок из каски, другой из бронежилета, а третий из приклада. И сказал, глядя вдаль: "Мамочка, благодарю тебя за твои святые молитвы". Понимаете? То же самое происходит и по отношению к бедам, которые приносит стихия. Когда народ очень сильно расслабляется, появляется какая-то нагрузка, которая его сплачивает и заставляет молиться. Ведь не секрет, что среди тех, кто находится в окопах, атеистов нет.

А среди тех, кто посреди потопа?

Протоиерей Александр Тылькевич: И там их тоже нет. В этот момент люди начинают вспоминать про Бога и чесать репу, думая о том, чем же нагрешили. И многие в этих ситуациях приходят к реальному пониманию вещей, что на самом деле мы тоже виноваты.

Не только чисто технически, потому что плохую дамбу построили. А виноваты еще и духовно. Потому что даже сделать плохую дамбу и спустя рукава ее проинспектировать можно было только в состоянии духовной болезни. Только бездуховный человек может допускать в своей работе такой брак. Делать не так, как положено, а на халяву, в надежде, что прокатит. Настоящий верующий человек разве будет подвергать риску ближних своих? Он всегда сделает добросовестно и качественно, на совесть. Это и отличает духовного человека от бездуховного.

Что же, неужели у нас так все безнадежно?

Протоиерей Александр Тылькевич: Наоборот, в настоящем положении вещей есть надежда на выздоровление. Потому что страдание дает человеку возможность одуматься и переосмыслить свою жизнь.