1 сентября 2004 года во время праздничной линейки в заложниках оказалось 1128 человек, большинство - ученики. 334 из них, в том числе 186 детей, домой больше не вернулись. Их имена навсегда впечатаны в страшную историю России, все они высечены на стене памяти возле единственной в мире школы-памятника, ставшего современным символом борьбы с терроризмом. Ее решили оставить в том виде, в каком она была после теракта. Более 800 человек получили различные травмы, многие до сих пор страдают от их последствий.
Встреча через 20 лет
В Беслан корреспондент "РГ" ехала с особым чувством. Меня там ждали. И я очень ждала этой волнительной встречи. С семьей Дзгоевых, которая пострадала в теракте, все эти годы мы находились на связи. А подружились в Ростове-на-Дону. Тогда десятилетнюю Фатиму в числе 11 раненных заложников доставили в областную детскую больницу. Для наибольшего поражения террористы начинили бомбы мелкими фрагментами, у большинства пострадавших ребят были множественные минно-взрывные травмы, ожоги, контузии. В 2004-м донские медики впервые столкнулись с такими травмами у детей, консультировались с военными врачами.
"РГ" побывала в семье заложников, переживших теракт в БесланеФатима была самой "тяжелой": в ее голове застрял большой металлический осколок и ростовские врачи сделали все возможное и невозможное, чтобы спасти девочку. Медики называли чудом, что она вообще выжила: фрагмент размером с огромный болт попал в лоб, прошел через мозг и застрял в затылке. Сложная многочасовая нейрохирургическая операция, 18 дней комы, установка имплантов вместо разрушенных фрагментов черепа… А потом годы реабилитации, которая продолжается по сей день. Ребенок остался инвалидом. Но семья, папа Алик, мама Жанна, тетя Лана, которая была с первого дня с девочкой в больнице, и брат Георгий, делают все для того, чтобы их Фатима была счастлива и продолжала жить за себя и свою младшую сестру, которой там, в школе, навсегда осталось восемь.
Позади у Фатимы более десятка операций. И все на голове. Ее лоб закрыт металлическими пластинами, в затылочной части также имплант. Для оттока жидкости из головного мозга установлен специальный шунт, который требует ежегодной настройки.
Сейчас это уже 30-летняя девушка. То, что Фатима ходит, пусть и прихрамывая, говорит, пусть порой невпопад и не очень внятно, сама может себя обслужить, - это невероятный результат и огромная заслуга ее близких, врачей, логопеда, и, бесспорно, ее самой.
Дзгоевы хранят публикации из городской газеты, в которой я тогда работала. Каждый день я получала сводки о самочувствии детей Беслана, за которых переживали, общалась в врачами и семьями, навещала ребят, стараясь их порадовать новой игрушкой или чем-то вкусным, а новостями делилась с читателями. И как же мы вместе радовались, когда маленькие пациенты пошли на поправку и наконец начали улыбаться. Помимо врачей с ними работали и психологи, пострадавшим школьникам предстояло узнать о гибели близких.
Два десятка лет минуло с тех пор. Даже не верится. Корреспондента "РГ" Дзгоевы встречают в аэропорту. Родные, как я рада! Слезы сдержать трудно. Да я и не пытаюсь. Обнимаемся, даем волю чувствам. Дома - по осетинской традиции - гостю преподносят три пирога с разными начинками. Традиционно их подают не по одному, а три вместе, один на другом.
- Первый символизирует Бога и небо, второй - землю, третий - воду, - говорит глава семьи и разрезает пироги на восемь частей. Я впервые пробую настоящее осетинское блюдо - вкусно невероятно!
Помимо пирогов у бесланцев есть еще одна традиция. Новая. Третий тост - водный. На любом застолье гости пьют воду. За тех, кто был в школьном спортзале. За тех, кто очень хотел пить…
У них просторный частный дом, построенный руками Алика Дзгоева, в нем все обустроено для удобства дочери. Из маленькой квартиры на пятом этаже без лифта они переехали сюда только несколько лет назад. Для дочери-инвалида родители оборудовали цокольный этаж с тренажерами, со столом для занятий. Каждый ее день - большой труд, но она знает: так надо. И по несколько раз в день делает комплекс специальных упражнений и крутит педали на велотренажере. В сравнении с тем, что было, сейчас огромный прогресс. Но о полном восстановлении речи не идет. А еще семья гордится тем, что несмотря ни на что, дочь закончила школу и получила аттестат.
Пророческое предчувствие
1 сентября 2004 года, был очень радостный день для семьи. Только бабушке накануне приснился плохой сон и она сказала гостившим у нее внучкам: "Может не пойдете в школу?". "Как это не пойдем? Пойдем!" - ответила Залина.
- Дочки действительно очень хотели в школу, нарядные, в красивых платьицах, с белыми бантами. Залине было восемь лет, Фатима почти на два года старше. Наш дом на улице Школьной - в двух шагах от школы. Я с девочками спустилась к подъезду, и они счастливые с огромными букетами отправились на праздничную линейку вместе с соседскими детьми, а я осталась дома с восьмимесячным сыном Георгием, - вспоминает то роковое утро Жанна. - Прошло совсем немного времени, как музыка стихла и я из квартиры услышала какие-то хлопки. Оказалось, выстрелы.
До зубов вооруженные террористы загнали в школьный спортзал всех, кто был на торжественной линейке: учеников, учителей, родителей. Более тысячи человек оказались в настоящем аду.
Новость о том, что школу захватили террористы, облетела Беслан моментально. И это был ужас для всех. Папа Алик находился на службе, тогда он работал сотрудником ГАИ. Он сразу примчался к школе. Маленького Георгия отвезли к бабушке. То, насколько все серьезно, стало понятно, когда террористы стали выдвигать требования и расстреливать мужчин.
- Все три дня мы, как и другие родители, не находили себе места, ждали вестей, ночевали в машине у школы. И беспрестанно молились, - вспоминают Дзгоевы. - С боевиками велись постоянные переговоры, и, чтобы не сделать хуже заложникам и не спровоцировать террористов, нас просили не вмешиваться.
О том, что там происходит, узнали от женщин, которых вместе с грудными детьми выпустили боевики. Их раздражал плач младенцев. Матери пытались отправить малышей со старшими детьми, чтобы спаслись и они, но преступники не позволили. Некоторые передавали малюток на волю и добровольно возвращались в плен. Зал был заминирован, самодельные бомбы располагались по всему периметру пола и над головами заложников… Вооруженные бородачи, шахидки в поясах смертниц… Было жарко, душно и очень страшно.
На третий день прогремели взрывы. И тогда родители бросились к школе, чтобы спасти детей. Алика Дзгоева, как и других отцов, уже было не остановить. На кадрах, попавших в документальную съемку одного из телеканалов, видно, как он вместе со спецназовцами через окно помогает выбраться окровавленным детям.
- Конечно, каждый хотел найти и спасти своих. Но мы выносили всех, без разбора. Было очень важно успеть и помочь, чтобы жертв было как можно меньше… Дочек я не увидел тогда, - вспоминает Алик.
Фатиму нашли через несколько часов в больнице Владикавказа среди раненых. Даже мама узнала дочь не сразу: она была без сознания, с перебинтованной головой. Залину - через несколько дней, в морге. Опознали по шрамам на ножках…
3 сентября 2004 года горе накрыло маленький Беслан. Город погрузился в траур и скорбь. Только из двух пятиэтажек на улице Школьной похоронили больше 30 детей.
До и после
20-летний Георгий приносит большую коробку с фотографиями. Там много снимков Зайки - Залины, его старшей сестры, которую он не помнит, но знает по рассказам. С трагической историей он вырос. Сегодня сын - главный помощник и надежда родителей. Выбирая профессию, парень решил стать врачом: в семье обязательно должен быть медик. Все его детство связано с больницами, ведь там по несколько раз в год лежала Фатима.
Мне показывают целый фотоархив. Снимки там делятся на две эпохи: до и после теракта. И это действительно эпохи. Для каждой бесланской семьи. На одном фото Залина Дзгоева и три одноклассника. Все они погибли.
А вот и фото из хирургического отделения областной детской больницы. Фатиму туда только перевели из реанимации. И девочку решили покрестить. В обряде принимают участие и медики.
Родители вспоминают о том, как потеряли одну дочь, а вторая была на волосок от гибели. Как не находили себе места от горя, но решили сделать все, чтобы поставить на ноги выжившего ребенка. Когда Фатима пришла в себя и начала понемногу говорить, стала звать сестренку.
- Было трудно, но мы сказали, что Зайка теперь на небе. Фатя все поняла. Потом мы рассказали и о других детях. Психологи очень помогали, - говорит Жанна. - В Ростове Фатима провела почти четыре месяца и новый год уже встречала дома. А вскоре она попросила отвезти ее на кладбище.
Многие бесланцы, потерявшие детей, даже ночи проводили у могил. Сейчас это целая аллея из одинаковых памятников с одной датой смерти и трогательными эпитафиями.
В "Городе ангелов"
Мы вместе едем в "Город Ангелов". В памятные дни здесь бывает много людей. И это не только родственники. Каждый, кто приезжает в Беслан, отправляется на кладбище, чтобы почтить память невинных жертв террористического акта. Это и правда целый город. С памятников смотрят улыбающиеся дети. От этого в тысячу раз больнее. Хочется закричать в голос: так не должно быть! Это за гранью…
Над погостом возвышается "Древо скорби" - бронзовая композиция из четырех женских фигур, которые держат над собой улетающих ввысь ангелочков.
- Фатима любит здесь бывать, мы часто приезжаем, - говорит Алик. И ласково проводит рукой по выбитому на камне родному личику.
В "Городе Ангелов" мы встречаем семью из Саратова, у них здесь три ангела. Тогда, в 2004-м они жили в Беслане, а Алена Даурова шла в седьмой класс. В заложниках она оказалась вместе с папой, бабушкой и двухлетним братиком. В живых из четверых осталась только она, ранения до сих пор дают о себе знать.
- Чудо спасло! - уверена Алена, но вспоминать о произошедшем не хочет, да и забыть не получается. Тогда в захваченном зале мудрая бабушка попросила внучку отсесть от нее подальше. Она понимала: врозь больше шансов на спасение хотя бы у кого-то из семьи. После трагедии вместе с мамой они переехали в Саратов, где Алена встретила свою судьбу, благополучно вышла замуж. У нее подрастает сын.
- Для нас это очень важная дата, 20 лет со дня гибели близких. Мы не могли ее пропустить. Хоть и очень тяжело все вспоминать, - не могут сдержать слез мать и дочь. Я тоже не сдерживаюсь, это невозможно. Обнимаю новых знакомых: держитесь! Здесь все становятся будто родными. Общее горе объединяет, но время, увы, не лечит.
После ада
Даже от мысли о походе в ту самую школу, сердце начинает колотиться. В Беслане очень жарко. С собой беру бутылку воды. Не для себя. Традиционно ее приносят туда, где о ней так мечтали. Измученные жаждой заложники признавались, когда на третий день пошел дождь, они открывали рты, чтобы через выбитые окна уловить хотя бы каплю. Каплю жизни. Чтобы не умереть от обезвоживания, им приходилось пить собственную мочу или высасывать влагу из намоченных тряпок, которые изредка бросали в толпу мучители.
Школа № 1 Беслана расположена в старинном здании, заложенном еще в позапрошлом веке. Сейчас школьный двор огорожен, территория вымощена светлой тротуарной плиткой. Рядом возвышается белоснежный храм, возведенный в 2010 году. Основные события развивались в спортзале, который получил наибольшие разрушения и лишился крыши. Сегодня он накрыт куполом для защиты от атмосферных осадков, его окна и фасад укреплены металлическими стяжками. Круглый год сюда идут люди. У многих, как и у меня, в руках вода.
Вдох. Выдох. Беру себя в руки и делаю шаг внутрь. По спине пробегает холодок. В нос ударяет запах гари. Будто только недавно здесь полыхал пожар. Удивительно, но чувствуют его не все.
На стенах иконостас из фото детей и взрослых. У многих жертв одна фамилия. Некоторые гибли целыми семьями. Каждый снимок - оборванная жизнь. На почерневших баскетбольных кольцах, к которым террористы крепили бомбы, сегодня висят маленькие игрушечные ангелы. В глазницах огромных оконных проемов нет рам, они выгорели дотла. Сегодня там мягкие игрушки, цветы и иконы.
В полу огромные опаленные дыры. Следами от взрывов испещрены и стены. На них слова скорби, оставленные уже после теракта: вместе с Бесланом скорбит вся Россия от Астрахани до Владивостока. В центре зала установлен деревянный крест. Можно зажечь свечу и помолиться… По правой стене, ближе к углу - то, что осталось от деревянной шведской стенки, под ней обугленная скамья.
Справа от входа Фатима быстро находит фото сестры. И дальше, обходя зал, то и дело тычет пальцем: моя подружка, мой сосед, моя учительница.
Среди погибших - 20 педагогов. Еще стольким же удалось выжить. Некоторые сотрудники в заложники не попали: кто-то на линейку опоздал, кто-то заболел накануне.
Я хожу по залу, вглядываясь в лица. Больно. Очень. Пытаюсь проснуться. Но это, увы, не сон. И даже не декорации к фильму.
Прошло 20 лет. Жизнь в Беслане продолжается. Родилось новое поколение, для которого то, что случилось два десятилетия назад, далекая история. На улице Школьной вновь слышны звонкие детские голоса и, как и должно быть, беззаботный смех в последние дни каникул. С тех самых пор учебный год в Беслане начинается с пятого сентября. Только теперь до школы с улицы Школьной идти чуть дольше. И она совсем другая, большая, современная, с забором и охраной. Новое образовательное учреждение носит имя героев спецназа. Тех самых, которые ценой своей жизни мужественно спасали будущих мам и пап сегодняшней детворы. А еще там все еще работают некоторые учителя, которые побывали в заложниках.