За что мы любим сериал "Домашний арест"

На минувшей неделе "Домашний арест", главный российский сериал прошлого года, собрал, наверное, последний урожай заслуженных наград (премия Ассоциации продюсеров кино и телевидения, плюс - почетная "Ника"), чтобы уступить место новым достойным отечественным телепродуктам (а прошлый год настроил в этой сфере на беспрецедентный оптимизм) и окончательно занять свое место в истории российского ТВ. Место, разумеется, самое почетное. Давайте еще разок вспомним в подробностях - почему проект Семена Слепакова оказался настолько ярким и одновременно - важным для современного искусства нашей страны.

Для начала просто зафиксируем самое очевидное: такого парада искрометных и в то же время живых образов российское ТВ не знало давно - если вообще знало. С учетом щекотливого характера самого жанра социально-политической сатиры, за который взялась команда Слепакова, требующего предельной деликатности и исключительного чувства юмора, "Домашний арест" можно смело назвать настоящим чудом.

Впрочем, сами по себе образы - сколь бы талантливо прописаны они ни были - это полдела. Куда сложнее - найти работающие связи; составить из десятков типажей уравнение сосуществования, которое зрителю было бы интересно решать. Тут-то Слепаков с Бусловым - формально не выходя за рамки развлекательного шоу - берут совсем уж неожиданные высоты, доступные далеко не каждому "серьезному драматургу", не говоря об истеричных критиках "не такого народа".

Ведь коррупция в Синеозерске для них, по большому счету, - частный момент, пункт отправления к глобальным выводам о России с ее специфической метафизикой и диалектикой - такой, что не подразумевает ни абсолютного Олимпа, ни абсолютного Аида. Среди (анти)героев сериала нет забронзовевших победителей или сгоревших дотла "лузеров": все они так и скачут по промежуточным стадиям, становясь то выгодополучателями чьих-то страданий и ошибок, то страдальцами по вине других выгодополучателей. Выйти-то из "колеса Сансары" предельно просто: достаточно начать "жить не по лжи" (в хорошем смысле). Но - вы же понимаете...

Отсюда - тонко прочувствованный командой "Домашнего ареста" парадокс: у каждого - от ненасытного политикана до магазинной продавщицы - может быть своя обоснованная истина, вот только удобнее и привлекательнее зачастую оказывается чужая. Перед нищей, но гордой "оппозиционеркой" вдруг открывается комфортный социальный лифт, предоставленный объектом ее идеологической ненависти. Апатичный провинциал подстраивается под электоральные тренды федерального уровня и демонстрирует отменный политический аппетит. Внутриведомственное и межведомственное сотрудничество силовиков (к слову, единственных, кого изобразили почти без нюансов положительными - хотя и подшутить случая не упустили) не мешает их абсурдным внутриведомственным и межведомственным противоречиям - и наоборот. А потом все это вдруг разваливается на куски, чтобы сложиться в новые "бутерброды": хорошо бы, конечно, с икрой - хотя бы красной - но хорошо бы и меру знать. Иначе перевоспитают.

Правда, у меры тоже широкая амплитуда. Не в том смысле, что Семён Слепаков каким-либо образом оправдывает финансовые махинации: финансовые махинации Семён Слепаков, как и любой адекватный человек, всячески порицает. Соответственно, портреты отдельно взятых обладателей рук загребущих доведены до лютого гротеска: чего стоит хотя бы гомерически тупой, алчный заммэра в исполнении Сергея Бурунова - и (особенно) губернатор Романа Мадянова (ну а кого ж еще?), восседающий натурально в золотом тереме, аки жабообразный Царь Кощей, и совмещающий активность в Instagram со, скажем так, устаревшими подходами к политической борьбе. Но ключевое тут - "отдельно взятых": большинство слепаковских негодяев и негодяйчиков - живые рефлексирующие люди с более-менее неоднотонным гало.

Да тот же опальный мэр Аникеев - чем не жертва? Продукт совдеповского коммунального "строгача", который дорвался до кормушки - и попал на зуб хищникам покрупнее. Ну да - взяточник, но весь такой напуганный и растерянный, что становится жалко. Нам. И попробуй объясни специфику этой жалости иностранцу. В американском кино с похожей завязкой сработал бы шаблон "все потерял - все осознал - перед всеми покаялся". А в российском "Домашнем аресте" вместо осознания - вынужденное привыкание сноба к обществу "простых российских граждан" и "теневой менеджмент" по заветам Макьявелли, а вместо покаяния - очеловечивание скорее "вопреки", нежели "благодаря". Хотя очеловечивание относительное: научился элементарной эмпатии, но хитрым манипулятором так и остался.

В манипуляции особо одаренные и высокоморальные личности, между прочим, вовсю обвиняют сценариста. Нечего, мол, смущать честной люд полутонами, пока в отечественной глубинке не перевелись реальные "аникеевы". Даешь очередного "Дурака"! Критикуешь - левиафань, сгущай краски, доводи безысходность до хтонического маразма, от которого даже наша - причудливая сама по себе, но не лишенная смешного - российская действительность померкнет и испуганно свернется где-нибудь в углу. Чтобы даже идиоту было понятно, как все плохо, постыло и бесперспективно. Водку из горла всех пить заставь, например. Песенки блатные орать, в конце концов. Чтоб как в жизни!

Но в этом-то и загвоздка: в жизни все несколько иначе, и порой даже достойные самого решительного и бескомпромиссного осуждения явления иногда таят в себе самые неожиданные людские качества. А составленный Генпрокуратурой РФ портрет среднестатистического коррупционера похож совсем не на монструозного персонажа Мадянова, а на персонажа Павла Деревянко. Обаятельного, харизматичного, маневренного - и, увы, задействованного в противозаконных схемах. Следовательно, эмоции он вызывает смешанные - от мечтательного "вот бы нашего районного Иван Иваныча прищучили" до сочувственного "зачем же пальцы ломать". Расклад и правда стопроцентно гоголевский: на экране, понятно, гады - но это у Тарантино "ублюдки должны быть повешены", а у нас бьют аккуратно. Но сильно. Но аккуратно. Опять же, диалектика - и ничего с ней не поделать.

Как ничего не поделать и с тем, что "кандидат от народа" Самсонов под линеечку и циркуль создан при участии столичной хищницы-политтехнолога. Можно было бы сказать: гротескной по-пелевински, если бы Виктор Олегович вывел эту породу сам, а не перенес на страницы своих романов из российских разноцветных политических будней.

Однако по-настоящему народными их делают дерзкая игра не по правилам, умение реагировать на неожиданные вызовы да надежда на русский авось. Не увидеть тут гиперболу способен лишь фарисействующий дурак - но лишь конченого циника не умилит физиономия Александра Робака с глазами, перманентно сощуренными то ли от "пролетарской" алкогольной отечности, то ли от пролетарской (без кавычек) житейской хитрости. Проходили - как проходили силиконовых мукл, запросто отправляющих в тираж своих спонсоров; юристов, которые вместо соблюдения законов ищут в них лазейки; охранителей, помешанных на поисках "крамолы"; многоликих популистов; мелкотравчатых князьков, совмещающих показушное раболепство перед федеральной властью с наплевательским к ней (и к электорату) отношением. И т.д. И т.п.

Иными словами, Слепаков не стесняется обозначать болевые точки нашего общества - что уже похвально. Что еще похвальнее - обозначает их с ювелирной деликатностью, медицински четкой дозировкой настроений и интеллигентной ненавязчивостью. Даже горькая ирония финала - где на смену "корпоративному" воровству приходит "клановый принцип" - лишена дидактизма и замаскирована под хэппи-энд. Тем уместнее призыв отделять субъективные симпатии от объективных оценок. И тем четче мораль. Выбор между круговой порукой вранья и индивидуальной честностью - он, конечно, сугубо личный. А вот за последствия обычно предъявляет общество - благо у него предостаточно инструментов контроля (Beware of Babka!), наручников, браслетов и прочих кнутов.

Пряников синеозерцы не заслуживают - и в то же время до пряников рукой подать. Достаточно сменить фазу: конвертировать коллективную ложь - в коллективную ответственность, деструктивную взаимозависимость - в конструктивную, нездоровую закулисную грызню - в здоровую открытую конкуренцию. Качества потребуются ровно те же - плюс всего-навсего "банальная" совесть.

Зло, собственно, нелепо, потому что выворачивает добро наизнанку - и потому-то "Домашний арест" невероятно смешон, и потому-то нефальшиво печален, и потому-то сатиричен, что смеяться нам предлагают не над свиными рылами абсолютных, невозможных уродов, а над знакомыми отражениями в кривых зеркалах, расставленных по всему пространству нашей необъятной жилплощади.