Поделиться
Другой конец ремня был прикреплен к крючку одежной вешалки. Мальчик взобрался на спинку стоящей рядом кровати и спрыгнул вниз, решив для себя какую-то, лишь одному ему ведомую задачу. Через несколько дней все иксы и игреки его короткой жизни заколотили в маленький гроб и отнесли на ближайшее сельское кладбище...
Семья
Когда Коля издал первый в своей жизни писк, его маме Ане было 15 лет. Родная Анина деревня охнула.
Недоношенного мальчугана, меньше двух килограммов весом, выходили и сберегли. Но через несколько месяцев стало очевидно: ребенок абсолютно ничего не слышит. Медики обвинили в нездоровье малыша краснуху, перенесенную матерью во время беременности, ее малолетство и пристрастие отца ребенка к горячительным напиткам.
Воспитанием нового члена семьи целиком и полностью занялись 35-летняя бабушка и почти такой же молодой дедушка. В положенное время глухой мальчик, естественно, не заговорил и автоматически перешел в разряд глухонемых. Однако, несмотря на свой недостаток, Николай не прятался по углам, дружил со сверстниками и даже слыл среди них смелым и бойким мальчишкой. Как это ни парадоксально звучит, но дети находили общий язык и неловкости из-за неспособности одного из них выражать свои мысли традиционным способом совершенно не испытывали.
В детсадовском возрасте Колю больше года возили в ярославский дошкольный дом ребенка для слабослышащих детей. Всю неделю он был там, а на выходные его забирали домой. Но к учреждению, по словам бабушки, мальчик так и не привык, плакал. Детсадовское время закончилось. Николаю стукнуло семь, потом восемь, девять... Сверстники бегали в школу, а Коля по-прежнему сидел дома - с собаками, кошками, кроликами. И телевизором. Ему показывали буквы, он их срисовывал, не понимая их смысла и тут же забывая. В ярославский интернат для слабослышащих детей его не устроили.
- Не успели, - потупя глаза говорит мама Аня.
Смертельное любопытство
Была у Коли одна особенность. По словам родственников, он не просил купить игрушки, а все время возился с веревками, ремнями, ножами. Ножи - по карманам, веревки наматывал на шею. На голову натягивал полиэтиленовые пакеты. Однажды его застали с ремнем на шее - тогда мальчик тоже якобы пытался повисеть в петле. Ремень отобрали. Как могли, объяснили, что опасно. Что и как он понял - неизвестно. Сложил руки крестом на груди, поулыбался, да и все.
Глухонемой деревенский мальчуган постигал жизнь. Мама устраивала свою судьбу, и ей было не до сына. Бабушка с дедушкой, судя по всему, педагогическими талантами не блистали (15-летняя дочь-мать - тому пример), и самым большим лакомством для маленькой и беспомощной души стал телевизор.
Но попробуйте включить боевик или хотя бы "добрый" современный мультик и свести на нет звук... Плюс отсутствие каких бы то ни было комментариев со стороны взрослых, адекватно воспринимающих показанное. О чем думал в такие часы ребенок, с рождения помещенный в тишину, как в вату?
Где-то здесь, возле экрана, залитого бутафорской кровью, появился у маленького Коли странный и упорный интерес к смерти, который в конце концов закончился смертью его самого.
- Любил он животных мучить, ох, любил, - дед Николая Анатолий Бутылов сгорбившись сидит за столом. - Специально для него кроликов завели. Он возился с ними, кормил, любил. И при этом задушил нескольких крольчат: просто брал руками за горло и душил.
...Мальчик смотрел, как крольчонок содрогается в конвульсиях, потом затихает и коченеет и, видимо, собственными силами пытался понять, что же с ним происходит. Не имея возможности услышать хотя бы примитивные разъяснения взрослых, ребенок докапывался до сути неизвестного ему явления и, естественно, всей глубины постичь не мог.
Факт красноречивый: за два часа до собственного повешения Николай задушил котенка. Точно так же, как кроликов, - руками. Жестокость? Безусловно. Но осознаваемая ли? Скорее, смертельное любопытство, превратившееся почти в манию. Именно это любопытство и желание прочувствовать на себе, что же происходит, когда на шее затягивается удавка, вероятнее всего и толкнуло мальчишку туда, откуда не возвращаются.
...Колька, как обычно, чем-то занимался в комнате за закрытой дверью. Родня слышала его возню и скрип кроватей. В обеденное время бабушка зашла в комнату, чтобы пригласить внука за стол.
- Захожу, - вспоминает Татьяна Бутылова, - а Коли в комнате нет. Заглянула в шкаф: он там часто прятался. Пусто. Пошла к выходу и тут только увидела, что он стоит, уткнувшись лицом в висящую на вешалке одежду. От шеи к крючку тянется брючный ремень. "Коля, Коля, - говорю, - что ты тут делаешь?" А он не шевелится...
Анатолий Бутылов услышал крик жены. Колину шею высвободили из ременной петли, обмякшее тело положили на диван. Попытки вернуть ребенка к жизни с помощью искусственного дыхания и массажа сердца ни к чему не привели. Вызванный из соседнего села фельдшер, естественно, лишь констатировал смерть.
- Покажите Колину фотографию, - прошу я бабушку с дедушкой.
- Нет у нас фотографий.
Выяснилось, что за все девять лет жизни мальчика не фотографировали ни разу... Не стало его - словно никогда и не было.
Глухонемой кормилец
Деревня Круглово, где жил Коля Кувыршин, от райцентра Гаврилов-Ям недалеко. Хотя она и состоит всего из нескольких домов, половина из которых используются под дачи, глухоманью ее не назовешь даже с натяжкой. Примерно в километре - село Плещеево, в десяти километрах - райцентр. Дорога до Гаврилов-Яма отличная. Автобус ходит несколько раз в день. И все же приезжаешь туда - и словно попадаешь в какое-то совершенно иное измерение.
Уныние, разочарование, безнадега - среди таких настроений и эмоций прошел весь мой командировочный день. "Так плохо никогда не жили, - сообщили мне селяне. - О том, что будет, боимся думать". Подсмотренная в местном магазине сцена: два паренька - один лет десяти, второй немного старше - в час дня отовариваются. По заданию взрослых купили хлеба, еще чего-то и... бутылку водки. Норма жизни. Очень скоро они купят эту водку для себя...
К деревне Круглово иду мимо небольшого поля, на котором летом растили лен. Урожай так и остался на свежем воздухе - не убранный, полег, посерел. Ощущения - словно проходишь мимо кладбища.
Кирпичный дом Бутыловых поначалу приятно удивляет: как-то сразу надеешься увидеть благополучие и достаток. Но при ближайшем рассмотрении понимаешь, что это всего лишь местная достопримечательность. Судя по кладке, построили дом как минимум в начале века. Имя первого хозяина здесь давно забыто, но строение по-прежнему крепко и внушительно. Чего не скажешь о его "внутренностях": старые обои на стенах висят клочьями, мебель ненамного младше хозяев, все прочее тоже вопиет о том, что в обустройство жилища очень давно не вкладывались средства.
Бутыловы купили дом 23 года назад, переехав из другого района Ярославской области, но с тех пор изменилось многое. Относительное деревенское благополучие, стабильный заработок - все испарилось как роса, и селяне в очередной раз без вины оказались у разбитого корыта. Три года назад Татьяна Бутылова работала на ферме. За тяжелейший физический труд ей платили 200 рублей в месяц, и она уволилась, занявшись личным хозяйством. Муж Анатолий страдает желудком и тоже привлечен лишь к домашнему хозяйству. Аня Бутылова, молодая Колина мать, уже год работает у курдов, устроивших в бывшем колхозном птичнике телятник. Она живет в вагончике, зарабатывает полторы тысячи рублей в месяц и считает, что ей повезло.
Слово "нищий" в который уж раз стало синонимом слова "деревенский". Некоторые селяне не идут по миру лишь благодаря личным подворьям: возят в город молоко, творог, яйца. За счет пенсионеров нередко живут семьи их детей. За счет пенсий инвалидов-детей - их родители.
- Не успели, - сказала Аня Бутылова об устройстве сына Коли в интернат для слабослышащих детей.
- Не пытались, жалели, - сказали о том же самом его бабушка с дедушкой.
- Не очень-то и старались, - подытожили односельчане. - Надо было справки собирать, по врачам ходить, заниматься, а матери неохота было.
Еще об одной возможной причине неустройства ребенка в интернат не сказал никто, хотя, думается, именно она и была основной. Как сказали корреспонденту "РГ" в отделении пенсионного фонда по Ярославской области, ребенку-инвалиду полагается пенсия в размере примерно 1200 рублей. Кроме того, в зависимости от достатка семьи на такого ребенка может выплачиваться небольшое пособие. То есть бедный глухой Коля был невольно тем существом, благодаря которому в семью ежемесячно попадала некая сумма денег. Если бы его устроили в интернат, 75 процентов от пенсии пошло бы на счет учреждения. Семья лишилась бы основной статьи дохода...
По словам педагогов, занимавшихся с Николаем в специализированном детском саду, отставание мальчика в развитии соответствовало диагнозу. Занятия ему, разумеется, были на пользу, и при систематическом внимании к ребенку специалистов он в конце концов приспособился бы к этой жизни и нашел бы в ней свое место, как и сотни других ребят. Но вместо того, чтобы помочь мальчишке утвердиться в жизни и хотя бы мало-мальски понять ее, ребенка оставили дома. Нищете всех видов - материальной и духовной - принесена очередная жертва.
Дефицит понимающих взрослых
Два года назад по Ярославской области прокатилась волна детских самоубийств. 11-летний мальчик повесился, поссорившись с сестрами. По непонятным причинам затянул на шее петлю 16-летний девятиклассник. При помощи собачьего поводка расстался с жизнью 11-летний подросток. 13-летний мальчуган со смертью, возможно, тоже поэкспериментировал: сказал родителям, что пошел в ванную мыться, а на самом деле залез в петлю. Лишь после его гибели взрослые обратили внимание на то, что он читал книгу "Жизнь после смерти". 16-летняя девушка расхотела жить из-за несчастной любви...
Такого накала детской несчастливости с тех пор в области не было, но подростковые суициды все же нет-нет да и потреплют нервы вечно занятым и все понимающим взрослым. А между тем что бы ни двигало ребенком при затягивании на шее смертельной петли, причина у этого на самом деле всегда одна - отсутствие рядом внимательных взрослых.