Поделиться
Лесные следопыты
Испокон веков лес для человека - дойная корова, скатерть-самобранка, тир под открытым небом. Древесина, грибы-ягоды, пушнина - все оттуда. А потому хорошему хозяину полагается время от времени проводить ревизию имеющегося богатства.
Однако волки, лисы и прочие соседи по лесной коммуналке не выбегут на тропинку по свистку егеря и команду "на первый-второй рассчитайсь!" не выполнят. По головам, как в детсаду, их тоже не сосчитаешь. Остается одно - следы. Вот и приходится егерям на время зимнего маршрутного учета охотничьих животных переквалифицироваться в детективов.
Чтобы своими глазами увидеть, как работают лесные следопыты, еду за город, в Гаврилов-Ямское охотхозяйство. Егеря Леонид Овчинников и Николай Сапельников на соседних участках и живут, и работают. Я первый раз в жизни сажусь на снегоход и, прячась от ветра за широкую мужскую спину егеря, мчусь через поле к лесу.
Сразу оговорюсь: снегоход - это только для меня, в экскурсионных целях. Считать звериные следы с его помощью не полагается - зверье пугается рычания мотора и в ужасе шарахается из стороны в сторону, оставляя "неправильные" следы. Примерно такая же реакция - на лай собаки, поэтому строгий пропускной режим в леса в это время распространяется и на четвероногих друзей человека. Единственное разрешенное при пересчете зверья средство передвижения - лыжи: чтобы наиболее точно прочитать "надписи" на снегу, нужна тишина. Если же дело учета не касается, егеря используют снегоход по полной программе: ежедневно подвезти корма, например, на подкормочники или подведомственную территорию объехать - следы браконьеров со снегохода считать не возбраняется.
Куропатки под снегом
Наша спецтехника вдруг останавливается. Вокруг натоптано - совсем недавно здесь кто-то бегал.
- Это заяц, - говорит Николай Сапельников и начинает стирать заячьи следы валенком. - Первый этап учета называется затиркой. Мы идем и все встреченные следы так вот затираем - валенком, веткой, чем угодно. Ведь, при отсутствии снегопада, тот же заяц мог бегать здесь несколько дней, один истоптав весь этот пятачок, а создается впечатление, что косых было несколько. Ради достоверности на следующий день мы идем еще раз, и тогда уже не затираем, а считаем все свежие следы.
Учетные работы полностью зависят от погоды. В очень сильные морозы жизнь в лесу сначала замирает, а потом "для сугрева" животные начинают активнее двигаться, больше бегают, то есть снегопись опять может оказаться далекой от реальности. По рыхлому снегу звери бегают меньше, а в снегопад все работы вообще прекращаются - следов просто не видно. Возобновляется подсчет лишь через два дня после выпадения осадков. Однажды из-за капризов погоды учет охотничьих животных в области был продлен на десять дней.
Старенький снегоход заводится с пятого раза, и мы опять скользим по слоеному тесту из снежинок. "Вон след лисы", - чуть притормаживает свой мотоцикл на лыжах мой "экскурсовод". Действительно, бежит куда-то в поле изящная цепочка из маленьких ямочек. Заяц передвигается куда более весомо: прыгнет - присядет, прыгнет - присядет. С участием "пятой точки" след получается основательный. Заячьих следов куда больше, чем лисьих.
А я уже слышу: "Вон след мышиный!" Мышей не считают, но след интересный - зверек прижимается брюшком к снегу и передвигается прыжками, поэтому след получается похожим на продолговатые бусинки, нанизанные на невидимую нить. "А здесь лиса мышку ловилаЕ" Снег раскидан, ямка, вокруг натоптано - попалась мышка!
Проезжаем мимо странных дыр в снегу. "Это под снегом куропатки сидят, - объясняют мне егеря. - Под снегом тепло, а на поле - остатками урожая подкрепиться можно. Удобно. Птицы, что здесь сидели, на другое место перелетели - возможно, спугнул их кто-то или съели все, что нашли под покровом".
Куропаток, притаившихся под снегом, практически не видно - как я не вглядываюсь, вижу только белое ровное поле. "И рябчики под снегом сидят, и тетерева, - уверяют меня мои провожатые. - Иногда едешь на лыжах - они прямо из-под полозьев вылетают". Верю на слово.
Кабанов с руки кормили
Легче всего Овчинникову и Сапельникову считать на своих участках кабанов. Не так давно Гаврилов-Ямское охотхозяйство на два года закрывало охоту на диких свиней из-за почти полного их истребления. Сейчас их пытаются разводить, и на участках Леонида и Николая установили девять подкормочников. В недавнем прошлом, когда во всех колхозах и совхозах теплилась трудовая жизнь, а половина урожая по традиции зимовало в полях, звери лесные горя не знали - каждое поле было естественным подкормочником. Сейчас многие былые пашни и картофельники заросли травой, и лесной шведский стол сильно оскудел. Чтобы в самое трудное время года поддержать, например, кабанов, егеря на лесных полях сеют горох и овес, которыми животные кормятся всю зиму. Спонсоры снабжают ячменем и кукурузой.
О близости кабаньей столовой красноречиво говорил кисловатый запах. Подкормочник - это обычная земляная площадка на какой-нибудь лесной поляне, куда ссыпаются съестные припасы. Судя по количеству следов, сюда регулярно сбегается целая толпа кабанов всех размеров. Голов 40 - 50 - по оценкам егерей. Попадающиеся под ногами клочки жесткой шерсти - следы борьбы за близость к куче овса и кукурузы.
В прошлом году, в сильные морозы, Николай и Леонид поймали руками двух молодых кабанов, обессилевших от голода. Земля тогда промерзла больше чем на метр, и молодые и слабые животные оказались на грани голодной смерти. Пойманных сеголетков (то есть родившихся "сего лета" - последним летом или весной) мужчины связали поясными ремнями, повалили на сани и привезли на подкормочник. "Они тогда прямо с рук у нас ели, - вспоминает Леонид Овчинников. - Мы их тут оставили, а потом они, видимо, наелись, оклемались и ушли".
В этом году зверью повезло - земля не промерзла вообще.
Шагали сутки напролет
По словам главного охотоведа управления по охране, контролю и регулированию использования охотничьих животных Ярославской области Виктора Шабанова, в лесах области нет ни одного, даже самого глухого, угла, до которого не дотянулся бы учетный маршрут. Каждый учетчик - а это не только егеря, у которых на все ни рук, ни ног, ни лыж не хватит, но и подготовленные охотники, охотинспекторы и даже лесники, - обрабатывает десятикилометровый маршрут.
Кроме простого подсчета следов, они занимаются еще так называемым "троплением суточных наследов", то есть фиксируют, какое расстояние проходит зверь ровно за сутки. Утром учетчик выходит в лес, находит след, например лося, и шагает по нему, пока животное не "нарисуется" впереди или не убежит, почуяв преследование. Тогда учетчик засекает время и уходит домой. На следующий день он идет по тому же следу и считает свои шаги, пока не увидит самого зверя или следы его жизнедеятельности - место кормежки или отдыха.
Шаги переводятся в метры и вместе с результатами подсчета следов заносятся в специальные карточки, которые отсылаются в Госохотучет. Там все суммируется и путем довольно сложных вычислений получается цифра, говорящая о запасах на конкретной территории определенного вида зверя.
На основании этих данных на местах и определяют, сколько выдать лицензий на охоту.
Для учета поголовья лосей нередко используются вертолеты. Но это мероприятие дорогое, а потому проводится примерно раз в два года.
Кстати
Вообще считают братьев наших меньших круглый год: весной - глухарей и тетеревов на токах, осенью - бобров и барсуков по поселениям, в августе - медведей "на овсах". Куницы, белки, горностаи, выдры и хорьки попадают в карточки учета зимой.
К настоящему времени самый распространенный зверь на территории Ярославской области - по-прежнему лопоухий зайчишка. Во время "экскурсии" на снегоходе мне показывали целые тропочки, проторенные зайцами к окраинным огородам. Лосей достаточно, хотя они сейчас откочевали к Твери. Кабанов, по словам Виктора Шабанова, должно быть не меньше, чем в прошлом году, а возможно, будет и увеличение. А вот лисам из-за участившихся случаев заболевания бешенством придется туго - их будут добивать без ограничений.
Круглый год продолжится и охота на волков. Полторы сотни серых хищников, обитающих на территории области, в прошлом году задрали 17 коров, 8 овец, 41 кабана, 51 лося, одного благородного оленя, трех бобров и 11 охотничьих собак. И это только по официальным данным. Добычей охотников стали 88 волков, но эта цифра должна быть вдвое больше, считает Шабанов.