Поделиться
Всегда особый интерес к выборам в одном из регионов Черноземья, получившего у экспертов репутацию сложного и ярко оппозиционного. Речь о Воронежской области, которая отправляла в Думу прежних созывов коммунистов и Дмитрия Рогозина. "Родина", если помните, на выборах 2003 года набрала здесь почти 20 процентов голосов, когда "Единая Россия" - около 25 процентов.
Выборы 2007 года ожидались похожими, однако для многих получились неожиданными: из области в Думу делегировано пять депутатов от ЕР - лучший показатель партии в Черноземье. В самом Воронеже "единороссы" почти удвоили свои цифры 2003 года.
Воронежская область выпала из "красного пояса"?
Об этом - в интервью члена Совета Федерации от Воронежской областной Думы Глеба Фетисова.
Глеб Фетисов: Будем аккуратнее с термином "красный пояс". В Воронежской области ценностная установка левых голосований была шире левой идеологии. Определенная оппозиционность тут заложена на уровне психотипа. Но это не нонконформистская фронда: "Я за все, что против, и против всего, что за". Другое: в области множество народа ощущает себя "почвенниками", ревнителями традиций и исторической связи поколений. Самодостаточные, независимые, взыскательные к любой власти люди. Они хотят убедиться, как декларации правящей партии материализуются в фундаментальных трендах. С этой точки зрения высокие результаты левых на прошлых воронежских выборах не совсем репрезентативны. А вот рост почти в два раза голосов за ЕР в декабре 2007 года - факт признания успешности политики президента Путина и администрации губернатора Кулакова.
Российская газета: Чем питаются протестные настроения в регионе?
Фетисов: ЕР и Владимир Кулаков получили в наследство предвыборную коллизию с резко негативным фоном. В 1990-е годы здесь ситуация оказалась драматичнее, чем в большинстве регионов. В СССР это был многоотраслевой индустриальный, научный, аграрный, культурный центр, поэтому разрыв связей, деформации советского общества и экономики, отсталость основных фондов срезонировали здесь катастрофически и, как оползень, обрушили жизнь множества людей. Избиратели испытывали крах и унижение - бедностью, невостребованностью, крушением идеалов.
РГ: Но такая была общая ситуация в стране...
Фетисов: Проблемы до чрезвычайности усугубились из-за того, что местные госструктуры фактически устранились от ответственности за регион, маркетизировались и отжимали административную ренту. ВВП и производительность труда рухнули в величинах, которые не объяснить только закономерным процессом деградации отсталых отечественных отраслей. В десятки раз упала общая оценка активов региона. Производственные цепочки изодрали на клочки, и большая их часть отмирала. Стоимость хозяйства передовой в СССР области фактически испарилась.
В 2000 году перед приходом команды Кулакова в консолидированном бюджете области осталось всего 6 миллиардов рублей. Денежные доходы были меньше 1200 рублей на человека и отставали от среднероссийских на 40 процентов. По обеспеченности медицинскими учреждениями область плелась на 78-м месте. Копились долги по детским пособиям - 660 миллионов. По уровню газификации регион был последним в Черноземье. Флагман местной экономики, ее символ, Воронежский авиационный завод практически стоял.
РГ: Получилось ли у областной власти предъявить теперь к выборам серьезные результаты?
Фетисов: Приоритетом администрации стала социальная сфера. С 2001 года построили больше 120 объектов - детсадов, школ, больниц. В 2007 году на соцпрограммы потратили 17,5 миллиарда рублей. В прошлом году принят первый трехлетний бюджет, причем в 2008 году доходы областного бюджета составят более 34 миллиардов рублей. Около двух его третей пойдет на социалку. Реализуется больше 40 программ поддержки ветеранов, многодетных семей, здравоохранения, села и проч.
РГ: Однако конкуренты ЕР говорят о "непропорциональном вмешательстве" команды губернатора в экономику...
Фетисов: Губернатор острее многих видел апокалипсическую природу событий конца девяностых в регионе и вслед за Владимиром Путиным удовлетворил здесь спрос на сильное государственное начало.
С двухтысячных годов в области снова заработали базовые институты администрирования. Но одновременно сейчас создаются условия и для самодостаточной экономики с конкурентным рыночным регулированием. Власть понимает, что администрирование должно принять вид режима внятных и ясно ориентированных сигналов для рынка.
Из объекта трансфертных манипуляций минфина область превращается в субъект национальной экономической политики. Воронежская власть наработала организационный и технический ресурс, чтобы "обосновать заявку" на восстановление экономической и социальной "субъектности" области, и это не эгоистичный и нищенский сепаратизм прошлых региональных элит. Амбиции гарантированы непрерывным экономическим ростом, быстрым - каждый год в разы - наращиванием капитализации региона. Появляются осмысленные, большие цели, за ними в регион приходят "длинные" деньги, экономика встраивается в проекты роста, бизнес начинает зарабатывать - не на спекуляции, а на развитии.
РГ: Протестные настроения в области давно подогревает конфликт областной и городской властей...
Фетисов: Раздрай крайне раздражал людей, они правильно обвиняли в нем обе стороны. Регион вроде бы исторически был обречен на их склоку, и это дурно сказывалось на отношении к властям всех уровней. Ситуацией спекулировала оппозиция. Но губернатор сделал максимум, чтобы ее сломать, нашел точный стиль действий и выстроил нормальные отношения с городом.
РГ: У конкурентов "Единой России" остался после выборов потенциал, чтобы опять обострить политическую борьбу в области?
Фетисов: Демократия - это процедура, говорят англичане. По традиционно плюралистичной Воронежской области, где особенно востребованы идеи и атрибуты полноценного политического процесса, наглядно можно судить, как наша партийная система только имитировала политическую процедуру, пародируя западные институты. Но последние думские выборы диагностировали ключевой факт: в регионе сложилась сила, которая сумела дотянуться до статуса настоящей политической партии. Она пока тут одна, прочие - лишь "политтехнологические проекты". Одни проекты себя исчерпали, у других неясные шансы, третьи - точно не имеют перспектив.
Но с успеха ЕР в регионе начинает складываться нормальная партийная система, появилось понятие партийной политики, которую предъявила ЕР - вместе с достижениями российской и областной власти - взамен медиакратических и прочих политтехнологий. Она набрала в такой сложной территории очень солидное преимущество, и у конкурентов сейчас не видно ресурсов, чтобы отыграть перевес ЕР.
РГ: Оппозиция активно использовала в кампании критику личности губернатора. Много говорилось, например, о его чекистском прошлом, что ментальность спецслужб не годится для управления таким регионом. Смог ли Кулаков убедительно оппонировать этой критике?
Фетисов: Помните у Леонида Филатова: "Мажу утром бутерброд, сразу мысль, а как народ? И икра не лезет в горло и не естся бутерброд". Я был у губернатора на даче. Обычный домишко, обычный быт. Кулаков не забронзовел, не рассекает на бронированном лимузине, за тонированным окном которого народ воспринимается как бестелесное абстрактное "население", дышит одним воздухом с ним. Если "чекизм" или другая цеховая идеология отражается в ответственной политике, четкой управленческой матрице, какая разница, из какой она проявляется сословной среды. По Наполеону большая политика - это здравый смысл, примененный к большим делам. Опыт работы в спецслужбах Кулаков реализует в прагматизме и эффективности.
РГ: Один из плохо выученных уроков истории в России: непонимание того, что политическая нестабильность - это костер, хворост в который чаще всего подбрасывает сама власть. Новейшая история Воронежской области это часто иллюстрировала...
Фетисов: В России не бывает правых или левых, написал один модный писатель, в России есть верхние и нижние. Если вычесть метафорический перебор из этой формулы, то в остатке увидим реальную проблему коммуникации общества и государства. В Воронежской области губернатор насыщает обратную связь с людьми экономическим, социальным и политическим смыслом. Это громадная работа, он делает ее упорно, каждый день, без самопиара.
Владимир Путин боролся на думских выборах за плебисцитарный мандат на продолжение своей деятельности в политике. Губернатор Кулаков вслед за ним положил на чашу весов свою репутацию, персонифицировал ответственность за регион и вместе с ЕР переломил традиционно проблемную для власти электоральную ситуацию в области.
В кампании он не позволял себе политические эскапады и популистскую риторику. Это не его стиль, да и воронежских избирателей посулами не купить. ЕР и губернатор боролись не за очки в краткосрочной перспективе, а за завоевание стратегического, исторического ресурса. Отличие государственного деятеля от политика в том, что политик ориентируется на следующие выборы, а государственный деятель - на следующее поколение, это сказал Черчилль. Губернатор избирательную кампанию ЕР использовал как способ консолидировать земляков для амбициозных задач развития.
РГ: А потенциала для амбиций достаточно?
Фетисов: Владимир Григорьевич сказал мне: в советское время область была "площадкой по производству смыслов". Это очень креативное место с мощной энергетикой, как написал историк, с тех самых пор, как Петру I здесь открылся замысел "русского взрыва". Воронеж дал стране множество выдающихся людей, идей, технологий, культурных взлетов.
Советский период сосредоточил тут вузы, НИИ, НПО, предприятия прорывных отраслей... Кулаков стремится реинкарнировать в регионе "инкубатор творчества". Меня тоже работа в области подпитывает идеями, я вижу, как она идет к тому, чтобы стать интеллектуальным поставщиком для российского ренессанса.
В эту повестку дня хорошо вписывается и сюжет с президентскими выборами, ибо Дмитрий Медведев ассоциируется в области как сторонник динамичного, интеллектуального курса.
РГ: То есть вы готовы дать прогноз результатов президентских выборов в области?
Фетисов: Президент Путин сказал: Медведев - это тот человек, за которого не будет стыдно и не будет страшно. В Воронеже точно не будет. Здесь, например, всегда с пристрастием смотрели на социальное содержание действий власти, а Медведев - социально ориентированный политик. Под его руководством в области запущена большая работа по нацпроектам. Конечно, масса проблем с этими проектами, но все уже убеждаются, как сказал губернатор, что это не социальная взятка. И это еще начало другого проекта, самого грандиозного - формирования новой созидательной среды, которая изменит облик региона.
Учтите еще и воронежские корни семьи Медведевых - он подолгу здесь жил, и, я думаю, результаты президентских выборов будут по крайней мере сопоставимы с думскими.