Строительный магнат Дональд Трамп не устает повторять, что главный закон делания денег заключается в том, чтобы покупать, когда все продают, и продавать, когда все покупают. Иначе говоря - надо работать на опережение, не ждать, пока сложившейся ситуацией воспользуются конкуренты. Особенно это касается действий государства, ставящего перед собой задачу создания высококонкурентной национальной экономики. Владимир Путин в понедельник заявил, что стране нужен "рывок в повышении глобальной конкурентоспособности экономики" и последующее "закрепление лидирующих позиций России в мировом хозяйстве". Сможет ли Россия это осуществить?
Современный мир, где экономика тесно переплетается с политикой, глобальные тенденции входят в конфликт с суверенностью государств и неприкосновенностью границ, национальные интересы одних являются неприемлемыми для других, рождает новые противоречия. Например, общественное мнение США возбуждено новостями о том, что ряд компаний и исторических мест, являющихся всемирно узнаваемыми символами США, покупаются иностранцами. Так, инвесторы из ОАЭ купили 90% исторического нью-йоркского небоскреба Крайслер, который на протяжении десятилетий олицетворял индустриальную мощь Америки, а также выкупили полностью другой знаменитый небоскреб Большого Яблока - здание автомобильной компании "Форд". При этом сам Крайслер ищет партнерства за океаном - в Индии и Италии, а американские агентства по дорогой недвижимости почти полностью переориентировались на заокеанских покупателей, в том числе и богачей из России.
За последние пять лет число сделок по продаже американских компаний и объектов за рубеж выросло в шесть раз. Америка со скоростью шесть компаний в день переходит в руки иностранцев, чьи деньги станут важным фактором в преодолении нынешнего спада. Как заметил нобелевский лауреат Джозеф Стиглиц, комментируя в журнале "Тайм" превращение Ситибанка - еще одного символа Америки - в ближневосточный банк, это все же лучше, чем превращение его в мертвый банк. Инвесторы не сомневаются, что преодолевшая очередной кризис американская экономика позволит им вернуть деньги с большой прибылью. А американцы - что проданное иностранцам можно выкупить обратно, вернуть рынок себе. Да и на продажу выставляется далеко не все. Даже сегодня целые отрасли экономики США защищены от иностранных компаний через высокие импортные тарифы и прямые запреты - от автомобильной промышленности до фармакологии и сельского хозяйства. Американцы не сомневаются в пользе "умного протекционизма" и играют этим рычагом на опережение, вызывая зачастую ярость у более медлительных партнеров по ВТО и НАФТА.
В Америке тщательно следят, чтобы иностранный капитал приносил прибыль именно ей. Иностранцы приглашаются не столько заработать на Америке, сколько заработать для Америки и вместе с Америкой. Поэтому когда в 1980-х разразился глубокий кризис, японцы, которые, казалось бы, скупали на корню всю Америку, так и не смогли этого сделать. Более того, они помогли ей восстановиться, а их собственная экономика отстала. Для США важно, чтобы иностранные компании работали на них, чтобы созданный, пусть даже при большом участии иностранных компаний, национальный рынок, в конечном счете был занят своими компаниями. Это приоритет государственных интересов, на страже чего и стоит правительство. Например, австралийский медиамагнат Руперт Мердок в свое время даже принял гражданство США, чтобы купить кинокомпанию "ХХ век Фокс".
Дмитрий Медведев справедливо поставил задачу превращения России в привлекательную страну, в том числе для иностранных инвесторов. Выставляя себя на продажу, Россия должна понимать, что многие приходят не заработать с ней, а заработать на ней. Часто это те компании, товар которых из-за низкого качества не пустили на западный рынок, или те, кто просто хочет наварить так, как им не позволят на рынке США. Еще хуже, когда иностранные компании просто топят российских производителей, монополизируют рынок и ставят его в зависимость от себя. Правительству надо тоже активно работать на опережение и не бояться использовать "умный протекционизм" там, где он способен помочь отечественному производителю и налогоплательщику.
Нельзя сказать, что российское руководство совсем не умеет это делать. Например, в России есть национальный приоритетный проект "Доступное жилье", призванный решить легендарную жилищную проблему, которая испортила вопреки мнению Воланда не только москвичей. Государство наконец поняло, что оно не сможет построить достаточно удобных квартир и домов, и свело свою роль к созданию соответствующего сегмента рынка. В 2005 году после покупки цементного бизнеса у "Интеко" главный его производитель в России "Евроцемент" увеличил цены аж на 70 процентов и, по сути, монополизировал рынок. Правительство тогда отреагировало весьма профессионально. Оно не просто заставило эту компанию заплатить большой штраф и устанавливать отныне цены через биржевые торги. С начала 2008 года оно даже уничтожило экспортные тарифы на цемент, то есть саму возможность монополизации рынка, что было важно в условиях, когда сезонный дефицит цемента в стране, переживающей строительную революцию, достиг двух млн тонн. Эффект был тройной. С одной стороны, "Евроцемент" излечился от "головокружения от успехов", Россия получила эффективную и законопослушную компанию, а с другой стороны, оживились другие российские компании, которые до этого не могли конкурировать с цементным гигантом, а с третьей - в страну хлынул дешевый импортный цемент, который стал быстро насыщать строительный рынок. Цены пошли вниз. Задача-минимум была успешно решена. Негативом же стало то, что в страну пошел цемент низкого качества, а Россия оказалась еще в одном вопросе зависима от иностранных производителей.
Это, конечно, временная мера. Главное тут не переборщить, слишком ослабив российские компании. Правительству пора опять сыграть на опережение и начать решать задачу-максимум, то есть создавать гибкий и стабильный сегмент отечественного рынка. Здесь снова нужен упор на национального производителя цемента, который невозможен без возврата к тарифам, пусть даже и через год. Так в свое время сделали США, которые, насытив рынок импортом, установили высокие экспортные тарифы на цемент и дали в новых условиях возможность своим производителям стать на нем главными. После этого иностранные компании не прекратили рваться на американский рынок, но власти теперь стали более разборчивыми, ибо у них появился выбор. Например, мексиканские цементные компании целых 16 лет вели переговоры о возможности увеличить свое присутствие на рынке США. Только после урагана "Каталина", принесшего колоссальные разрушения на побережье Мексиканского залива, им удалось уговорить американцев снизить налог за тонну цемента с 26 долларов до 3 и снять ограничения на объем экспорта. Исходя из того, что российские потребности в цементе будут только расти, важно обеспечить стратегическую независимость своего рынка от иностранных производителей. Тем более что двери в ВТО для России пока будут оставаться закрытыми.