Адвокат спрятал ключи от "угнанного" автомобиля, и ГАИ сразу потеряла к машине интерес

Как сейчас помню, это было второго сентября. Я с семьей  прилетела из отпуска, и у меня был еще один день на "отдых от отдыха", я собиралась отоспаться и плавно перейти в рабочий режим. Не тут-то было. Ночью, около 2 часов, меня разбудил телефонный звонок. По телефону мой доверитель, назовем его Иванов, выдал примерно следующее: "Елена, это - какая-то диверсия! И опять - полный абсурд! У меня уже вторую машину отбирают, говорят что она - в розыске. Я не понимаю, что происходит! Не могли бы Вы приехать?!"

Дело в том, что в течение лета мы "восстанавливали  права" Иванова в рамках дикой ситуации. Он попал в ДТП, в котором пострадала его супруга, а автомобиль не подлежал восстановлению, поскольку столкнулся с автомобилем, выскочившим на его полосу движения. При этом в какой-то момент Иванов с ужасом узнал, что он - подозреваемый в отношении причинения телесных повреждений своей супруге, и, оказывается, это  автомобиль  под ЕГО управлением выехал на встречную полосу. Материалы дела были сфальсифицированы. Буквально к августу мы все в том деле расставили на свои места, восстановили справедливость, а настоящий виновный (как, впрочем, и подкупленный им сотрудник ГИБДД) понесли наказание.

 А параллельно Иванов  заказывал себе новый автомобиль. Поскольку на автомобилях он ездил дорогих, Иванов лично отсматривал сайты европейских автосалонов, а его представитель оформлял в Германии покупку и доставку автомобиля покупателю. Поездить к той ночи Иванову на новом авто довелось меньше месяца - и тут его задержали работники ГИБДД, "по базам" которых автомобиль числился в розыске.

Отказать Иванову я не смогла - редко услышишь в голосе у мужчин, которые руководят огромной компанией, те интонации, которые услышала в тот момент я.

На улице - проливной дождь. Прошу мужа отвезти меня хоть до метро, чтобы можно было взять такси. Спасибо мужу - отнесся с пониманием и доставил меня прямо в отделение милиции, а потом еще и "по случаю" принял участие в "нашем мероприятии".

А в отделении милиции - аншлаг: группа инспекторов ГИБДД, какие-то сотрудники милиции с автоматами, опера с Петровки, группа сотрудников службы безопасности компании Иванова - уж больно дорогой у него автомобиль! Ор, гам, поскольку дежурный отделения милиции выяснил, что автомобиль Иванова выставлен в розыск как угнанный по заявлению "его владельца" аж… в Питере, и теперь надо решить вопрос о  доставке автомобиля в Санкт-Петербург…

Собственно говоря, было понятно, в чем тут может быть дело. В те годы были распространены мошеннические схемы, когда сведения о новом дорогом автомобиле, пересекшем границу, "сливались" заинтересованным лицам. После чего "заинтересованное лицо" подавало заявление об угоне. А потом автомобиль, который задерживали в другом регионе, не доехав до места расследования угона, загадочным образом "терялся".

То есть Иванов свой автомобиль мог больше не увидеть никогда. Причем мошеннические схемы составляли люди ушлые и от владельцев авто себя обезопасили. В рамках питерского уголовного дела об угоне наш Иванов был - "никто, ничто и звать его никак" - то есть не процессуальное лицо, обладающее хоть какими-то возможностями влиять на исход дела.

Было ясно одно: нельзя допустить "задержание" автомобиля в ГАИ, поскольку практически со стопроцентной гарантией  владелец его больше не увидит: одновременно с автомобилем, по правилам, и ПТС, и ключи, и все остальные принадлежности  - "для разбирательства".

И тут выясняется, что работники ГИБДД задержали автомобиль на территории иного отделения милиции, и его должен "принять" другой дежурный - в этом самом отделении.

Все стали грузиться в свои автомобили для переезда. В автомобиль Иванова, помимо него самого как водителя, и меня как его адвоката, сели опер с Петровки и инспектор ГИБДД. Надо же, как все опасались, что мы сбежим! Это сейчас смешно, а тогда даже поговорить без "ушей" с Ивановым было невозможно, не было времени на все разъяснения-согласования, а требовалось что-то срочно предпринимать!

Ну что ж, караван (или "конвой") из автомобилей, включая управляемый моим мужем (обратно же мне тоже надо добраться), двинулся в направлении соседнего отделения милиции. А дело происходило в пору "взрыва домов", поэтому у отделений милиции, не знаю уж, для каких целей, нагромождались бетонные блоки. И вот пока их растаскивали, чтобы Иванов мог загнать свою машину на территорию отделения милиции, я без особых объяснений забрала у Иванова автомобильные ключи, незаметно в суматохе перебросила их мужу и попросила его "спрятаться" в соседних переулках. Сейчас сложно сказать, почему я так сделала… Вероятно, обстановка была такова, что я опасалась и за наш с Ивановым личный досмотр в поисках ключей.

Что тут началось, когда выяснилось, что ключи неизвестно где, и поэтому автомобиль не может быть завезен на территорию ОВД! Нам грозили вызвать эвакуатор и таким образом решить проблему. Мы соглашались, но предупреждали, что инспекторам ГИБДД придется ночью, под проливным дождем найти понятых  - и боже упаси, если хоть одна царапина появится на дорогом автомобиле - не расплатятся! Так, переругиваясь и оставив автомобиль за территорией ОВД, мы все ввалились к "новому дежурному". Ему, чтобы принять решение о "задержании автомобиля", надо было самому получить подтверждение из Питера о его угоне.  Однако "Питер - спал, сняв трубку" и был недоступен: видимо, звонки из предыдущего отделения милиции уже один раз нарушили его сон. А раз так, то милицейский дежурный, по формальным причинам, не мог принять решение о "задержании автомобиля до выяснения".

Сопровождающие нас лица стали терять к нам интерес - сколько еще якобы "угнанных" дорогих машин по городу ездит! Время - деньги. Разъехались. Опер с Петровки, правда, несколько раз за ночь заскакивал в отделение, но, убедившись, что Питер по-прежнему молчит, уезжал. Муж, конечно, отправился домой, вернув Иванову ключи. А мы все оставшееся до утра время пытались убедить дежурного в том, что Иванов - добросовестный приобретатель автомобиля и его настоящий владелец. Я объясняла Иванову и дежурному суть мошеннической схемы, которая разворачивалась на наших глазах, предъявляла документы, которые нам к тому времени подвезли: они подтверждали не только приобретение автомобиля и его оплату, но и предшествующий ему выбор.

Оставалось взять штурмом последний "бастион": корпоративную солидарность. Дежурный убедился в нашей правоте, но опасался - что о нем подумают коллеги, если он нас "выпустит"… А я его убеждала, что его коллеги - оперативные работники, которые должны будут заниматься нашим делом, потеряют к "материалу", всякий интерес, как только узнают, что автомобиля в наличии нет.

В общем, уговорили, убедили дежурного, и он дал разрешение отогнать автомобиль, взяв с нас обещание, что к 9 утра мы вернемся для дачи объяснений, потому что "Питер так и не отозвался".

Вы думаете это все? Нет, не все. Автомобиль был, конечно, надежно спрятан. Но ведь надо было с ним разбираться, "снимать его с розыска", а эту работу могут  проделать только "уполномоченные" лица, поскольку Иванов, как я и говорила, в данной ситуации не обладал соответствующими процессуальными правами. В роли таких уполномоченных должныбыли выступить работники милиции "второго ОВД", которые, как я и предполагала, абсолютно потеряли к Иванову интерес, узнав, что автомобиль не задержан.

Моя функция была завершена. Далее мужчины свои вопросы решали сами. Насколько мне известно, чтобы ускорить всю процедуру, автомобиль был впоследствии "запеленгован" на иной территории, и уже совсем другие "уполномоченные" лица совершали достаточные и необходимые процессуальные действия, связанные с исключением его из "базы по розыску".

Иванов, по крайней мере, больше не нервничал.