Поделиться
Дирижер Марк Минковский известен в первую очередь как блестящий интерпретатор музыки барокко: вместе с оркестром "Музыканты Лувра" он сделал десятки записей сочинений Монтеверди, Перселла, Баха, Генделя, Рамо, Шарпантье.
Несколько лет назад впервые записал Моцарта, выпустив на CD две последние его симфонии: после этого слушать другие интерпретации практически невозможно - настолько нов и свеж Моцарт от Минковского. В ноябре дирижер планирует выступить в Санкт-Петербурге, а недавно украсил своим участием Зальцбургский фестиваль, где под его управлением шла опера Моцарта "Так поступают все женщины" (Cosi fan tutte). В эксклюзивном интервью "РГ" маэстро рассказал о работе над спектаклем в Зальцбурге, о предстоящем дебюте в Мариинском театре.
Российская газета: Как вы включились в работу над зальцбургским спектаклем?
Марк Минковский: Ввод "Музыкантов Лувра" я назвал бы маленькой революцией: на Зальцбургском фестивале, не считая пары исключений, трилогию Моцарта-Да Понте всегда сопровождал Венский филармонический оркестр. В этом же году им остался "Дон Жуан", тогда как "Свадьбу Фигаро" доверили Оркестру Века Просвещения, а Cosi fan tutte - нам. Это многое меняет! Хотя звучание нашего оркестра сильно отличается от того, что здесь привыкли слышать, по окончании спектакля оркестру аплодировали невероятно. Инструменты времен Моцарта пришлись спектаклю очень кстати.
РГ: Полагаете ли вы, что играть Моцарта следует только на инструментах его времени?
Минковский: Нет, нисколько. В ближайшем будущем мне вновь предстоят оперы Моцарта с оркестрами современных инструментов - это тоже может быть неплохо: и мясо, и вегетарианская пища по-своему хороши и друг другу не противоречат. Надо сказать, спектакль стал событием и для меня: дирижировать Cosi мне довелось впервые. Если не считать тех времен, когда я еще был фаготистом, и с тех пор ни разу. До нынешнего года, когда мы делали концертное исполнение с моим оркестром и молодыми солистами, - ничего общего с зальцбургским составом, буквально два разных мира! Назову российскую певицу Юлию Лежневу - в роли Фьордилиджи она была великолепна. Найти певицу, которая спела бы такую партию в 21 год, трудно: это роль молодой девушки, но рассчитана она на опытную певицу. Юлия чудесно справилась, более того, спела партию наизусть. Вам следует гордиться тем, что у вас появляются такие певицы, как Юлия; ее искусство потрясает всех, кто слышал ее хоть раз.
РГ: Недавно вы также работали с Юлией над постановкой оперы Мейербера "Гугеноты" в Брюсселе. Верно ли, что полный ее вариант не шел много десятилетий?
Минковский: По давней традиции "Гугенотов" давали с большими купюрами, что я нахожу просто ужасным. Если мы исполняем целиком оперы Вагнера, чем Мейербер хуже? Думаю, наша версия минут на 35 длиннее той, которую дают обычно и к которой привыкли слушатели - всем понравилось, никому не показалось затянутым. Это чудесная опера, продолжительность - часть ее очарования. В свое время, насколько я знаю, Мейербера много играли в России, и мы были бы рады сыграть его оперу в вашей стране. Постановка Оливье Пи была вполне серьезной, без попыток привнести туда что-либо, чего не подразумевал автор. Среди нынешних режиссеров многие хотят поставить себя на первое место, а автора - на второе. Оливье хватило смелости "всего лишь" на то, чтобы честно рассказать сюжет оперы.
РГ: Немного странно, что вы взялись за "Гугенотов": казалось бы, не та музыка, которая ассоциируется с вашим именем.
Минковский: Отчего же? Я ставил "Фаворитку" Доницетти, "Фей" и "Летучего голландца" Вагнера, не говоря уже о "Пеллеасе и Мелизанде" в России... я ведь хамелеон, как вы знаете. И успешный, надеюсь! Кстати, маэстро Гергиев пригласил меня в Санкт-Петербург; в ноябре мы исполним Симфонию Франка и Реквием Форе с оркестром и хором Мариинского театра. Если не считать работы в Театре Станиславского, это будет мой дебют за пультом российского оркестра.
РГ: Вы собирались ставить оперу "Галька" Станислава Монюшко в Варшаве...
Минковский: И по-прежнему собираюсь - можете назвать это сентиментальным. Моя мать - американка, мой дед по материнской линии - чех. Но мои родные по отцовской линии - поляки, мой дед и прадед родились в Санкт-Петербурге, прадед был банкиром при Николае II, пожаловавшим ему титул барона. Для меня также очень важна работа с варшавским оркестром Sinfonia Varsovia, где я главный дирижер; по всем этим причинам очаровательная музыка Монюшко мне очень близка. Мне уже приходилось исполнять фрагменты "Гальки", и отчего бы не поставить оперу целиком? Надеюсь, это состоится в декабре.
РГ: В июне оркестр Sinfonia Varsovia выступал в Москве - жаль, что с ним не приехали вы. Не поступало ли вам такого предложения?
Минковский: Не уверен, что я слышал об этом. Кшиштоф Пендерецкий - художественный руководитель оркестра, и вполне естественно, что приезжал именно он. Sinfonia Varsovia, возможно, лучший оркестр Польши, но к нему до сих пор относятся как к младшему брату. В отличие от двух оркестров, оперного и Варшавского филармонического, у нас нет зала, где мы могли бы играть постоянно, без чего невозможен полноценный концертный сезон. Зато есть публика, которой мы нужны и которая хотела бы слышать нас чаще. Cтроится новый концертный комплекс, там уже есть репетиционный зал - до сих пор мы репетировали в привокзальной школе. Пока зала нет, мы можем делать лишь разовые проекты - такие как запись альбома арий Россини с Юлией Лежневой или исполнение симфоний Брамса на фестивале "Безумные дни". Мы также продолжаем играть Бетховена, надеюсь приступить к "Весне священной" Стравинского и к Чайковскому - это музыка для них, Sinfonia Varsovia - очень "поющий" оркестр.
РГ: По-прежнему ли мечта вашей жизни возглавить оперный театр в любой точке мира, "хоть на Аляске"?
Минковский: Недавно я впервые провел небольшой фестиваль на острове Иль-де-Ре. Это маленький рай между Бордо и Нантом, недалеко от Ла-Рошеля. Называется он "Фестиваль Ре мажор": очень интересная тональность, созвучная названию Иль-де-Ре. Мы собираемся ежегодно проводить его в мае или июне. Иль-де-Ре хорош разнообразием архитектуры, там много старинных церквей, красивых двориков эпохи Возрождения - и в то же время новый спорткомплекс с на удивление удачной акустикой. Там живут многие артисты, музыканты, художники - весьма мощная художественная среда. Со следующего года я также возглавляю фестиваль "Неделя Моцарта". Я также собираюсь заняться всерьез операми Вагнера. Через два года буду делать одноактную версию "Летучего голландца" в концертном исполнении, которого хочу представить в паре с еще одним "Летучим голландцем" другого композитора. В моем репертуаре уже есть "Феи", но меня больше интересуют его крупные оперы. Я вижу их связь с Моцартом и хотел бы ее показать.