02.07.2012 23:09
    Поделиться

    Театр Маяковского закрыл сезон премьерой "Любви людей"

    В театре им. Маяковского сыграли обыкновенный ужас
    Свой первый сезон на посту худрука "Маяковки" Миндаугас Карбаускис закрыл спектаклем по пьесе молодого белорусского автора Дмитрия Богославского "Любовь людей". Он предложил ее молодому режиссеру, выпускнику Мастерской Олега Кудряшова в ГИТИСе Никите Кобелеву.

    Название дышит сарказмом. "Любовь людей" - это как минимум два убийства и одно самоубийство, не считая расстрелянных свиней. Так любят люди, живущие в деревне недалеко от Москвы.

    Жизнь этих людей отравлена миазмами "среды" - вырождающейся деревни, где водка пожирает все живое. То, что жена убила мужа-алкаша, расчленила и скормила свиньям, у зрителей НТВ не вызвало бы никакого шока. Так же как и то, что случилось потом, когда влюбленный в нее участковый Сергей, выслушав страшное признание, начал с ней жить, заботливо стараясь не замечать ее безумные беседы с "призраком" убитого мужа, пока сам не спился с горя и не задушил ее однажды, убив потом себя и маленького пасынка.

    Режиссер Никита Кобелев вырывает эту историю из телевизионного беспредела и возвращает в самый настоящий жизненный круг, из которого она вышла. Вот площадка с кухонным убогим линолеумом, с окном и дверью, вокруг нее - точно море - земля (художники Анастасия Бугаева и Тимофей Рябушинский). Земля-могила: а могла бы быть землей-матерью. Вот влюбленный мент Сергей выходит "на улицу" прямо под дождь, а дождя-то и нет - есть только бочка, из которой он зачерпывает воду и плещет себе в разгоряченное лицо. Вот Люська и ее еще живой, но в стельку пьяный муж Коля: с каждым взмахом его руки ее рот становится все более "кроваво-красным", а с каждой новой конвульсией ее глаза расширяются от боли и ненависти. И ночь насилия, когда она решает убить его, превращается в образ самых разных "насилий".

    Разлад между реальными предметами и их "символической стоимостью", который стал законом современной сцены, здесь отринут, а вместе с ним - и "декоративная", холодная манера игры, которая выработалась за последние 10-15 лет на московской сцене. Стол участкового, крашенный синей масляной краской, телевизор, накрытый вышитой тряпкой, свинарник, в котором был съеден Колька. Символический натурализм отражен и в актерском существовании: надрыв, бесстрашная работа с пограничным состоянием, достоверный и экспрессивный рисунок, в котором встречаются сразу два, а то и три плана, напоминают какие-то ушедшие театральные времена. Актеры "Маяковки" получили здесь такие роли, в которых их запомнят надолго. Юлия Силаева играет Люську отважно. Бесшабашность, страстность, отчаянье, пустота. Коля (Вячеслав Ковалев) из яркого жанрового рисунка "алкоголика" переходит к тишине и созерцательности его "духа". А хороший, добрый и любящий Сергей у Алексея Фатеева и вовсе не знает в каждую следующую секунду, куда его толкнет его трагическая судьба. Из его простодушных губ только и вырвется нелепый выдох - когда он почти нечаянно задушит свою любимую. И две старухи-матери (Надежда Бутырцева и Людмила Иванилова), так желавшие счастья молодым, завоют в финале русский духовный стих про душу, разлученную с телом, про грех и спасение. "Коготок увяз - всей птичке пропасть" - таково второе название пьесы Толстого "Власть тьмы". Безжалостно и бескомпромиссно. "В преддверии зимы и ожидании лета" - смягчили создатели спектакля свой вердикт. Но легче от этого не стало.

    Поделиться