В Саров (закодированный с начала своей "атомной" истории под именем Арзамас-16) сегодня очевидно стремятся попасть две категории людей. Истовые православные - ведь город, по сути, вырос из монастыря с уникальной историей, святыми и святынями (самый известный - преподобный Серафим Саровский).
И истовые ученые - ведь это город одного из самых сильных научных прорывов России в XX веке, место, где создавалась первая атомная бомба. Попасть в Саров это как попасть на Байконур, история вибрирует внутри географии.
И тем и другим кажется, ступишь на эту землю и произойдет что-то, что никогда не забудется.
Ну а если соединить это вместе? Советские штампы восприятия заставляют думать о городе как о клубке несовместимых противоречий. Религиозный и одновременно научный центр, место Божьей милости и монашеской святости и изготовления ядерного оружия - казалось, что может быть дальше друг от друга.
Но "наука без религии хрома, а религия без науки слепа" - эти слова Эйнштейна Патриарх Кирилл процитировал на встрече в МИФИ.
Атомную бомбу многие сегодня воспринимают скорее как оружие сдерживания: сколько уничтожительных войн мы избежали благодаря тому, что она была создана!
И наука не так уж далека от веры. Патриарх на той же встрече в МИФИ сравнил образ жизни ученого с монашеским. Напомнив, что научный подвиг требует аскетичности, жертвенного отношения к делу и победы над самим собой, без которой не бывает личности.
И в науке и в вере необходимость - для пользы дела - невероятной сконцентрированности давно осознана, понята, патерики и романы написаны, фильмы сняты.
Действие культовой интеллектуальной кинодрамы "9 дней одного года", происходившее в прототипическом Сарове, окончательно убедило нас, что настоящая наука - это героизм и жертва. И ВСЕ поглощающая увлеченность. Жизнь настолько внутренне "суровая", что самые близкие люди, лучшие - любимые и любящие - женщины не выдержат. По сути - аскеза. Так что, права монашеская поговорка XVIII века: "Суров? Поезжай в Саров.
Но, кстати, вот такие "суровые" по призванию и веселые по нраву молодые ученые, 50 лет назад услышав, что городская власть собирается взрывать монастырскую колокольню, как воплощение чуждых идеалов, собрали комсомольское собрание, которое постановило: церковную колокольню не взрывать. Так что Саров всегда был городом парадоксов: святые покровительствовали научному труду, комсомольцы защищали церковные колокольни.
Сегодня времена более скептичных взглядов. Пограничный режим, провинция, изолированная закрытая среда и посему уже, кажется, на немечтательный взгляд обреченная на затинивание, - наверняка думает тот, кто приезжает в Саров без мечты. Или - если переводить с языка лириков на язык физиков - без личного проекта. Поэтому в Саров лучше ехать с личным проектом.
Кроме известного на весь мир ядерного центра, где существуют специальные программы как исследовательской, так и бытовой поддержки молодежи и где сама научная среда творит положенные ей большие и малые чудеса, в закрытом городе существует та самая желанная и, иногда кажется, только в мечтах существующая конкурентная среда. Выходцами из ядерного центра создано немалое количество инновационных малых предприятий, на них работает уже четверть трудоспособного населения Сарова.
После встречи с создателями такого бизнеса Александром Коробко и Владимиром Карюком мне показалось, что биографии ведущих бизнесменов Сарова - это в миниатюре вся предпринимательская история России. Начиная с выборов директоров во времена позднего социализма.
Александр Коробко, как заметил один из знающих саровчан, предлагает продукцию, "до которой, может быть, еще наша экономика и не доросла". В его инновационном бизнесе фильтруют "сумасшедшие идеи". Изготавливают нанопорошки, потенциальные потребители которых - западные компании.
Правда, хозяева инновационного бизнеса и те, кто за них переживает, жалуются и на негибкость российских венчурных и инвестиционных фондов, на их неготовность рисковать, и на не всегда удобные финансовые условия технопарков, но при этом заводят в своих бизнес-инкубаторах до 40 малых предприятий. Тем более что завод по производству нанопорошка может уместиться на 40 квадратных метрах. У большинства из них - "тематика будущего".
Если в провинции часто прописывается отсталость - культурная, историческая, бытийная, то Саров в этом смысле - не провинция, а скорее вынесенная в леса столица. Недаром у большинства его первых послевоенных насельников, выпускников элитных вузов Москвы, сохранялась в паспортах столичная прописка.
Город больших возможностей, он строил себя по-столичному. Но при этом, поскольку город все равно небольшой, все принципиальные люди в нем друг с другом знакомы. Все, например, знают, что начальник "первого отдела" пишет стихи и юмористические рассказы. Научные города всегда немножко деревни, жизнь здесь просвечена, открыта, по сравнению с мегаполисами уж точно. Но это того же рода "деревенскость" и "просвеченность", что и в ЖЖ.
Научный город всегда содержит в себе видимый элемент для некоторого футурошока. Модерновая эклектика нового здания городского театра, растущий за городом коттеджный поселок для молодых семей - часть футуристической стилистики Сарова.
Но от научного города ждешь и некоего социально-этического отличия, с надеждой думаешь, может быть, в закрытом городе нет нищих и бандитов? Первую надежду на словах опровергают горожане (хотя на глаза мне за время командировки так и не попался ни один городской нищий), а второе - бизнесмены в откровенной части интервью - мальчики, пасущие злачные торговые места, хоть и не в стилистике ранних 90-х, но все-таки в Сарове водились, хотя и в куда более узком варианте, чем в среднеарифметическом городе.
История научных городков кажется невозможной без возникновения чего-то вроде кафе "Под интегралом". Город с техническим или физическим уклоном в какой-то момент своей истории обречен на ... гуманитарный поворот. В Сарове этот поворот был неожиданным, видимо, сказалась близость известного монастыря. В местном филиале МИФИ создали гуманитарный факультет и открыли... кафедру теологии..
- Вроде бы случай, все так сошлось, у одного была идея, у другого - деньги, у третьего - представления, как это все должно быть, у четвертого - энтузиазм и оргспособности, и вот уже отделение празднует свое десятилетие, а вуз и город не мыслят себя без него, - рассказывает доцент гуманитарного факультета, завкафедрой теологии Оксана Савченко.
- Вспоминаю первые шаги в церкви, когда знал очень мало, но было принятие этой данности, желание постижения, напряженное внимание. Какая радость охватывала, когда узнавал знакомый фрагмент службы. Или вдруг озарение - открывается смысл доселе непонятной фразы, - рассказывает выпускник факультета, доктор физико-математических наук, ведущий научный сотрудник РФЯЦ-ВНИИЭФ Игорь Куцык.
Ведущий ученый, он пишет статьи на гуманитарные темы, участвует в дискуссии о языке Церкви, преподает в воскресной школе, служит алтарником в храме Всех Святых.
Многие считают, что духовный и гуманитарный акцент в истории города существовал с самого начала, иначе бы комсомольцы не проводили собрания в защиту церковной колокольни, а самые великие ученые не завели бы в городе традицию приглашать к себе на домашние вечера актеров. Актеры обычно читали стихи.
Так же как возможны в Сарове частная наука и инновационные производства, возможен частный театр. Роман Сванидзе и Ирина Семенчук - актер и режиссер, муж и жена - однажды решились на такое же свободное плавание, покинув городской театр, создали собственный духовно-нравственный с преимущественно воспитательными целями.
Их спектакль "Дом свободы", поставленный по письмам последнего русского императора, его жены и детей, стал для города настоящим событием. На огромных рекламных щитах появились фотографии царской семьи, так необычно они готовили зрителей к спектаклю.
Сейчас они готовят спектакль-исследование возможности встречи Александра Пушкина с преподобным Серафимом Саровским. Их незнание друг о друге стало хрестоматийным примером запараллелельности мира культуры и церковной жизни в России начала XIX века. Роман и Ирина уверены, что они встречались. Во времена знаменитой Болдинской осени. Их гипотеза: знаменитое поворотное пушкинское стихотворение "Отцы-пустынники и девы непорочны" вызвано в том числе и от встречи с преподобным Серафимом. Театральное действо нового спектакля будет сопровождаться походами со зрителями-детьми к дальней пустынке святого.
К сожалению, во время командировки мне не удалось встретиться с наместником Саровского монастыря. Говорят, он достойный духовный "окормитель" для интеллектуалов, и с ним в самую пору обсуждать вопрос "Остановило ли создание советской атомной бомбы Третью мировую войну?", или статью известного московского интеллектуала Виталия Найшуля о том, что Церковь может финансировать высокую науку, или вспоминать строки Андрея Белого про "Дивеева заветный сон и сосны грозные Сарова".
Зато проведя много времени на кухне у местного журналиста и доктора физико-технических наук (мужа и жены), я стала думать, что город с такой плотностью интеллекта и такой прозрачностью жизненных сюжетов может быть моделью нашего будущего.
Михаил Пиотровский, директор Эрмитажа:
Лучшими собирателями картин в советское время были физики и математики. Академгородки и наукограды были лучшим местом для выставок, художники с радостью в них выставлялись.
Физики обычно очень хорошо понимают недостаточность естественного знания. Они знают, что могут объяснить лишь то, как солнце горит. А вот зачем оно горит? Сахаров, прекрасный пример, он, правда, пошел не картины собирать, а в политическую борьбу. Но это тоже был выбор гуманитарной стези.
Георгий Гречко, космонавт, дважды Герой Советского Союза:
- Я считаю, что наука и религия существуют в разных областях жизни и не нужно науке специально лезть в религиозные проблемы, а религии - в научные. Но сам человек в своих поступках должен руководствоваться и тем, и другим. Если ученым движет исключительно наука, то он может стать изобретателем какого-нибудь смертоносного предмета, потому что у него не будет совести, моральных ориентиров. Необходимо соблюдать хотя бы десять библейских заповедей. Одним словом, наука и религия должны мирно уживаться в одном человеке и помогать друг другу. Если посмотреть на самых выдающихся и знаменитых ученых, то, скажем, физиолог Иван Павлов в Бога верил. И этот пример далеко не единичен. И хотя сам я был неверующим, вокруг меня было много инженеров, которые также были атеистами, но сейчас, по мере того как развивается биология, биофизика и генетика, все больше ученых начинают склоняться к тому, что акт творения имел место быть.
К сожалению, наша наука на сегодняшний день находится в очень плохом состоянии, поскольку ей не уделяется должного внимания. Россия всегда была богата талантами, о чем "РГ" пишет в материале, посвященном деятельности наукограда Сарова. Но условия для их работы часто отсутствуют, хотя, возможно, бывают и исключения из общих правил. Говорю я даже не о зарплатах, а просто о приборах, исследовательских материалах, которых зачастую никто не дает.
Наука требует длительных вложений. У нас же бал правят большие деньги. А крупным предпринимателям нужны кратковременные вложения с огромными процентами прибыли. Так что наука, к сожалению, не самое удачное поле для их деятельности.
Чтобы добиться реальных положительных изменений, следует развивать не только финансовый сектор, но и экономику в целом. За счет создания различных достижений получать прибыль и распределять ее на образование, на научные институты и фонды. Что же касается нефти и газа, то всего на всех все равно, как говорится, не хватит. Чтобы заработать деньги, недостаточно продавать сырье. А что же еще можно продавать, если ничего больше попросту не производится? Становится очевидно, что зарабатывать надо на промышленности, сельском хозяйстве.
Нельзя также забывать и про финансирование культуры, ведь что без нее представляет собой наша страна? Думаю, ответ очевиден. Весь мир уважает нас за Толстого, Лермонтова, Пушкина. То есть за культуру прошлых веков. Но где же современные выдающиеся писатели и поэты? Так что Россия - это ее культура, которую тоже необходимо поддерживать. Однако если вы посмотрите, как ругаются матом в наших театрах, то вполне резонно зададитесь вопросом о том, в каком же состоянии она сейчас находится.