Сам композитор определил жанр своего сочинения как "парабола для представления в церкви", и так она и была представлена на премьере в Олборо в 1968 году. В России это сочинение прозвучало только однажды в концертном исполнении в Эрмитажном театре Петербурга, поэтому гордый подзаголовок "российская премьера" на афише вполне оправдан.
Для Камерного театра выбор сочинения уместен. Во-первых, оно идеально вписывается в формат Камерного музыкального - всего четыре солиста при поддержке небольшого вокального ансамбля и семи музыкантов. Во-вторых, "Блудный сын" посвящен Бриттеном Дмитрию Шостаковичу, композитору, стоявшему у истоков театра Бориса Покровского. Ну и наконец тем, что за дирижерский пульт на премьере встал Геннадий Рождественский - самый авторитетный в России интерпретатор английской музыки XX века. Короткая партитура (спектакль идет чуть больше часа) очень трудна для исполнения. И хотя внутренней свободы у музыкантов при исполнении Бриттена пока нет, но в целом музыкальная сторона постановки убедительна. Особенно интересен Павел Паремузов, исполняющий партию Искусителя. Режиссер же Михаил Кисляров ставит спектакль не о свободолюбивом блудном сыне. В исполнении Захара Ковалева Младший сын выглядит скорее школяром с распахнутыми глазами. Кажется, что ему не нужны ни алкоголь, ни "блудницы", ни азартные игры - в сценах своих кутежей он как раз пассивен. Но им двигает желание познать этот мир. И хотя такое прочтение противоречит непосредственно библейскому тексту (эта притча о сломленной гордыне), но довольно точно работает в рамках музыки Бриттена. Отношения Искусителя с Младшим сыном в спектакле напоминают отношения Фауста с Мефистофелем. Но в отличие от персонажей Гете герои Бриттена ищут вовсе не вечной мудрости, а вечного удовольствия.
Режиссер сочинил историю в первую очередь о противостоянии Искусителя и Отца (его поет Кирилл Филин), где Искуситель терпит поражение. Но история на сцене получилась режиссерски многословной, перегруженной. Появляющийся из глубины сцены Искуситель хромает так, что никаких сомнений в его дьявольской сущности не остается даже у самого недогадливого зрителя. Или, например, дважды для публики повторяется почти целиком библейский текст в исполнении ребенка.
Молодая художница Ася Мухина оформила спектакль в сюрреалистической манере, облачив хор в одежды, напоминающие одновременно ракушки улиток и обломки водосточных труб. Сцена при этом выглядит аскетично. Вместо традиционной бегущей строки (спектакль идет на английском) на заднике проецируется перевод основных эпизодов.
Британский совет уже включил постановку "Блудного сына" в программу официального празднования юбилея композитора.