Он был один из тех актеров, которые навсегда оставляют в нашей памяти след чистый, светлый и, как все незащищенно-наивное, хрупкий.
В память о любимом актере "РГ" собрала отрывки из воспоминаний и различных интервью Юрия Яковлева.
"Когда объявили войну, мы обедали. Воскресный день, по радио прервали концерт, и через паузу, показавшуюся очень долгой, прозвучало: "Фашистская Германия вероломно напала на нашу страну". Взрослые испугались. Мы, мальчишки, конечно, не сразу поняли всю катастрофу. Самое удивительное, что мы как-то вдруг повзрослели лет на десять".
"Почти все мои родственники погибли в аресты 37-го года, кто-то умер сосланным в Казахстан, в тюрьме, другие были расстреляны. Мой родной дядька подвергся репрессиям в 34-ом и был расстрелян. В общем, мало хорошего. А так, детство было безмятежное, особенно довоенное детство. Но в 13 лет, когда началась война, детство сразу кончилось…"
"О, это была страшная история! Правда, это было не вино, а брага, которую сварил мой дядя и которой мы с двоюродными братьями надрались в зюзю, в День Победы 9 мая 45-го года. Мне было так плохо - я двое суток не мог отойти от этого праздника!"
"Был 43-ий год, я увлекся историей дипломатии, языками и собирался поступать в МГИМО. Но неожиданно получил знак свыше, который продиктовал: иди на актерский. Кроме того, у меня было еще увлечение, которое осталось до сих пор - архитектура".
"Узнавать начали после фильма "Идиот". Идешь по улице - люди оборачиваются, хихикают и говорят друг другу: "Вон, смотри, идиот пошел".
"Когда впервые попал в Америку в 1960-м, с фильмом "Идиот", то общался свободно, не зная ни грамматики, ни правил. (В конце войны юного Яковлева соседка устроила в гараж американского посольства, где он и стал говорить по-английски, - Ред.). Поездка в Америку тогда считалась событием чрезвычайным - за океан попадали только артисты Большого балета и моисеевцы. Нас с Иваном Пырьевым и Юлией Борисовой пригласила кинокомпания "XX век Фокс". Побывали в Лос-Анджелесе, Вашингтоне и Нью-Йорке. Не только в той поездке, но и на любых гастролях за границей я легко переходил на английский. Все заложенное в детстве остается. Сейчас мне жаль, что не стал заниматься языком серьезно".
"По природе своей я жутко стеснительный, робкий человек, не люблю публичность, ненавижу тусовки и никогда в них не участвую. Робел всегда и везде - в отношениях с женщинами тоже, хотя тут преуспел - у меня было три брака. Как при такой врожденной стеснительности я стал актером, - не знаю".
"Что можно с собой поделать, если жизнь поворачивает нас, как ей хочется, а сопротивляться нет сил? Тем более что по гороскопу я Телец, а это значит - влюбчивый".
"Я узнал, что моё выдвижение на звание народного артиста СССР так долго лежит в райкоме партии, через который проходили все награды и звания, потому что из театра пришло анонимное письмо, подписанное "вахтанговцы", где говорилось, что я недостоин такого звания, - далее перечислялись мои грехи. Кто эти "вахтанговцы", я потом узнал и с удивлением констатировал факт, что эти люди долгие годы служат рядом со мной, здороваются, улыбаются, выпивают, шутят. Это было горьким откровением. Я, конечно, человек грешный, но строго придерживаюсь правила: "Не суди - и не судим будешь". Оказалось, что это правило не для всех".
"Я очень люблю Антона Павловича Чехова. И даже успел его сыграть в спектакле "Насмешливое счастье", я помню его фразу, которую он произнес в приступе хандры: "Одиночество - прекрасная штука". Я навсегда это запомнил. Одиночество помогает, потому что очень трудно быть все время на виду. Это очень усложняет жизнь. Очень утомительно все время нравиться! "Я же не червонец, чтобы всем нравиться", как сказал один мудрец".
"Думаю, мною руководит не разум, не сердце, а именно интуиция. Я доверяю только ей - и в жизни, и в работе над ролями, и она меня ни разу пока не подвела. Мне почти все приходило во сне - решение спектаклей, ролей... Я интуитивно понимал: надо иначе идти. Другой дорогой. Сейчас направо, а потом сразу за угол".
"Я как приемник. Повернул ручку на миллиметр - и вдруг вместо классической музыки заиграл джаз. Поворот - и я настраиваюсь на "Гусарскую балладу". Потом р-раз - Чехов. То есть весь организм настраивается на определенную волну".
"Никто не считал себя звездами, такого понятия и не существовало. Говорили - хороший актер, или - очень хороший. Миша Ульянов пользовался огромным авторитетом и всенародной любовью, но представляю, что бы он устроил, если бы его назвали звездой. А сейчас молодые и популярные - те, кто снимается в сериалах и светится на обложках, не стесняются за кулисами, между прочим, с юморком, называть себя звездами... Эпидемия какая-то: держаться так свободно, вне элементарных норм приличия, как подчас некоторые молодые артисты на репетициях, раньше даже самые гениальные старики себе не позволяли. Звезд много, артистов нет".
"Люди очень изменились, как много лиц-масок с пустыми глазами, как много равнодушных, буквально на глазах предавших родные традиции. Но что-то я не о том? Пора на дачу".
"Казалось бы, как много возможностей дает нам наша демократия! Только мне думается, это великое заблуждение. Свобода - это отнюдь не вседозволенность. Она - ответственность перед культурой, которая формирует мировоззрение человека, и к ней это относится в самой большей степени. А мы понимаем демократию как отсутствие созидательных идей, отсутствие этики, воспитания нравственности и вкуса. Как зачеркивание и поругание отечественных традиций, отречение от своих святынь".
"Я в эту историю абсолютно случайно влип, и на всю жизнь. На Ипполита был утвержден Олег Басилашвили, но по ряду причин он не смог сниматься, и Эльдар судорожно, в пожарном порядке предложил сниматься мне. И я как-то очень неожиданно в это влез, как в ванну под душ, таким же образом. Я совершенно не предполагал, что эпизодная роль Ипполита будет иметь такой успех… Я этот фильм уже не могу смотреть. Правда, иногда натыкаюсь на него, когда телевизор смотрю, но тут же выключаю или минутки две посмотрю и все".
"Яичницу - раз. Макароны - два. Пельмени готовые из пачки - три. Сосиски - само собой. Картошку жареную по своему рецепту - никому не доверяю жарку и резку. Мясо - тоже есть свой рецепт. И обязательно жареный лучок отдельно - с бифштексом замечательно!"
"Раньше увлекался коньячком. А теперь запиваю водочкой. А закусываю водочку грибочками, которые делаю сам по своему рецепту".
"У нас бесконечные "великие, гениальные, звёзды", просто куда ни глянь - всюду звёзды! Звёздные дорожки с отпечатками "великих" рук, бесконечные премии с разными названиями… И в этой гремящей славословием и бряцанием наград пустоте оказалось, что времена тут ни при чём - кто был художником, невзирая на времена, кто по сути художник - тот им и остался".
"Каждый из нас понимает, живет ли он в свое время или не в свое. Я-то знаю точно, что попал не в свое. Должен был жить во второй половине XIX века. И я все время играл не тех, кого мне нужно было играть. Но попадания случались. Абсолютно точное, стопроцентное - Стива Облонский в "Анне Карениной"...