Поделиться
Как вам работа с оркестром Большого театра?
Семен Бычков: Впечатления самые позитивные. "Рапсодия на тему Паганини" Рахманинова, безусловно, музыкантам оркестра хорошо известна. И с Глинкой тоже, а 11-я симфония Шостаковича им, думаю, была знакома меньше. Поскольку эта музыка мне невероятно близка и я столько лет с ней живу, мне очень хотелось ее привезти в театр на историческую сцену, которая связана с русской музыкой.
Что вам еще хотелось бы исполнить?
Семен Бычков: Через два года впервые буду дирижировать Cosi fan tutte в Лондоне, первый раз встречусь с этим сочинением. В 2014 году к двум работам я прикоснулся в первый раз: "Женщине без тени" Штрауса в Лондоне и "Хованщине" в Вене. Томас Лархер сейчас пишет для меня концерт для оркестра, премьера - с Венской филармонией в 2016 год... Через год возвращаюсь к "Онегину" в Лондоне и "Парсифалю" в Мадриде.
Насколько дирижеру важно знание немецкого языка, чтобы приблизиться к миру Вагнера?
Семен Бычков: Бытует идея, будто только русские могут по-настоящему передать музыку, скажем, Чайковского; итальянцы - достойно интерпретировать Верди; немцы - по-настоящему понять Бетховена, Брамса или Брукнера. Эта идея очень примитивна - человеческий талант не знает границ. С другой стороны, каждый композитор принадлежит той культуре, в которой родился. И чтобы стать частью этой культуры, необходимы определенные усилия. Дирижер не может оказаться в роли туриста. Ему должен поверить тот, кто в этой культуре живет. Когда Караян приехал с Берлинской филармонией в 1969 году в Ленинград и играл Десятую симфонию Шостаковича, все обалдели! Я говорю о качестве оркестра, о тотальном мастерстве. А Караян не говорил ни слова по-русски, музыканты не владели русским, но при этом умудрились почувствовать дух музыки Шостаковича, родной для русской публики.
В США вам довелось познакомиться с Кириеной Зилоти, дочерью легендарного пианиста и дирижера Александра Зилоти, двоюродной племянницей Сергея Рахманинова. Каково было оказаться "на расстоянии одного рукопожатия" от классиков?
Семен Бычков: Рахманинов был одним из моих кумиров. Я играл его музыку как пианист, дирижировал ею с самых первых моих шагов. Когда я приехал в Нью-Йорк, единственный телефонный номер, который у меня был, принадлежал Кириене Зилоти. Она жила вместе с сестрой на 73-й улице в Манхэттене на Вест-Сайд. Крестным отцом ее сестры Оксаны был Чайковский. Эти две дамы, говорившие на русском языке XIX - начала ХХ века, жили в постоянном общении с музыкантами, которые стали богами ХХ века. Казальс, Пятигорский, плеяда замечательных артистов - все они были гостями в доме Зилоти, руководившего концертами Филармонического общества в Москве. Девочки с детства общались с невероятными личностями. На кухне у Кириены и Оксаны было четыре стула, мы занимали три, а на четвертом раньше, бывало, сидел Стравинский! Возможность прикоснуться к этому волшебному миру, к этой невероятной традиции, казалась мне подарком от самого Бога.