Дмитрий Шеваров о стихах Елены Благининой

Пока идет мое письмо, уже придет зима. А пока улетают из наших краев не только журавли, но и рейсовые автобусы. Вот отменили автобус по вторникам. Сделали какой-то сказочный рейс "каждый второй вторник каждого месяца". В прошлом году это были первый и третий вторники. Кто их упомнит?

Вчера вместо автобуса послали маршрутку. Я забралась в этот крохотный салончик, похожий на небольшой пылесос, куда были втиснуты девять человек, две собаки и много ящиков до самого потолка. Моему рюкзаку и корзине с ягодами калины тоже место нашлось. Собаки вели себя смирно. Их даже не пугала замкнутость пространства. Маленькая серая Кнопка, похожая на кусок меховой шубы, спряталась где-то среди вороха багажа. День был воскресный. Люди, проведав родные места, разъезжались по городам и весям.

Зимой пустеют не только леса и поля, но и русские деревни. Не знаю почему, я вдруг вспомнила стихотворение Елены Благининой о разоренных во время войны деревнях, об осиротевших печках:

Ни крыши, ни стен,

ни крылечек,

Ни даже деревьев в саду!

Лишь кафельных несколько печек

На лютом стоит холоду.

Им стыдно. Они присмирели.

Им очень, видать, тяжело...

Они наши горницы грели,

Дрова в их утробе горели

И нам отдавали тепло.

Бывало, примчимся мы с речки,

Холодные снимем коньки.

А дома!.. затоплены печки,

Плывут голубые колечки,

Приплясывают огоньки.

Мы на пол усядемся кучкой

На стареньком нашем ковре...

А вьюга прикинется злючкой

И ну бушевать на дворе.

То ставень, шальная, задела,

Стекло залепила снежком.

Но что нам до вьюги за дело

В тепле благодатном таком?

Мы ляжем... И сны золотые

Придут, приплывут, прибегут.

И печки, теплом налитые,

Наш сонный уют стерегут.

А ныне... Стоят они кругом

Под этой луной ледяной

И грустно толкуют друг с другом

О том, что зовется войной...

Печка - не просто "обогревательный прибор", а сердце дома, средоточие всей жизни. Сколько стоит по всей России брошенных и разрушенных домов! И теперь уже не только в отдаленных деревнях, но и в некогда густонаселенных рабочих поселках, малых городах, где нет работы, а люди уезжают за заработком далеко от дома, превращаясь в маргиналов. Не знаю, как в Москве, а в провинции параллель между состоянием нынешней жизни и послевоенной нельзя не почувствовать. Только после Великой Отечественной был оптимизм, а теперь - оптимизация.

Стихи же Благининой - родные с самого детства. В нашей домашней библиотечке несколько ее книг.

"Стихи о елке" - книжка-малышка с рисунками Франчески Ярбусовой. Я знала наизусть стихи Благининой из книжки "Не мешайте мне трудиться" с прекрасными иллюстрациями Наталии Кнорринг, а потом зачитала до дыр ту же книжку-малышку с рисунками Стрелковой.

Кому в нашем поколении не помнятся вот эти строки:

Мама спит, она устала...

Ну и я играть не стала!

Я волчка не завожу,

А уселась и сижу.

Не шумят мои игрушки,

Тихо в комнате пустой.

А по маминой подушке

Луч крадется золотой...

Эти стихи все дошкольники страны Советов читали мамам на 8 Марта. А еще у поэтессы есть и "Наш дедушка" и "Бабушка-забота" и "Бабушкины руки". Вот такие стихи и нужно бы включать в школьную программу вместо натаскивания первоклашек и второклашек на лирику Серебряного века. Она хороша, но им явно не по росту. Всему свое время.

Душе надо дать возможность развиться в сопереживании ближнему. Ребенку надо помочь научиться быть родным, чтобы он умел любить и жалеть.

Помнится, когда мы с трехлетним сыном Колюшкой оказались в больнице, то из всех книжек мы взяли с собой книжку еще из моего детства - "Спутник Букваря". В то время сын схватывал все на лету, с легкостью запоминал даже прозаические тексты, поэтому многим казалось, что он уже 0умеет сам читать. На одной из страниц в "Спутнике Букваря" под картинкой было напечатано такое стихотворение Елены Благининой:

Мы не ляжем рано спать:

Дочку надобно купать.

Теплую водичку

Льем на нашу птичку.

Ой, с гуся вода,

С Аленушки худоба!

Дайте-ка пеленку

Завернуть Аленку.

Раскрытая книга лежала на тумбочке. Подошла пожилая медсестра, добрейшей души человек Тамара Ивановна, прочла вслух про Аленку и заключила: "Вот ведь какие стихи раньше печатали!". Шел 1993 год.

Расскажите в "Календаре поэзии" о Елене Александровне Благининой!

Татьяна Смирнова, дер. Варламово, Харовский район, Вологодская область

Стихи о елке, о сером волке, о стрекозе и о бедной козе

Люблю я у елки одна посидеть.

Люблю я как следует

все разглядеть:

Какие игрушки, не скучно ли им,

Иль кто недоволен

соседом своим.

Вот рядом с Морозом

висит стрекоза,

А с волком зубастым,

смотрите, коза.

Я думаю, холодно тут стрекозе

И очень уж страшно бедняге козе.

Я рядом с Морозом повешу звезду,

А козочку эту сюда отведу.

Тут, кстати, цветочек

расцвел золотой,

И солнышко светит...

Ну, козочка, стой!

А вот колокольчик.

Фарфоровый он.

К нему прикоснешься

послышится звон.

А вот балерина, а вот петушок.

С ним рядом цыпленок,

как желтый пушок.

А это хлопушка, а это флажок,

А это пастух, он играет в рожок.

Постойте, козу я повешу сюда.

Коза и пастух замечательно, да?

Вот шар полосатенький,

это медведь.

Вот птичка

она собирается петь.

А это грибочек, а это луна,

А это душистого сена копна.

Постойте, козу я повешу сюда.

Коза у копны замечательно, да?

Но жалобно вдруг закричала коза.

Гляжу из-за сена сверкают глаза.

Смеюсь до упаду: вот это дела!

Козу-то я к волку опять привела!

Я, стало быть, елку кругом

обошла.

Моим племянникам

Запишите мой голос на пленку!

Вдруг в две тысячи третьем году

Вы услышите тетку Аленку,

Та, что будет в раю иль в аду.

Или в той беспредельности

мрачной,

Что зовется небытием

Иль в травинке - простой

и невзрачной -

Над иссохшим от зноя ручьем.

Запишите мой голос...

Быть может,

В тех далеких, неведомых днях

Вашу память он робко

встревожит

И напомнит о милых тенях.