Трутнев: Какие налоги заплатят собственники "дальневосточного гектара"
С 1 февраля заявки на землю начали оформлять во всех российских многофункциональных центрах "Мои документы". Делается это через информационную систему "НаДальнийВосток.РФ".
Вице-премьер - полномочный представитель президента РФ в Дальневосточном федеральном округе Юрий Трутнев лично проверит, готовы ли к этому чиновники. Он инициатор закона о гектаре. И намерен провести целый день в приморском многофункциональном центре "Мои документы".
О том, сколько людей привлечет на Дальний Восток программа в этом году, о льготной ипотеке для переселенцев и строительстве дорог к вожделенным гектарам, он рассказал "Российской газете".
Юрий Петрович, по вашим прогнозам, сколько россиян воспользуются возможностью получить бесплатно целый гектар на Дальнем Востоке?
Юрий Трутнев: Сейчас у нас более 36 тысяч заявок.
Мы исходим из того, что распространение выделяемых участков на всю территорию России позволит увеличить цифру только за 2017 год до ста тысяч человек. Более точные прогнозы будут, когда появится статистика. Ее еще нет. То, что мы проработали за половину прошлого года, пока только начало работы. На базе этого нельзя строить страновой прогноз.
Но, думаю, на цифру сто тысяч мы свободно выйдем. Сейчас отток населения с Дальнего Востока сокращается. Уверен, сломаем эту тенденцию. Мы к 2020 году должны по планам прекратить его полностью. Думаю, мы справимся раньше, надо к концу 2018 года эту историю заканчивать. И к тому есть предпосылки.
В основном людей волнует обеспечение коммуникаций на земельном участке. За чей счет их будут проводить?
Юрий Трутнев: Это такой традиционный вопрос: кто будет подводить дороги, линии электропередачи. Мы предоставляем участки на любой части Дальнего Востока.
Надеяться, что сегодня мы предоставим участок где-нибудь человеку среди тайги - а такие заявки есть - и кто-то начнет немедленно строить туда линию электропередачи и дорогу, глупо. Таких денег нет ни у России, ни у любой другой страны. Мы будем создавать универсальные поддерживающие инструменты. Все-таки гражданин сам выбирает. Если он хочет участок близко к дороге, значит, он может выбрать его рядом с трассой. Это его право. Но специально строить магистраль к его участку никто не будет.
А если заявка коллективная? Предположим, люди собрались и создают новый населенный пункт.
Юрий Трутнев: В законе заложена норма, что если люди собрались вместе - более 20 человек - и хотят построить новый район, населенный пункт или деревню, то им надо помогать. Такие заявки уже есть, их от общего числа заявившихся примерно 7 процентов. Это немало. В этом случае муниципальные и региональные власти должны помогать, мы будем этот процесс контролировать, чтобы помощь действительно была оказана.
Населенный пункт требует уже социнфраструктуры - школ, поликлиник. Это на себя государство возьмет?
Юрий Трутнев: Я бы вам соврал сейчас, если бы сказал, что мы точно везде, где 20 гектаров и более люди оформили, построим по школе, по детскому саду и по больнице. Мы будем смотреть индивидуально. Потому что для 20 семей при всем моем уважении, наверное, каждый раз школу и больницу не надо строить. Но надо посмотреть, где это. Чаще всего люди все-таки ищут землю в пригородах.
Сначала с пригородами были проблемы. Регионы не очень охотно отдавали эти земли.
Юрий Трутнев: Мы немало почистили регионы с момента начала реализации программы. Когда мы начали эту работу, то многие главы муниципалитетов и регионов взяли просто вокруг населенных пунктов, а в законе такая возможность есть, вырезали все по кругу и отдали нам карты. Посмотрел карты и спрашиваю: Зачем? Они говорят: мы развиваться будем. Так развивайтесь, у вас же люди будут брать земли как раз под развитие. Строительство новых домов это и есть развитие. Если уже есть градостроительные планы, где вы точно знаете, что здесь будет стадион или еще что-то, вырежьте то, что в этот градостроительный план входит, остальное оставьте в покое.
Потихонечку нас все услышали. Сейчас такие большие зоны вычленены только вокруг крупных городов, как правило, столиц регионов, а остальные уже почищены. Конечно, большее количество коллективных заявок рядом с населенными пунктами. Потому что создать деревню где-нибудь среди тайги это занятие не очень простое.
Определены ли условия льготной ипотеки для строительства жилья получателям "дальневосточного гектара"?
Юрий Трутнев: Агентство по ипотечному жилищному кредитованию (АИЖК) в рамках собственной прибыли чуть-чуть подвинуло ставки. Совсем немножко - на 0,25 процента, но сократило. Но у АИЖК все равно получилось 10,25 процента. В то же время было дано поручение создать инструмент поддержки по освоению одного гектара Фонду развития Дальнего Востока. Он поработал с банками, они договорились. В течение ближайшего месяца, я думаю, на рынок выйдет новый продукт с Почта Банком. Потребительский кредит владельцам гектара предоставят под 8 процентов годовых на пять лет. Это конечная ставка для потребителя, больше сверху ничего не накрутят.
Будут ли развивать в рамках "дальневосточного гектара" программу деревянного домостроения? Все-таки земельные участки, отдельные дома.
Юрий Трутнев: Идея мне кажется очень правильной, но над ней еще предстоит поработать. Эти дома надо, чтобы кто-то строил. Только есть один принципиальный момент. Мы инвестиционных проектов не создаем. Это не наша работа. Мы их поддерживаем. А создают их инвесторы. Поэтому если ко мне придет инвестор и скажет: я хочу построить предприятие по производству деревянных домов, но мне нужны вот такие-то формы поддержки, конечно, я ему буду помогать.
Это тот случай, когда и леса много, и земли. Неужели нет желающих?
Юрий Трутнев: Про лес и землю вы все правильно говорите. Но у нас какая история? Пока есть одна такая заявка от японского предприятия. Скажу честно, мы ее развернули на комиссии по иностранным инвестициям.
Почему развернули?
Юрий Трутнев: Потому что объем инвестиций был минимален. Они забирали огромную лесосеку, а в переработку дерева вкладывали совсем небольшие деньги. Им сказали, что так не получится. Вернули заявку. Они подумали, сейчас готовят новую, со значительными большими инвестициями.
А отечественные компании интерес проявляют?
Юрий Трутнев: Я знаю российские компании, которые периодически на нас выходят и говорят: мы хотим построить предприятия по деревянному домостроению. Я говорю: стройте. И все, дальше слов дело не идет. Но это начало цепочки, если кто-то возьмется за этот проект, мы с удовольствием будем рассматривать всевозможные льготы, в том числе формы поддержки, снижающие издержки по всей производственной цепочке.
Через пять лет гектары, при условии их освоения, перейдут в собственность. А какие налоги с них будут? Не задавит ли потом их владельцев фискальная нагрузка?
Юрий Трутнев: Вы первая, кто задали этот вопрос. Их очень много возникало, но этого реально не было. Потом будут рассчитываться от кадастровой стоимости земли. Если там увидим деформацию, то просто мы их уберем, если это будет являться сдерживающим фактором.
Получается, не все еще проработано, есть накладки.
Юрий Трутнев: Когда я докладывал президенту об этом законе, я говорил, что это, наверное, самый сложный закон, который мне приходилось вводить в действие. Я и сейчас так считаю. И в то же время совсем не жалею, что мы этот закон предложили, потому что я уверен в том, что он нужен. Людям он дает возможность построить дом, заняться сельским хозяйством, туризмом или разведением пчел. Разные совершенно заявки у людей, но без земли они нереализуемы.
Кроме того, в процессе работы по программе "дальневосточного гектара" мы полностью чистим весь массив отношений в сфере управления земельными ресурсами. Если мы эту дорогу пройдем до конца, а мы сворачивать никуда не намерены, то у нас эффективность управления земельными ресурсами на Дальнем Востоке принципиально возрастет. Она изменится кардинально.
У нас Росреестр плачет на совещаниях, но двигается вперед. И если мы эту работу закончим, всей стране она принесет огромную пользу мысли гектар увеличить, например, до двух?
Юрий Трутнев: Минвостокразвития придумало что-то такое экзотическое: если освоил гектар, давайте дадим больше. На мой взгляд, чем больше людям мы дадим земли с условием того, что они ее будут эффективно использовать, тем лучше для страны и для людей, в ней живущих. Но не надо с этим торопиться. Мало сделать первый шаг, нужно научиться делать его правильно. Мы спотыкаемся на каждом шагу на этой дороге.
Нет окончательных данных о землях министерства обороны, об участках в собственности, об общих зонах. В информационную систему не внесены огромные массивы данных. Давайте хотя бы с этим со всем разберемся.
Если мы сейчас начнем дробиться, говорить: вот этому - гектар, а этому - пять гектаров, начнутся злоупотребления. Я хочу, чтобы эта программа была чистой от коррупции и злоупотреблений. Если мы это допустим, то мы просто скомпрометируем идею. Поэтому всем поровну - по гектару. Пока я не подпишу никаких документов по изменению законодательств в сторону увеличения. Давайте освоимся с одним гектаром.
А почему все-таки гектар?
Юрий Трутнев: Уже возникал этот вопрос. Почему не полгектара или полтора? Человеку для личных нужд гектара хватит. Семья из пяти человек это уже пять гектаров - совсем не маленькая история. Я помню, мой дедушка обрабатывал двадцать соток. Ведра поливать носили с утра до вечера. А попробуй, обработай пять гектаров!
Гектара вполне достаточно для начала. А если уже человек собирается построить предприятие, заниматься производством, не важно, сельским хозяйством или промышленностью, так там другой порядок получения земли.
Если планируется новый инвестиционный проект, мы спокойно эту землю изымем хоть у муниципалитета, хоть у региона, заберем их в территорию опережающего развития (ТОР) и отдадим человеку. Это не проблема. Для предприятий нет сложностей. Смысл этого закона в том, чтобы человек, затратив минимальное количество времени, бесплатно получил землю. Мы добивались работы информационной системы именно потому, что благодаря ей требуется всего несколько минут, чтобы набрать заявку и сформировать участок. Вот это в законе самое нужное.
Большинство оформляют землю, чтобы жить и заниматься сельским хозяйством. Куда эти люди смогут сдавать выращенную продукцию? Предусмотрена ли какая-то централизованная мера поддержки, чтобы это все просто не сгнило на том же гектаре?
Юрий Трутнев: Народ на Дальнем Востоке весьма практичен. Люди хорошо знают ситуацию на рынке, ориентируются на точки сбыта и выбирают участки поближе к портам, к границе. Потребности в своей продукции люди знают.
Другой вопрос, что сельскохозяйственной продукции, наоборот, не хватает. Я участвовал в целом ряде переговоров с крупными китайскими компаниями, которые говорят: мы хотим работать на Дальнем Востоке. Мы говорим: вперед, работайте! Они говорят: хотим закупать сою, а дальше следует цифра, которая на порядок отличается от того, что у нас производится. Мы предлагаем: а если поменьше? Они говорят: ну, поменьше, не знаем, мы большая компания, нам страну большую кормить, нам надо много. Так что спрос сейчас огромный.
Как наладить связи, чтобы у нас было как можно больше производств и их продукция как можно проще попадала на рынки?
Юрий Трутнев: Этим надо заниматься. На это направлен целый ряд мер, связанных с поддержкой строительства портовой инфраструктуры и транспортных коридоров. Однако единого ключа нет. Это процесс, который состоит из многих частей. Но, в принципе, все крупные производители больших проблем с реализацией своей продукции не испытывают.
Спотыкаемся о базу данных
Люди жалуются, что им отказывают в получении бесплатного дальневосточного гектара. Почему так происходит?
Юрий Петрович, итак с 1 февраля получить гектар смогут все россияне. Все готово к этому?
Юрий Трутнев: Мы прошли уже два этапа - отбора земельных участков жителями региона, потом на территории всего Дальнего Востока. Сейчас наступил самый ответственный последний этап. Мы предоставим возможность получить гектар дальневосточной земли всем жителям России.
К нему мы готовились, учитывая огрехи предыдущих двух этапов. Немножко поправили закон. Есть еще изменения в закон, которые сейчас находятся на согласовании в правительстве, они должны убрать последние шероховатости и препятствия, которые мешают людям при получении земельных участков.
О чем именно идет речь?
Юрий Трутнев: Мы должны добиться того, чтобы предоставлялось как можно больше земли.
Общий принцип такой, чтобы люди могли получить все, кроме тех участков, которые уже находятся в чьей-то собственности или зарезервированы по каким-то законодательным особенностям.
Например, особо охраняемые природные территории (ООПТ) или приграничные зоны. В остальном исходим из того, что вся карта Дальнего Востока должна быть доступна. Тогда мы действительно людям как можно больше возможностей предоставим.
Пока показатели так себе. Сегодня предоставляется 30 процентов земель, а на 70 процентов наложены ограничения в связи с теми или иными причинами. Было меньше. Сейчас мы вышли на 30 процентов, но этого недостаточно.
Мы будем добиваться того, чтобы пропорция поменялась ровно наоборот: 70 на 30. Думаю, что выше поднять не удастся, потому что есть земли министерства обороны, особо охраняемых природных территорий, защитные леса и участки, предоставленные в пользование или собственность другим лицам.
Но целевой ориентир, который я ставлю коллегам, это лишь 30 процентов земли может быть ограничено в предоставлении, 70 должно предоставляться гражданам.
Люди жалуются, что много отказов, практически 90 процентов. Почему так происходит?
Юрий Трутнев: Нет, конечно. Отказов 30 процентов. Но и это очень много. Я исхожу из того, что отказов людям быть не должно. Причин типа, что ты кому-то не нравишься из чиновников, не может существовать.
Причина может быть только одна. Если участок накладывается на границы других участков, уже предоставленных в пользование, или зон общего пользования муниципалитета. То есть на то, что выделить нельзя.
Конечно, было бы идеально, если бы у нас на карте были отмечены все участки, предоставленные в пользование ранее. Но, к сожалению, этого нет ни на Дальнем Востоке, ни во всей России. Мы до такого уровня эффективности управления земельными ресурсами не добрались.
Сегодня на Дальнем Востоке, по данным Росреестра, 1,3 миллиона незарегистрированных земельных участков. Это те, которые люди получили в разные времена, вплоть до 1920 года. У них на руках есть непонятно кем подписанное разрешение, но их это не беспокоит.
Они поставили там домик, забор, наладили огород, работают и считают, что участок принадлежит им по праву.
Мы многократно давали поручение губернаторам эту работу интенсифицировать. Жителей просили быстрее ставить на учет свои земли. Но такие ситуации все равно есть. И пока мы здесь полностью не вычистили всю базу данных, эти спотыкания будут.
Это дело не одного дня. Как можно отказы исключить, пока эта работа идет?
Юрий Трутнев: Мы исходим из того, что если гражданин добросовестно - он же на карте не видел этого права - выбрал участок там, где его получить нельзя, то уполномоченный орган должен не послать его подальше, а предложить ему сдвинуть границу участка и помочь в этом. Зачастую участок не полностью попал на землю обороны, а просто какой-то одной границей залез куда-то не туда.
Можно, конечно, просто отправить гражданина восвояси, но тогда мы людей обижаем и снижаем эффективность работы системы.
Сейчас мы законодательно пропишем, чтобы именно в таком случае уполномоченный орган говорил заявителю: знаете, вот эту границу надо подвинуть, мы вам предлагаем сдвинуться таким образом. И вместе они принимали решение, чтобы человек уходил не обиженный, а все-таки с полученным земельным участком.
А те, кто уже освоил эти участки, но не зарегистрировал права на них, могут оформить их упрощенно?
Юрий Трутнев: Мы исходим из того, что эти права у них уже есть. Но зарегистрировать права необходимо.
Это не процесс получения земли. И это не очень сложно.
Проблема в том, что все равно надо написать какие-то бумаги, в некоторых случаях заплатить какие-то деньги. Не все к этому готовы.
Ничьей тут быть не может
Дальний Восток славится природой, но многие уникальные уголки региона все еще недоступны как по экономическим, так и по бюрократическим причинам. Что делается для того, чтобы раскрыть туристический потенциал региона?
Юрий Трутнев: Конечно, кое-что делается. Изменены правила круизного посещения нашей страны, сейчас не требуется пропуск в погранзону, упрощена подача заявок. Несколько этот режим либерализован.
Работаем сейчас над законом по упрощенному визовому въезду в Свободный порт Владивосток (СПВ). Там будет возможность получения электронной визы. Иностранцы смогут оформить ее удаленно и находиться по ней в СПВ восемь дней. Режим СПВ действует в Приморье, Хабаровском крае, Сахалинской области, на Чукотке и Камчатке.
Предположим, иностранцы приехали. А где жить? Гостиниц все еще катастрофически не хватает.
Юрий Трутнев: Гостиницы надо строить, их нет. Как строится во Владивостоке - плакать хочется, а не рассказывать. По набережным, по причалам работа еле идет. Сейчас буду в Петропавловске-Камчатском, посмотрим, как идут дела.
Чтобы регион был туристически привлекателен, надо очень многое сделать, и эта работа начата за бюджетный счет. Приведем в порядок морские вокзалы и причалы, займемся инфраструктурой внутри. Люди приезжают не на причал посмотреть и не на аэропорт. Хотя реконструкция аэропортов тоже на Дальнем Востоке проводится. На Курилах, в том же Петропавловске-Камчатском.
Дальний Восток - уникальное место, но и сопутствующую развлекательную инфраструктуру здесь развивать надо - порты, набережные, гостиницы, общепит. Например, в Петропавловске-Камчатском сдан аквапарк. Он стал первым крупным проектом в сфере туризма, реализованном в рамках территории опережающего развития (ТОР) "Камчатка". Инфраструктуру надо создавать.
Простой пример: я год назад просил министерство природных ресурсов и экологии создать систему грунтовых взлетно-посадочных полос в районах особо охраняемых природных территорий (ООПТ). Потому что сегодня добраться до долины гейзеров - мама дорогая! Это только вертолет. Это мало того что дорого, вертолет еще и с точки зрения погоды капризный вид транспорта, если чуть-чуть тучки, уже никуда ты не улетишь. Самолет летает с большими допусками по погоде и он значительно дешевле. Просто полосу надо построить. Они в прошлом году провозились с переводом средств со статьи на статью, поручение не выполнили. Я недавно разговаривал с главой минприроды Сергеем Донским, он обещал, что в этом году строительство начнется. Это очень важно для туризма.
Соблюдается ли экологическое законодательство на Дальнем Востоке?
Юрий Трутнев: При создании новых предприятий мы обращаем на это пристальное внимание. В прошлом году по линии государственных механизмов поддержки мы создали 24 предприятия, в этом году 50 откроется, но ничего такого, что бы не соответствовало экологическому законодательству или наносило урон окружающей среде, на них нет.
Но проблемы в сфере экологии, конечно, есть. В бухту Золотой рог я по какому-нибудь случаю выйду, так после этого все наши уважаемые экологические контролеры получают по шее. Потому что вода как была грязная, так грязная и остается. Хотя работа определенная проводится. Например, после того, как были сделаны замечания, довольно серьезно позанимался военно-морской флот. У них дела обстояли совсем неважно. Они выполнили большой объем работ, чтобы не загрязнять воду.
Одно из главных богатств Дальнего Востока - водные биоресурсы. Правда, рыба в основном так и остается в регионе, либо продается по заоблачным ценам. Когда до центральной части России "доплывет" доступная рыба?
Юрий Трутнев: Появились механизмы выделения квот под строительство перерабатывающих мощностей на берегу и под строительство рыболовного флота. Это важно, потому что нам нужна береговая инфраструктура, новые холодильники и суда, желательно заказанные в России. Это важный момент, мы его долго обсуждали, отрабатывали этот механизм, надеюсь, он будет работать.
Но мы не сделаем чуда. И такого, чтобы из Владивостока до Москвы было рыбу совсем легко и дешево везти, скорее всего, у нас не получится. Но сделать так, чтобы довезти значительно дешевле и быстрее, чем сейчас, можно и нужно.
Уже есть чем похвастаться?
Юрий Трутнев: К сожалению, пока особо нечем. Президент давал на Госсовете поручение, много раз этот вопрос рассматривался. Воз и ныне там. Как возили долго и дорого, там и возят долго и дорого, зато очень хорошо умеют объяснять, почему рефрижераторные секции требуют отдельных расценок - потому что они сложные, их с горки катать нельзя и так далее. Но это, мне кажется, тот случай, когда надо просто выполнять поручение главы государства, а не объяснять, почему это сделать невыносимо трудно. Будем продолжать этим заниматься, общаться с РЖД и добиваться, чтобы они поручение выполнили.
А что с марикультурой?
Юрий Трутнев: Тут вообще все замечательно в том смысле, что у нас никакой марикультуры нет. Если в мире выращивается около 50 процентов улова, то в России меньше процента. У нас выделен всего процент от потенциальных участков, которые могут использоваться для марикультуры, 99 не выделены. Я недавно докладывал президенту и предложил создать единый рыбопромысловый ТОР, забрать туда все рыбопромысловые участки и публично транспарентно на торгах их реализовать
А почему пока не получается это сделать?
Юрий Трутнев: Потому что Росрыболовство говорит, что надо подготовить эти участки, исследовать дно, а денег нет. Но, пожалуйста, давайте возьмем деньги Фонда по развитию Дальнего Востока и заплатим отраслевым институтам. Исследуем все, что необходимо, сформируем участки, отдадим их, а потом по результатам торгов вернем фонду деньги. Нет проблем. Виза президента "поддержать" есть, поэтому будем пробиваться, чтобы этот механизм был реализован. Тогда, думаю, за 2-3 года марикультура как новая отрасль появится в России.
2015-й и 2016-й стали годами беспрецедентного внимания к развитию Дальнего Востока. Только в прошлом году было принято 5 федеральных законов, еще два на очереди. Какие направления "не закрыты"?
Юрий Трутнев: Мы не на один день не будем прекращать поиск новых инструментов. То есть история, когда бы мы сказали: видите, сколько мы уже насоздавали - СПВ, ТОР, механизмы поддержки инвестиционных проектов, фонд развития и т.д., - все уже хорошо, пора остановиться, не пройдет.
Тот вопрос, который вы сейчас задали, я задаю себе постоянно. Я уверен в том, что процесс развития регионов конкурентный. Он конкурирует с европейской частью России, люди имеют право выбирать, где им лучше жить. Он конкурирует и со всем Азиатско-Тихоокеанским регионом, потому что инвесторы тоже выбирают, куда вложить средства. В Малайзию, Сингапур, в Гонконг или Россию. И если мы в этой конкуренции не будем выигрывать, значит, мы будем проигрывать. Ничьей тут быть не может.
Тарифы как у всех
Большая проблема для дальневосточных предприятий - энерготарифы. Что стало с идеей их выравнивания? Все решения приняты, а тарифы все те же.
Юрий Трутнев: Уже не те же. С начала года будет перерасчет, поэтому можно считать, что уже дело пошло. Нам нужно создать механизм выравнивания. Этим занимается минэнерго совместно с "РусГидро". Они на это попросили три месяца. Я их пытался поджать со сроками, но они говорят, что это минимальный срок, в который они могут уложиться. Вся цепочка должна быть прозрачной, эффективной и не вызывать лишних потерь. Но мы сразу договорились, что перерасчет будет с начала года. Уже сегодня надо исходить из того, что предприятия на Дальнем Востоке будут тратить на электроэнергию столько же, сколько и в европейской части страны - по 3,19 рубля за кВт/ч.