"Живое": марсианская осьминожка убивает обнимашками
Такая разница в подходах, конечно, отражает не то, что отечественный и скандинавский кинодеятели на самом деле думают об инопланетянах, а их творческие цели. Потому что швед снимал не смехотворную многомиллионную притчу о дури нашей злой заповедной, а фантастический блокбастер в не самом приевшемся жанре "космохоррор".
Интернациональная компания из астронавтов и одного космонавта в лице персонажа Ольги Дыховичной восторженно изучает загадочное существо с Марса, очевидно, и превратившее Красную планету в унылую пустыню. Несмотря на всеобщую любовь и трепетное внимание, оно быстро мутирует из прозрачной сопли в осьминогоподобного монстра, быстро растущего и, как нетрудно догадаться, хищного.
Создавая современный вариант "Чужого", Эспиноса и дуэт сценаристов Ретт Риз - Пол Верник решили шагать в ногу с конъюнктурой и принялись изо всех сил симулировать "научность", которой голливудская фантастика последних лет просто захлебывается. И это сыграло с ними почти такую же злую шутку, какую с обитателями МКС сыграл их неосмотрительный космический романтизм. Потому что "Живое" местами очень неплохо смотрится как фильм ужасов, но как научная фантастика, если исключить действительно впечатляющую визуальную составляющую, выглядит весьма и весьма курьезно. В основном потому, что заумными бреднями фильм пытается прикрыть пробелы в проработке сценария и - что на самом деле очень важно - дизайна.
В прекраснейшем, культовейшем "Чужом", которому производители "Живого" благоговейно подражают, неистовствовал ксеноморф - нарисованное Гигером чудище внешности мерзкой, грозной и отдаленно человекоподобной, с большущей вытянутой головой. Зритель на эту здоровенную башку смотрел и сразу спинным мозгом понимал: перед ним зверюга мало того что зубастая и опасная - так еще и умная, зараза. И все, никаких вопросов, лишь инстинктивное желание драпать и прятаться.
Совсем иной эффект от соплевидной мимимишной осьминожки. Не вызывает она страха и трепета, мокрых ладошек и трясущихся коленок. К тому же ей еще и имя дали - Кельвин. Ну как можно бояться осьминожку Кельвина? Он ведь даже не нападает нормально, а просто очень крепко обнимается! И не верится совсем, что Кельвин, еще кроха, недавно размороженный, способен сходу осколком стекла продырявить прочную резиновую перчатку. Иными словами - оценить свойства двух разных, доселе не виданных объектов и использовать один из них как орудие. Сколько бы с серьезным видом ни проговаривалось что-то там про универсальные клетки и иные особенности анатомии инопланетного существа, от этого только нарастает ком вопросов. Что для нормального хоррора - практически приговор, поскольку таким образом зритель дистанцируется, вырывается из хватки саспенса и перестает пугаться.
Той же тенденции потворствуют персонажи, которым экспозиция дана для галочки, чтобы сразу было понятно, кому какая судьба в сценарии начертана: один слишком много времени провел в космосе и отвык от Земли, другого ждет дома жена с новорожденным ребенком и так далее. При этом никаких конфликтов внутри экипажа нет, никто не хранит зловещих тайн (почти, но все равно не считается), все такие дружные и положительные, что прямо тошно.
Короче, сценарий - не самая сильная сторона "Живого" (он ко всему еще и изрядно дыряв, как штаны одного из астронавтов, куда Кельвин непонятно как скрытно забирается). Поэтому отдуваться приходится постановщику Эспиносе и оператору - дважды номинанту на "Оскар" Шеймасу МакГарви, который в прошлом году вместе с Томом Фордом устроил визуальный пир духа в "Под покровом ночи".
Эти двое первой же сценой, снятой пролетом камеры по всем отсекам МКС якобы без склеек, дают прикурить Куарону с Любецки, далее градус наглости и лихости неуклонно повышая. Посредством симметричных, геометрически выверенных приветов Кубрику, рассылаемых очередями, изобретательно сымитированной невесомости, где кровь красиво брызжет, повисая алыми каплями в воздухе, а также ряда накачанных адреналином сцен - особенно мощно бьет по нервам финальная игра в догонялки с Кельвином в темноте - "Живое" выкарабкивается из ямы, куда ее упорно загоняют вышеописанные недостатки. И если сравнения с "Чужим" этот эпигон не выдерживает никакого, то как сплав "Чужого" с "Гравитацией" он работает идеально. Уважительно кланяясь первому и свысока взирая на второе. А благодаря смешному "неожиданному повороту" перед самыми титрами фильм еще можно рассматривать и как приквел к истории врага Человека-паука Венома.
4.0