Поделиться
Дату голосования 1 октября здесь называли обычно "День 1-О", по аналогии с победным счетом. Вечером, когда плебисцит завершился, глава каталонского правительства Карлес Пучдемон так и сказал в своем Twitter: "Сегодня, в день надежды и спокойствия, граждане Каталонии выиграли свое право стать независимой страной, управляемой как республика".
В 7,5-миллионной теперь уже стране, а не области на участки пришли почти 3 миллиона из 5,3 миллиона избирателей. 90 процентов высказались за отделение от Королевства Испании. Точные цифры будут чуть позже. Пока ясно в целом: счет "один-ноль". Барселона выиграла, а Мадрид пытается сделать хорошую мину при отвратительной игре. Премьер-министр Испании Мариано Рахой еще вечером в воскресенье поспешил заявить, что никакого референдума о самоопределении не было в принципе, его итоги недействительны, а "правовое государство сохранило свою силу". Испанского коллегу поддержали канцлер ФРГ Ангела Меркель и президент Франции Эммануэль Макрон. Однако в Евросоюзе слова Рахоя восприняли с нескрываемой иронией. Замглавы Европарламента Ульрике Луначек назвала плебисцит "законным", а действия мадридских гвардейцев - "шокирующими".
В спорте, правда, важно не только "выйти из группы", но и выиграть финал. Через несколько дней, пообещал Пучдемон, результаты референдума будут переданы в парламент для того, чтобы закрепить независимость Каталонии официально. Дальше возникнет масса сложных вопросов, ответы на которые приходится искать в блиц-режиме, чтобы не обрушить жизненно важные системы нового государства. Отделение от Испании автоматически повлечет за собой выход Каталонии из ЕС и долгую процедуру самостоятельного вступления в него. Валюта, банки, образовательные программы и дипломы, межправительственные соглашения, визовая система - все нужно будет урегулировать с нуля при достаточно сильном "сопротивлении среды". Да что там - даже футбольные клубы сейчас пытаются понять, каких перестановок в составе сильнейших команд континента стоит опасаться после каталонского самоопределения.
Нельзя сказать, что в автономной области об этом не думали изначально. Люди взвешивали плюсы и минусы отделения, и поэтому число сторонников и противников подобного шага до последнего времени оставалось примерно равным и колебалось, по данным соцопросов, в пределах 40 процентов. Если бы не одно "но", которое и заставило людей в итоге выбрать в бюллетенях квадратик "si/os", то есть "да". Избиратели боролись за само право высказать собственное мнение. И сделали это с редкой по нынешним временам выдержкой, достоинством и разумом. Собственно, в этом и состоит главный урок каталонского референдума, где - Пучдемон прав - победили именно люди, а не политические деятели. "Впечатляющий ответ граждан. Легитимность и достоинство", - написал каталонский лидер все в том же Twitter сразу после победы.
Кроме процентов "за" и "против" в сводках избиркомов, были и другие цифры, которые вызвали у соседей по континенту сначала оторопь, а потом гнев. Как подсчитали каталонские власти, в ходе референдума пострадали более 800 человек. Все они стали жертвами грубого натиска мадридских гвардейцев. При этом никто из раненых или избитых первым на неприятности не нарывался. Наоборот, в ходе подготовки к голосованию, которое Мадрид заранее объявил "нелегальным" и "аннулированным", граждане принципиально и демонстративно придерживались тактики "мирного сопротивления". Никаких майданов или горящих автопокрышек. Вместо митингов и погромов - детские праздники в "оккупированных" школах. В Каталонии тоже есть разного рода ультрас, один из них даже устроил накануне голосования стрельбу из ружья с металлическими шариками у избирательного участка в маленьком городе, ранил четверых. Но в целом каталонцы смогли общими силами поставить вне закона не только мадридских противников, но и собственных экстремистов. И тем самым не позволили ситуации скатиться в опасное и неуправляемое пике. Четыре недели подготовки к референдуму были войной нервов. Сила против достоинства. Истерики против выдержки. Мадрид в этом смысле потерпел на редкость чувствительное поражение и прекрасно это теперь понимает. Ему еще предстоит оправдываться перед европейскими организациями и в международных судах за тупую жестокость исполнителей своих приказов, за неумение находить компромиссы и вести себя "по-королевски", а не по-управдомовски.
Первое, что во время силовых акций в "День 1-О" каталонцы предъявляли одетым в черные шлемы полицейским, - поднятые вверх пустые руки: мы безоружны. Это не мешало гвардейцам сбивать мирных граждан с ног, тащить за волосы, разбивать кувалдами стекла в крошку и дубинками - головы в кровь. Но люди оказались мудрее тех, кто провоцировал их на встречное насилие, чтобы потом объявить преступниками.
Это мы привыкли, что бунт просто обязан быть "бессмысленным и беспощадным". Каталонцы поступили с точностью до наоборот. Их протест был осмысленным и вполне гуманным. Именно так они и преподали главный урок как Мадриду, так и всей Европе, включая собственных лидеров.
Сама идея независимости от Испании в Каталонии популярна уже давно. Не будем поминать семнадцатый век, ограничимся двадцатым и нынешним - тоже немало. Предыдущий референдум так и остался "консультативным опросом населения". Конституция Испании подобных норм самоопределения отдельных областей не содержит, поэтому Мадрид с легким сердцем отказал каталонцам в таком праве - соответствующее решение вынес Конституционный суд страны. Спорный вопрос, почему глава каталонского правительства Карлес Пучдемон так торопился провести идею в жизнь. Эксперты, например, полагают, что позиции "индепендистов" сейчас далеко не так бесспорны, и будь все спокойно, большинства на референдуме они могли бы и не получить. Да, Каталонию совсем не радует ситуация, когда из общей казны они получают намного меньше, чем перечисляют в виде налогов. Но не все измеряется деньгами, даже большими. Расширенный статус автономии, который удалось получить в 2006 году, многим в Каталонии казался вполне приемлемым.
Но в данном случае были задеты самые чувствительные струны каталонской души. Для жителей этой провинции есть два поистине священных понятия: независимость и справедливость. Права и на то, и на другое Мадрид им не оставил. Правительство Мариано Рахоя намеренно ушло от любых попыток найти хоть какие-то компромиссы, правительство Карлеса Пучдемона в долгу не оставалось. Диалог пошел в стиле "какая часть слова "нет" тебе непонятна? - А я такого слова вообще не знаю, я говорю "да" и под этим подписываюсь!"
Ровно в этот момент политики обычно начинают активно включать граждан в свои разборки, толпа выходит на улицу, пропаганда приобретает явственные нотки истерики и… что дальше, хорошо известно из новейшей истории сразу нескольких "мятежных" провинций в разных государствах. Но в Каталонии "почему-то" все пошло иначе. Против тех, кто демонстрировал силу, обыватели применили ум.
Несколько эпизодов. Вот, например, полиция грозит опечатать все избирательные участки и изъять урны. Участки находятся в школах. Поэтому никто не строит баррикады - просто устраивают детские праздники на весь день, а потом родители в школах ночуют. Элегантно, мирно, действенно.
Вот человек триста ждут открытия пунктов для голосования. Ждут нервно (и худшие ожидания прямо на соседней улице оправдываются). Я сижу в гуще этой толпы и поражаюсь двум вещам. Во-первых, не чувствуется обычная для таких случаев скрытая истерика и общий "подзавод": люди ведут себя уверенно, спокойно и весело. Во-вторых, даже опытным глазом в толпе не удается обнаружить "вожаков" и организаторов. Все равны, все выполняют общее дело.
Вот в Барселоне идет демонстрация противников референдума. В самом центре, накануне события. Прочие горожане демонстрируют понимание и терпимость и дают оппонентам высказаться. А в день референдума по соцсетям гуляет фото: парень, обмотавшийся флагом королевства, опускает свой бюллетень в урну под общие аплодисменты. Он против независимости, но он и не враг. Его мнение уважают, как требуют уважать свое. Агрессии - ноль.
Вот я разговариваю с кем-то из тех, кто придет голосовать. И они объясняют: главное для нас - именно возможность высказать свою позицию, за это и боремся. Мы разные, но мы никому не позволим относиться к нам свысока и глушить наш голос.
И другая позиция, которую все наблюдали на телеэкранах. Натиск людей в черных касках, кровь на асфальте, девушка с забинтованной рукой: гвардейцы сломали ей все пальцы…
"Мадрид себя скомпрометировал", "Мадрид ответит за свои действия в международном суде" - тоже итоги воскресного голосования. Действия испанского правительства возмутили даже тех, кто прежде внимал аргументам о "неконституционных законах" каталонцев. А бить людей, мирно сидящих на участках, законно? А затыкать им рты - норма? Спасибо, "ноу", как говорят в Каталонии.
Есть особенный шик в том, чтобы проявлять сдержанность и хорошее воспитание, когда, казалось бы, сама жизнь диктует тебе обратное. В случае с Каталонией - уйти из прежней страны, не расшибая вдребезги хлопнувшую дверь, погасить свет и забрать с собой мусор. И никому не дробить этой дверью пальцы. Сильная вещь, мало кто на нее способен. Каталонцы смогли, Мадрид - нет.
В "День 1-О" каталонцы доказали не только то, что в политике, как и физике, прекрасно работает закон Ньютона - чем сильнее давишь на кого-то или на что-то, тем больше будет сопротивление. Они продемонстрировали нечто другое. Еще важнее. Большие страны привыкли искать компромиссы со своими инакомыслящими провинциями только в виде "компромисса с позиции силы". Нет, спокойно объяснили каталонские граждане, компромисс может быть только на началах равенства. А играть с по-настоящему зрелым гражданским обществом в политические игры или пытаться следовать примеру диктаторов былых времен - дело, чреватое большими неприятностями для игрока.
Сейчас испанское правительство действует так же грубо и неуклюже, как присланные им в воскресенье гвардейцы с дубинками. И хотя каталонцы уже предложили в качестве посредника на переговорах структуры Евросоюза, испанцы ни шагу назад делать не готовы. Как теперь Мадрид будет выпутываться из им же самим созданной проблемы, с интересом и некоторым злорадством наблюдает вся прочая Европа.
*Это расширенная версия текста, опубликованного в номере "РГ"