Дени Вильнев: Я не хотел, чтобы фильм был ностальгическим

Исполинский - во всех, судя по всему, смыслах - долгожданный сиквел "Бегущего по лезвию" уже стоит на пороге российского проката, готовый навалиться могучим плечом и снести с петель двери восприятия блокбастеров. Ходят упорные слухи, что Blade Runner 2049 - это что-то. Но мы пока комментировать их не будем, хотя уже посмотрели.

Вместо этого предлагаем скрасить ожидание и раздразнить аппетит интервью с режиссером фильма Дени Вильневом. Из которого вы узнаете, откуда в 2049 году СССР, почему Вильнев боится ностальгии, а также ни за что не узнаете, человек Рик Декард или все-таки репликант.

Как вы получили эту работу? Вы как-то сами напросились или вас пригласили?

Дени Вильнев: Со мной связались, причем все произошло довольно оригинально. Я в тот момент собирался поработать над одной историей, и вдруг раздался звонок. Мне позвонил один мой знакомый, с которым мы сотрудничали, когда я снимал "Пленниц". Он сказал: "Мне нужно с тобой встретиться. Встреча должна быть тайной, я не хочу, чтобы кто-нибудь нас видел". Я тогда находился в Нью-Мексико. Он пришел ко мне, сел, протянул конверт. На конверте было написано одно слово: "Квинсборо". И тут он говорит: "Квинсборо не существует".

В конверте лежал сценарий сиквела "Бегущего по лезвию". Конечно, такой уровень доверия мне польстил. Но с другой стороны, сама мысль о том, чтобы даже тронуть такой шедевр, переосмыслить его, залезть в эту вселенную и что-то там изменить и добавить, сначала показалась мне крамольной. Но. Я прочитал сценарий. И нашел его крайне впечатляющим. Ридли Скотт и Майкл Грин проделали потрясающую работу. И это зародило в моем сердце сомнение: смогу ли я, буду ли я достаточно хорош? Я очень нервничал перед подписанием контракта, но в итоге ответил: "Да".

В трейлерах к "Бегущему по лезвию 2049", если приглядеться, можно заметить русское слово "целина", а также рекламу продуктов из Советского Союза. Откуда в 2049 году СССР?

Дени Вильнев: На самом деле в фильме много подобных анахронизмов. Дело в том, что первый фильм, который вышел в 1982 году, рассказывал о событиях, происходящих в 2019-м. Соответственно, эта версия 2019-го была художественной проекцией реальности 80-х на будущее. И сиквел, следовательно, должен быть продолжением этой проекции, теперь это уже не просто будущее, а альтернативная реальность, где по понятным причинам нет, например, Стива Джобса. Разрыв между нашей сегодняшней реальностью и реальностью "Бегущего по лезвию" огромен. Понятно, там присутствовали некоторые пророческие вещи, но различий все-таки больше. И одно из различий - это геополитика.

Я подумал, что было бы интересно сделать так, чтобы в этом альтернативном мире СССР все еще существовал. При этом продумывать эту мысль в сторону продолжения холодной войны мне было не так интересно. Гораздо интереснее, мне кажется, - поразмышлять о дальнейшем развитии культурного взаимовлияния. В том числе выражающегося в этой рекламе советских продуктов на улицах Лос-Анджелеса. И в этом, кстати, мне очень помог роман Филиппа Дика, который я очень люблю, он дал мне необходимые зацепки.

Как удалось придумать сцену, когда зритель впервые видит репликантов и, несмотря на то, что он видит их впервые, он понимает, кто перед ним?

Дени Вильнев: Это довольно хитрая сцена. Ридли дал мне свободу, и у меня появилась возможность раскрыть то, чего он в своем фильме не раскрыл. Нам ведь не показывали других планет, не показывали, как создают репликантов, мы никогда не видели фабрик по производству репликантов. Единственный намек, который был дан в первом фильме, - тот странный азиатский парень, который мастерит глаза.

Я понимал, что "Бегущего по лезвию 2049" будут смотреть те, кто не смотрел "Бегущего по лезвию", и следует четко обозначить, что репликанты - синтетические люди. Это очень важно для истории - показать происхождение моих персонажей. Но одновременно я не хотел что-то разжевывать, давать очевидные разъяснения. И придумал сцену, пропитанную религиозным, сакральным духом, в тоже время демонстрирующим технологический процесс. Вы не увидите в ней рабочих, не увидите, как трудятся над ними ученые - все это только подразумевается. Я хотел зайти как можно дальше, но при этом не слишком далеко, не показывать слишком много.

Ридли Скотт не ставил вообще никаких ограничений?

Дени Вильнев: Вообще у нас была с ним беседа в самом начале. Мы поговорили с ним наедине, он дал мне некоторые советы по поводу эстетических решений, объяснил, что ни в коем случае нельзя менять и переделывать, какие моменты из его фильма особенно важны. Но на этом и все, пожалуй. Он сказал, что остальное - исключительно моя ответственность, что успех будет только моей заслугой, а полный провал - только моей виной. Это был откровенный, прямой, честный, сильный разговор. После чего он просто пожелал мне удачи и отпустил в вольное плавание.

"Бегущий по лезвию 2049" - уже второй подряд научно-фантастический фильм в вашей карьере. Чем вас так привлекает этот жанр?

Дени Вильнев: С научной фантастикой меня связывает страстная и глубокая любовь. Фантастика стала интересовать меня с ранних лет, я зачитывался романами, в том числе графическими. В 70-е - 80-е у меня было три любимых фильма: "2001 год: Космическая одиссея", "Близкие контакты третьей степени" и, разумеется, "Бегущий по лезвию". А "Звездные войны" я, наоборот, не любил. Наверно, тогда я просто не входил в целевую аудиторию - на момент выхода "Новой надежды" мне было всего 10 лет.

Проблема в том, что зачастую научную фантастику не воспринимают всерьез, как будто это только фильмы про всякие технологические штуки и войну. Мне нравится исследовать экзистенциальные вопросы, эволюцию человечества, развитие социальных отношений. Меня привлекает научная фантастика как радикальный способ прикоснуться к неизвестному, вырваться за пределы известного, привычного.

Продолжение такой культовой вещи в той или иной степени должно отдавать дань ностальгии. Как вы к этому относитесь? Не хотелось ли вам, наоборот, где-то дистанцироваться от оригинала?

Дени Вильнев: На самом деле я боялся ностальгии. Я категорически не хотел, чтобы фильм был ностальгическим. И я также не хотел, чтобы моя работа превратилась в фильм, сделанный фанатами, поэтому я прежде всего удостоверился, что вся моя команда это понимает. Мне нужно было найти собственный путь в эту вселенную, нащупать его с помощью собственных чувств. Первый фильм я использовал в качестве руководства. Я стремился перенести всю ту поэзию и меланхолию в свою ленту. Но при этом я создавал именно свою ленту.

В сценарии есть такая деталь. Лос-Анджелес погружен в зловещую, жуткую зиму, с непостоянной погодой, с дождями, сменяющимися снегопадами. Для меня как для канадца зима - нечто особенно значимое, нечто, можно сказать, интимное. Что-то, что вызывает определенные чувства, эмоции. Что-то, что связано также с определенным качеством света. И я подумал: зачем делать "Бегущего по лезвию" мрачно-черным? Не лучше ли сделать серебристо-белого "Бегущего по лезвию"? Идея была в том, чтобы сохранить эстетику нуара оригинальной картины, но при этом позволить себе немного свободы, выбраться из предместий Лос-Анджелеса и осветить пространство за пределами города, где урбанистический мрак рассеивается, теми цветами, которые напоминают мне о доме.

Рик Декард - репликант или человек?

Дени Вильнев: Мне нравятся загадки. Мне нравятся вопросы. Ответы мне не нравятся. Роман Филиппа Дика - о паранойе. Фильм Ридли Скотта - о паранойе. Охотники на андроидов сами постоянно погружены в паранойю. Каждый раз, сталкиваясь с людьми, они постоянно сомневаются, кто перед ними: человек или репликант? Что неизбежно приводит их к сомнению относительно себя. И это мне нравится.