"Йерма": ошеломительный спектакль по мотивам пьесы Гарсиа Лорки
Оказывается, еще как может. Более того - для достоверности изображаемого не нужны ни масштабные исторические экскурсы, ни какие бы то ни было культурные параллели, которые, если в подобных случаях и отыскиваются режиссерами, то обычно бывают настолько притянутыми за уши, что при просмотре не остается ничего иного, как попытаться представить себе картину мира постановщика. Но Саймон Стоун не попал в ловушку творческого поиска и сумел обнажить истинное, вневременное содержание пьесы.
На первый взгляд, перед нами - незамысловатое полотно. Она, "бесплодная", но еще не осознающая, что эта характеристика применима к ней не только в прямом смысле, задиристо-полунасмешливо перебрасывается со своим спутником Джоном весьма скабрезными предложениями о том, как бы им разнообразить совместный любовный опыт. В изнеможении, заставляющем ее на минуту ослабить тщательно выстроенную оборону из принципов, по которым живет современный человек, она выдвигает некую идею, более похожую на эксперимент. А что, если бросить вызов свой независимости, открытости миру и смелости без устали нестись по потоку жизни и… завести ребенка? Эта мысль быстро превращается в своего рода бизнес-проект, а стадии по его реализации - в реалити-шоу, выплескивающееся в блог и на страницы газеты, где она работает журналистом.
И все. С этого самого момента программа, заложенная в Йерму ее воспитанием и современной культурой, дает мощнейший сбой. По сути дела - современная Йерма закрепощена ничуть не меньше, чем Йерма Лорки времен гражданской войны в Испании, только закабаление это - несколько другого свойства. Там она - тонко чувствующая душа со вполне определенными моральными принципами, не особо любимая мужем, явно рожденная не в том веке и не в том обществе, где ей можно было расцвести. Той Йерме решительно нет места в структуре домостроя. Это вселяет надежду на то, что в другое время, с наступлением благословенной эпохи всеобщего равенства и толерантности, ее история не будет трагичной. Такому повествованию, если поразмыслить, вообще не найдется места, так как оно станет сплошной заурядностью, а тривиальности лишь в самых редких случаях становятся объектом увековечивания в литературе и других видах искусства, если мы не говорим о всегда абстрактной "истории повседневности" (которая тем и хороша, что рисует общую картину, не особо вдаваясь в частности).
Нет, благоприятный период для жизни таких личностей, как Йерма был короток и, скорее всего, пришелся на послевоенное время, когда общество было еще достаточно традиционным для того, чтобы внятно сформулировать идейную составляющую, и вполне современным по части допущения множества путей, ведущих к обретению личного счастья.
Но тогда это качественное изменение не было замечено. Зато теперь - по крайней мере, постфактум - можно о нем погоревать и пуститься в увлекательное и страшное путешествие с Йермой наяву: жительницей современного мегаполиса, предположительно с высшим образованием, неплохим уровнем дохода, "творческой" и непыльной работой, открытой всем ветрам и веяниям, так любящей "расширить границы своего восприятия". Ведь она - нестандартная личность, у нее все по-особому. Она может посмотреть на любую свою мысль со стороны, проанализировать ее не хуже психоаналитика, пуститься в рассуждения о том, что в будущей беременности ее пугает и отталкивает. Среди прочего, то, что она будет неким сосудом, ценным не самим по себе, а питающим что-то другое внутри. Не совсем по собственному выбору, без отдачи, без всяких наград за это.
Фактически, она в первый раз в своей жизни сталкивается с экзистенциальным ужасом - от осознания того, что не все призвано служить ей самой. Что она - не центр мироздания. Что есть такие материи в жизни, от которых нельзя отмахнуться, записавшись на очередную творческую практику, написав ноющий пост в блоге, перейдя по ссылке на какой-нибудь развлекательный ресурс или сходив за покупками. Идея служения изнутри взрывает домострой 2.0 в ее мышлении.
Из каких составляющих собрано кредо такого индивида? Судя по всему, и это ему не до конца известно, во-первых, в силу лености ума, а во-вторых - из-за непоколебимой уверенности, что все собственные действия и движения души - результат личного выбора и уж никак не ловко настроенное окружающей средой поведение потребителя. То, чему она подчинена, выжимает все соки из нее, пожирающей саму себя, ее мужа и, по совместительству, его кошелька.
Все разрешено, что не запрещено. А границы запретного то и дело сжимаются и переосмысляются, различные нюансы и тонкости неустанно размывают границу допустимости, превращая черное во что-то грязно-серое, привычное, обыденное и совсем не опасное. Но… Если так много всего разрешено, то из разрешенного - абсолютно любая вещь - по личной прихоти может быть возведена в идол. И если желаемое не удается получить - программа либерализма дает сбой, а эгоизм и солипсизм собственного существования превращается в тоталитарный диктат над собою и своими близкими. И далее - уже абсолютно не важно, что дало первоначальный толчок, что заставило взрослого человека, подобно ребенку, зациклиться на какой-то мечте, оказавшейся несбыточной. И с этого момента становится непонятно, что на самом деле движет человеком, первоначальное желание забывается, а погоня за чем-то, превратившимся в идею фикс, оборачивается каким-то броуновским движением, беспорядочным нервическим подергиванием конечностей, в начале реагирующих на какие-то стимулы извне, а затем продолжающимся уже само по себе.
Но у ребенка есть замечательное качество - ограниченная способность концентрации внимания, переключаемость и умение получить успокоение извне. Дети, несмотря на свою блаженную наивность, врожденно мудры. У них есть парадоксальный дар, защищающий их до поры взросления - умение считаться с чем-то бóльшим в собственной жизни, чем они сами. Это большее часто воплощено в конкретных людях, но ими не ограничивается. Это умение давать и получать, реагировать на любовь и горе, автоматические попытки действовать так, чтобы избежать боли.
Современные Йермы зачастую не имеют тех минимальных навыков по выживанию (как психическому, так и физическому), которые считались чем-то самим собой разумеющимся в обществе еще совсем недавнего прошлого, хотя на него теперь модно смотреть свысока, даже не потрудившись осознать, в чем именно его отличие от мира сегодняшнего. Такое впечатление, что Йерма никогда не была ребенком. Зато во взрослой жизни она станет самоубийственной его карикатурой, задушившей детство в истерическом желании во что бы то ни стало настоять на своем возможное счастье. А иногда и жизнь, растоптав ее, как свою нелюбимую куклу.
5.0