Художника-акциониста Петра Павленского, который в минувший понедельник подпалил фасад здания Банка Франции, расположенного на знаменитой парижской площади Бастилии, к вечеру следующего дня освободили из-под ареста. Не подумайте, что по всей Франции поднялась мощная протестная волна и властям пришлось распахнуть двери тюремной камеры, куда Павленского поместили сразу после скандальной акции. Отнюдь нет. Сняли арест только для того, чтобы сразу же перевести Павленского в психиатрический стационар при префектуре полиции французской столицы.
По информации, просочившейся из МВД и опубликованной в газете "Фигаро", такое решение было принято после "наблюдения за поведением задержанного". Судя по всему, следователям показался настолько странным дискурс продвинутого радикала от искусства, что они предпочли в кратчайшие сроки отправить его на соответствующую экспертизу. Что касается его жены Оксаны Шалыгиной, принявшей участие в более чем сомнительном перфомансе на площади Бастилии, то она остается под арестом.
Ну а как отреагировали местные леволиберальные СМИ, которые в начале года с энтузиазмом приветствовали переезд во Францию Павленского? О нем писали как о "неординарной личности", вынужденной бежать из России. Эти "защитники" Павленского смущенно промолчали или отделались куцыми сообщениями на своих сайтах, да и сделали это далеко не все. Можно представить, какая поднялась кампания в местной прессе, если бы нечто подобное с Павленским произошло в Санкт-Петербурге или в Москве. Наверняка вспомнили бы "советскую психиатрию" и пострадавших от нее диссидентов.
Но французская полиция решила, что одно дело эпатажные акции, и совсем другое Уголовный кодекс. Каким бы ни был повод, но умышленный поджог с целью нанести ущерб имуществу, а речь идет именно об этом, во Франции карается тюремным заключением сроком до 10 лет и штрафом в 150 тысяч евро. Если же заподозрили, что у поджигателя есть проблемы с психическим здоровьем, то здесь правило железное - его следует поместить в профильное лечебное учреждение.
"Другого не дано" - так считает известный французский политик Ив Поццо ди Борго, который возглавляет институт имени Жана Леканюэ, где исследуют вопросы демократии и гуманитарных ценностей.
- Свобода творчества - прекрасная вещь, однако она не должна вступать в конфликт с Уголовным кодексом. Что касается отправки художника-акциониста в психлечебницу, можно предположить, что для этого были основания, - поделился своими соображениями с "РГ" Ив Поццо ди Борго. - Правда, думаю, что скорее всего на акцию с поджогом банка на площади Бастилии Павленский пошел с тем, чтобы привлечь к себе внимание публики. Дело в том, что в эти дни в Париже открывается знаменитая Международная ярмарка современного искусства. Наверняка он хотел стать "гвоздем" ее программы, но не ожидал произведенного эффекта. Переборщил и оказался в психиатрическом стационаре.
Надо сказать, что многие французы возмущены поведением Павленского и тем, что ему во Франции предоставили политическое убежище. В социальных сетях они требуют немедленной депортации новоиспеченного "месье".
Вот что думает, к примеру, пользователь Eltrovar: "Этот парень плохо выбрал место для своей акции. Было бы намного впечатлительнее и смелее, если бы он пригвоздил себя к статуе Свободы. Пора нашим властям разбираться в том, кто есть политический оппозиционер, а кто свихнувшийся провокатор". Другой под ником СNC считает, что в этой истории есть положительный момент: "Она дала русским повод посмеяться над нами до упаду".
За гранью
По данным издания Zimbabwe News, в Зимбабве, где смертная казнь не применяется уже 12 лет, возник небывалый ажиотаж вокруг вакансии палача. По словам представителя министерства юстиции Вирджинии Мабхизы, более пятидесяти человек прислали свои резюме на эту вакантную должность. "Свои резюме прислали и мужчины, и женщины, заинтересованные в работе палачом. Интерес к этой должности огромный", - рассказала она. Должность палача вакантна в Зимбабве уже свыше 10 лет, поскольку высшая мера наказания через повешение не применялась здесь с 2005 года. В то же время официального моратория на смертную казнь власти страны не объявляли.