Странный случай на Земле

В рамках XVIII фестиваля "Новое британское кино" был показан увлекательный документальный фильм, созданный по случаю открытия выставки о феномене Дэвида Боуи, музыканта, певца, художника, актера, а также отразителя и вдохновителя многих эстетических веяний, впоследствии получивших многовекторное развитие и ставших основой многих сценических образов его последователей.

Фильм был создан в 2014 году, при жизни самого музыканта, когда тракетория его жизни и творчества имела открытый финал, а коллеги рассуждали о нем не ретроспективно (ведь таким высказываниям обычно свойственны чересчур широкие обобщения и невольное желание упорядочивания и классификации всего, связанного с жизнью недавно ушедшего), а как о современнике, приятеле, коллеге по ремеслу, источнике творческого вдохновения и образце для подражания.

Блуждая вместе с кураторами выставки по залам музея Виктории и Альберта, не устаешь удивляться кропотливости работы организаторов, сумевших собрать воедино огромное количество артефактов: предметов быта, тетрадей, чертежей, рисунков, плакатов, костюмов, писем, образцов звукозаписывающей техники и многого другого, в равной степени относящихся к жизни Дэвида Боуи, а также к быстро изменяющемуся быту и жизни вообще в Англии второй половины двадцатого века. Поражает также преодоление специфических трудностей по нахождению материала: эпоха, о которой идет рассказ, не настолько далека, чтобы ее свидетельства в момент их появления были сочтены достаточно стоящими сохранения. Тем не менее, похоже, сам Боуи и его многочисленные соратники серьезно и со всей ответственностью подходили к своей деятельности, ответственно проживая год за годом.

Дэвид Роберт Джонс родился в лондонском Брикстоне в 1947 году и испытал на себе все прелести взросления в послевоенной Англии, начиная от сурового быта (район достаточно сильно пострадал от бомбардировок) и заканчивая культурным вакуумом, который, к счастью, несколько разбавлялся тем, что Брикстон был одним из главным мест расселения первой масштабной волны иммигрантов, пестрой по своему составу. На окончание школы, провал на выпускном экзамене и поступление в технический колледж Бромли приходится становление круга интересов Боуи, его увлечений и приобретение различного рода знаний и навыков, которые будут использованы им в будущем. Сохранилось достаточно большое количество образцов его работ в разных жанрах: он составлял коллажи, рисовал афиши, делал интересные графические наброски и даже иллюстрации, предназначенные для использования в качестве раскадровок к фильмам и отправной точки по созданию декораций для них.

Первый шаг - псевдоним. Если Мик Джаггер взял в качестве такового старое название ножа, то будущий Боуи пошел дальше и позаимствовал в творческих целях фамилию Джеймса Боуи, героя Техасской революции, в честь которого, в свою очередь, был назван нож с необычной формой клинка. Так он дважды отъединил свою придуманную ипостась от себя самого.

На начало шестидесятых годов пришлось очень многое: начал меняться традиционный жизненный уклад, на запад стали в массовом порядке проникать разнообразные религиозные практики и идеи из разных культур, технологический прорыв и освоение космоса стали мощнейшим толчком для развития научной фантастики и новых утопий о следующем этапе человеческого развития, широкое развитие получил формат комиксов, создавших пантеон суперлюдей по образцу всемогущих языческих божеств… И Дэвид Боуи по очереди примеряет на себя разные маски (потенциал для развития в этом аспекте, несомненно, был обретен благодаря знакомству и общению с Линдси Кемпом). Вот он - загадочный Зигги Стардаст, таинственный пришелец и спаситель человечества посредством транспланетно понимаемого музыкального языка рок-н-ролла, к нему неприменимы человеческие характеристики.

Прославившая Боуи песня Space Oddity (уже в образе Майора Тома), чей выход был приурочен к высадке астронавтов на Луну, прочно вписана как в исторический, так и в культурный контекст эпохи - здесь экивок и американской "Космической одиссее" Кубрика, и британскому "Доктору Кто".

А выкрик "Rocket man!" через много лет раздался эхом в raggedy man в "докториане" и даже невольно проник в самую нестандартную речь под сводами зала заседании ГА ООН.

Далее, вместе с холодной и неуверенной поступью семидесятых на сцену выходит "изможденный белый герцог", переживший апокалипсис, посланник умирающей планеты (так в чем-то похожий на место его назначения), трагически сбивающийся со своего курса и становящегося жертвой пороков, которым подвержены земляне. В узком смысле на первый план выходит увлечение Оруэллом, участие в качестве актера в фильме Николаса Роуга, в широком - возвращение к некоей привычной точке отсчета, более-менее стандартным эстетическим стандартам, которые, впрочем, как и прошлое, невозможно вернуть - и поэтому можно только переосмыслить, смешав с опиумным чадом начала двадцатого века и угаром шестидесятых. Далее последовали очень сомнительные заявления и утрата какой бы то ни было точки опоры.

Молодой Боуи, как зеркало, отражал и в жизни, и на сцене сконцентрированную суть блуждающих идей и веяний своей молодости, разделяя все неизбежные последствия своего выбора, романтизированного в теории и весьма разрушающего на практике. И "берлинский период" стал для него своего рода постепенным выходом из этого неустойчивого и опасного состояния, сопряженного с внутренним взрослением именно как человека, а не как артиста. А после этого переходного периода мы наблюдаем уже смелое, но абсолютное уверенное экспериментирование с различными жанрами и формами, где главным является не создаваемый эффект, а то, что он в каждом случае становится неповторимым, так как несет в себе частичку на этот раз прочной и устойчивой основы - собственной личности, жизненного опыта и огромного культурного багажа. И все-таки Боуи не переставал удивлять. И концовка фильма с открытым финалом - тому подтверждение. Через два года после выставки выйдет последний его альбом, Blackstar, удививший и испугавший очень многих. Потому что в нем Боуи - прежде всего человек, оглядывающийся на прожитое и осмысляющий свое существование.

Дэвид Боуи принадлежит к ныне редкому типу беспокойных, но думающих людей, с жаждой ведения внутренних поисков (пусть и зачастую носящих противоречивый, а то и откровенно опасный характер). Но при этом у него были внутренние ресурсы для этого, хорошо усвоенные академические знания, солидный, постоянно расширяемый кругозор, умение целиком погрузиться в определенную деятельность, способность к созиданию как результату масштабной работы по усвоению и переработке огромных пластов информации. Такой личности не нужны продюсеры по созданию коммерчески привлекательного антуража и приданию внятности и осмысленности исполнительству. К сожалению, приходится констатировать, что в современную эпоху вероятность появления таких личностей, особенно в области условной рок-музыки достаточно проблематично. Особенно таких, кто может на излете жизни похвастать импровизированной таблицей периодических элементов, где соединились воедино вдохновители артиста и бесконечный список лиц, им вдохновленных.

5