Что журналистов союзных СМИ поразило в Курчатовском институте

Первым пунктом программы стала большая трехчасовая экскурсия, организованная учеными Курчатника, как ласково именую свой Центр его сотрудники и знакомство с его исследовательской и технологической инфраструктурой. Для тех, кто никогда не бывал в этом научном заповеднике в центре Москвы, скажем: для подробного знакомства с комплексом, занимающим более ста гектаров и насчитывающем несколько тысяч сотрудников, требуется, конечно, времени раз в десять больше, но и тех впечатлений, которыми союзные журналисты напитались за три часа, вероятно, хватит надолго. Как выразился во время встречи с гостями президент НИЦ Михаил Ковальчук: легче рассказать, чем не занимается его Центр, поскольку сегодня он "развивает целый ряд передовых научных направлений и закладывает основы технологических прорывов" в самых разных областях науки, а также "обеспечивает технологическую независимость и безопасность государства".

Вторым пунктом стал живой разговор журналистов с руководителями Центра, который открыл Государственный секретарь Союзного государства Григорий Рапота. Он подчеркнул, что наука в работе Постоянного Комитета занимает особое место, "ведь ученые Беларуси и России - те самые люди, которые после распада СССР больше всего опасались разрыва научных связей".

По словам Григория Алексеевича, многолетняя практика использования союзного бюджета со всей очевидностью показала: вкладывать деньги в научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки - это самое эффективное и выгодное дело.

- Поэтому мы работаем, как венчурный фонд, и в наступившем году у нас будет действовать 12 союзных программ, которые обещают принести довольно весомые плоды.

В свою очередь Михаил Ковальчук рассказал гостям над чем и как трудятся сегодня ученые "Курчатовского института", Он отметил в частности, что "переход к реально новому природоподобному укладу, вернет техносферу антагонистичную природе назад к естественному ресурсообороту и восстановит тем самым обмен веществ, нарушенный цивилизацией". И это, по словам ученого, - "цивилизационный вызов планетарного масштаба".

Михаил Ковальчук, президент НИЦ "Курчатовский центр":

О Центре

"Курчатовский институт", который все знают, как Институт атомной энергии, сохраняет свою "атомность", как это сложилось исторически, но сегодня это совершенно иное учреждение. Мы являемся единственной национальной лабораторией России, в которой работает 14 тысяч человек, которая создана указом президента страны, и которая живет по своему федеральному закону. Даже Академия наук не имеет такого закона. Во-вторых, мы живем по программе, финансируемой государством и утверждаемой на пять лет правительством страны. Кроме самого Института в центре Москвы в 105 гектар, в состав Центра входит еще шесть крупнейших (в мировом масштабе) научных учреждений, среди них, например, Институт теоретической и экспериментальной физики в Москве, Институт физики высоких энергий в подмосковном Протвино и Институт ядерной физики в Петербурге. Проще сказать, что мы не делаем, чем объяснять, что не делаем.

О генетике

Год назад к нам был присоединен крупнейший генетический центр страны - ГосНИИгенетика. Но это было не случайное присоединение, поскольку малок кто знает, генетика в Советском Союзе началась именно с Курчатовского института, то есть, после лысенковского разгрома, генетика, как наука была спасена в этих стенах сначала Курчатовым, а потом Александровым. Тогда в рамках радиобиологического отдела начал функционировать генетический отдел, возглавляемый профессором Сосом Алихановым, ставший впоследствии крупнейшей в мире генетической лабораторией. Со временем лаборатория переросла в отдельное НИИ генетики. Сейчас он вернулся к нам назад и занимается программой по геномному редактированию - это очень важная вещь, которая могла бы быть интересна и белорусам, поскольку в ней есть разделы, связанные с сельским хозяйством, животноводством, медициной, безопасностью.

О международных мегапроектах

Курчатовский институт по поручению руководства страны является представителем в международных мегапроектах, таких как термоядерный реактор во Франции, ЦЕРН и еще два проекта в Германии - первый по созданию самого крупного в мире лазера на свободных электронах и протонный ускоритель в Дармштадте.

О научном ландшафте

Сегодня европейский научный ландшафт немыслим без России. Например, проект ИТЭР - международный экспериментальный термоядерный реактор, который придумали и впервые сделали мы в Курчатовском институте. Мы являемся интеллектуальными донорами для научного мира, поставщиками уникальных технических решений. Для ИТЭР мы поставили почти 300 тонн уникального сверхпроводящего кабеля, который больше никто не смог сделать, а в ЦЕРН - сотни тонн кристаллов, без помощи которых обнаружение бозона Хиггса было бы просто невозможным. Помимо прочего Россия является крупнейшим инвестором международных научных проектов - вторым после Германии. Например, лазер на свободных электронах стоит миллиард 200 тысяч евро - Германия внесла чуть больше 50 процентов этой суммы внесла Германия, а мы 30 процентов - 306 миллионов евро. Третьи за нами - шведы - 18 миллионов. Общий наш в клад в совместные с европейцами установки равен уже двум миллиардам евро - на эту сумму мы являемся их владельцами. И этим пользуемся.

О прорывных проектах

В мире у нас есть лишь единичные конкуренты - речь идет о ядерной энергетике, о космосе, о сопутствующих вещах. Сегодня у нас есть такой же по значимости проект создания уникальных природоподобных - нано, био, информационных и когнитивных технологиях (НБИК), то есть получение материалов любого вида путем атомно-молекулярного конструирования, что помимо прочего дает возможность выработать алгоритмы "одушевления" создаваемых робототехнических систем.

О союзной программе

Неплохо было бы запустить российско-белорусскую программу по созданию оборудования для создания нейтронных и синхротронных источников. В ближайшие годы у нас планируется истратить на эти работы сотни миллионов долларов. Участие белорусских ученых в наших разработках очень важно, но кроме того, Беларусь может построить и свои экспериментальные станции. Можно также подумать о союзной программе, посвященной оснащению синхротронных и нейтронных центров с участием белорусских ученых и привлечением их высокоточного машиностроение. Недавно у меня был президент Академии наук Латвии. Когда-то там была великолепная наука. Сегодня без слез нельзя говорить разрухе, которая там царит, там пустыня. Вот они пришли и сами признают: мы вам, наверное, не очень нужны. И это так. К чести белорусов - из всех бывших советских республиках только они сохранили свой научный потенциал, свою науку. И чтобы не выпасть из современного ускоряющегося поезда, наше с ними объединение помогло бы нам возобновить старые связи и вместе уверенно идти в будущее.

О политической среде

Недружественная международная политическая среда не мешает, а помогает, поскольку укрепление научных и культурных связей в такой обстановке является приоритетом. Это понимают люди с обеих сторон, они также понимают, что без нашего участие никаких европейских научных проектов просто нет. Говорю это без всякого "квасного патриотизма". Поэтому спасибо политикам, которые своим противостоянием способствуют нашим научным контактам.