Эти и многие другие вопросы пришли от читателей "РГ" к "Деловому завтраку" в " Российской газете" с мэром Москвы Сергеем Собяниным. Но шторм, разразившийся в минувшую субботу в Центральном федеральном округе, внес свои коррективы. Нельзя было в разговоре с главой столицы обойти вопрос: что же происходит с погодой в столице?
Сергей Семенович! Второй раз в течение года Москву накрывают страшные ураганы, которых раньше не наблюдали. Почему это происходит, стоит ли ожидать повторения и как их прогнозировать?
Сергей Собянин: Погода, действительно, бьет рекорды по количеству аномальных явлений: то тропические ливни, то жара, то мощнейшие снегопады, то ураганный ветер. На мой взгляд, это прямое следствие изменения климата, так называемое глобальное потепление, которое провоцирует природные катаклизмы. Для того чтобы им противостоять, необходимо, во-первых, обеспечить пусть краткосрочный, но точный прогноз, чтобы успеть предупредить горожан.
Во-вторых, надо усиливать и совершенствовать работу служб спасения и ликвидации последствий стихии. В этих целях вокруг Москвы создается мощная система мониторинга и прогноза природных явлений, которая уже смогла спрогнозировать последний ураган. Мы наращиваем силы городских коммунальных предприятий, которые этой зимой во время рекордных снегопадов обеспечили нормальное функционирование города. В-третьих, необходимо совершенствовать систему оповещения. Порой мы на воду дуем, рассылая SMS-ки, а когда приближается реальная беда, реагируем не всегда адекватно.
Поэтому недавно были обновлены регламенты оповещения и требования к работе предприятий и организаций в экстремальных погодных условиях. В результате в прошлые выходные были оперативно закрыты ВДНХ, Парк Горького и т.д., что предотвратило еще более тяжкие последствия. Тем не менее, систему оповещения надо и дальше совершенствовать. На мой взгляд, там есть, над чем работать.
Это требует дополнительных расходов от бюджета. Как вообще себя чувствует сегодня экономика столицы? На какие отрасли опирается, за счет чего зарабатывает такие деньги, если учесть, что бюджет Москвы в этом году должен получить более 2 триллионов рублей доходов? И это в пору, когда страна только-только начала отходить от кризиса…
Сергей Собянин: К счастью, в отличие от 2008 года сейчас московская экономика стала более диверсифицированной. У нас нет доминирующего сегмента, который могли бы сотрясать кризисы. Зато есть торговля, финансы, строительство, айтишный сектор и другие, в которых работают тысячи предприятий малого и среднего бизнеса, быстро адаптирующихся к ситуации. Все это делает экономику города устойчивой. Благодаря этому по итогам 2017 года в плюс вышли практически все отрасли, начиная от строительства жилья и заканчивая экспортом промышленной продукции.
Причем, экспорт на фоне девальвации рубля и санкций растет высокими темпами уже второй год подряд. Экспортерами в Москве сейчас стали 30% предприятий, работающих в аэрокосмической отрасли, химическом производстве, автомобилестроении и т.д. Сомневаться в этих цифрах не приходится, так как деньги-то в бюджет Москвы поступают! А главные его составляющие - это налог на прибыль юридических лиц и подоходный налог физических лиц. Ну, а раз налоговая база- прибыль, зарплата растет, значит экономика не стоит на месте.
Есть еще один очень важный показатель ситуации в экономике - это рост инвестиций в основной капитал. Он в Москве происходит гораздо более высокими темпами, чем по стране. По итогам 2017 года инвестиции составили почти два триллиона рублей. По сравнению с 2010-м годом это на 60% больше, что феноменально само по себе на фоне двух кризисов.
То есть за счет инвестиций город получил практически второй бюджет?
Сергей Собянин: Каждый бюджетный рубль, вложенный в инфраструктуру города, привлек три рубля частных инвестиций. Ценно это прежде всего тем, что обновляются основные фонды. Предприятия закупают станки, оборудование, закладывают основу для последующего роста экономики.
Бытует мнение, что все-таки главный доход Москве приносят крупные газовые и нефтяные компании, которые сидят в Москве и платят ей налоги, хотя ресурсы добывают в Тюмени и других северных регионах страны…
Сергей Собянин: Внесу ясность. Компании "Газпром", "Роснефть" и другие перешли на другую систему налогообложения и с 2012 г. стали платить налоги по месту нахождения основных фондов и работников. Да и цены на нефть в эти годы упали, уменьшив прибыли компаний. Теперь в бюджете столицы доля поступлений от них составляет всего 5%. В тоже время другие отрасли стали играть более значительную роль. Например доходы от туризма, , в экономике города составляют сейчас свыше 700 миллиардов рублей в год. В том числе, потому мы так активно и занимаемся благоустройством, событийным туризмом, всеми этими фестивалями, что они дают отдачу. Поток туристов с 2010 года вырос с 12 миллионов человек до 21 миллиона. Причем, едут в Москву сейчас не только россияне. Несмотря на все, что происходит вокруг и постоянное запугивание мира Москвой, количество иностранцев за эти семь лет увеличилась на 40%. Я уверен, что оно будет расти и дальше - туризм стал реальной отраслью. А что такое туристы для города? Это посетители кафе, ресторанов, постояльцы гостиниц, покупатели магазинов и сувенирных киосков и тд.
Сергей Семенович, судя по количеству разных НИИ и вузов, у Москвы огромный научный потенциал. Помогает ли он уходить ей от устаревших производств к новым технологиям? Где можно в ближайшее время ожидать настоящего прорыва?
Сергей Собянин: Замечательный проект "Сколково", созданный для привлечения инноваций. Но Москва по сути вся представляет собой реальный научно-исследовательский и производственный кластер. Каждый третий российский ученый живет в Москве. 43% патентов на изобретения, зарегистрированные в России, принадлежат тоже москвичам. На территории столицы расположены тысячи академических институтов и НИИ, инжиниринговых центров, технопарков, технополисов, являющихся центрами коллективного пользования для инновационной промышленности. Все крупные корпорации - "Ростех", "Роснано", "Роскосмос", объединенная авиастроительная компания, они же без науки ничего не делают. Загляните на эти предприятия. Многие из них оснащены хорошим современным оборудованием. Туда снова вернулась молодежь. И те новые оборонные мощности, о которых говорил в своем Послании Федеральному собранию президент, - плод труда многих предприятий, работающих в Москве. То есть в этом плане Москва вполне конкурентноспособна. Отстаем мы, как всегда, в производстве гражданской продукции, но в конечном итоге все изобретения так или иначе будут работать и на нее.
Поэтому вокруг предприятий оборонного комплекса мы создаем и городские технопарки, в которых уже работает 47 тысяч работников инновационного профиля. Они пользуются базой этих предприятий, станками, лабораторными центрами и создают естественную конверсию тех изобретений в мирную продукцию, которой нам еще не хватает.
Путин поставил задачу поднять производительность труда в ближайшие годы по стране на 5%. Москве это под силу?
Сергей Собянин: Безусловно. Для этого у нас есть все. Лишь за 2017-й год количество высокопроизводительных мест в городе выросло на 10%. Модернизация идет везде, не только в промышленности. Новации внедряются в финансовом секторе. Например, Сбербанк стал настоящим центром инноваций и одним из лучших банков в мире по внедрению искусственного интеллекта. Все больше они используются и в торговле, и в сфере услуг, где в столице заняты 1,8 миллиона человек. И это тоже немаловажно: чем выше там производительность труда, тем больше зарплата работников и тем меньше требуется мигрантов. То же самое в здравоохранении: при меньшем количестве работников в городе проводится на 20% больше операций и сложных манипуляций. Я бы сказал, что вся Москва живет и развивается в значительной степени за счет внедрения новых технологий, во многом связанных с цифровой революцией.
Но, очевидно, этого мало, если вы недавно поручили разработать целую программу "Умный город"? Что она может изменить в жизни москвичей?
Сергей Собянин: Дело в том, что чем больше мы продвигаемся по пути использования элементов "Умного города", тем больше понимаем, какие возможности открываются перед нами. Например, до того, как мы запустили в "Активном гражданине" такую сквозную технологию, как блокчейн, звучало немало вопросов, а насколько защищена персональная информация пользователей, насколько объективны проведенные опросы и т.д. Теперь уже все, кто интересуется этим, знают, что все транзакции и изменения фиксируются в независимых базах и в любой момент можно их перепроверить.
Такие технологии в ближайшее время появятся в сфере контрактации, оставив в прошлом бумажные договоры. Революционные изменения произойдут и в здравоохранении, где сейчас создаются электронные карты больного, объединяя всю имеющуюся у медиков информацию о нем. С помощью искусственного интеллекта можно будет делать диагностику, определять алгоритм лечения, выдавать электронные рецепты. Более того, сверив данные рентгеновских снимков и МРТ, искусственный интеллект может перепроверить правильность заключения врача и даже выявить ошибки при диагностике, скажем, рака. Дело в том, что изменения в организме человека, произошедшие под влиянием опухоли, человеческому глазу могут быть еще не видны, а искусственный интеллект их обнаруживает.
Метим в тройку
"Умному городу" нужны и умные жители. Причем, не только сегодня, но и завтра. Поэтому вы недавно написали в своем блоге, что сегодня московские школы входят в десятку лучших в мире, а завтра мы хотим, чтобы они попали в первую тройку? Что для этого нужно сделать?
Сергей Собянин: В Москве 600 крупных образовательных учреждений. По математической и читательской грамотности они входят в 5-6 лучших образовательных систем мира. А 300 школ, то есть половина имеющихся, уже сегодня входят в тройку лучших. Мы же хотим, чтобы и вторая половина дотянула по качеству знаний детей до первой половины. Для нас важно, чтобы все образовательные комплексы, неважно, где они находятся - в центре столицы или в Новой Москве, учили детей одинаково хорошо. Финансирование у них одинаковое, возможности тоже одинаковые. Значит, надо просто подтянуть школы до более высокого уровня образования.
Это кажется амбициозной задачей. Но еще недавно в Москве было всего 20-30 ведущих школ, куда чуть ли не все москвичи пытались устроить детей всеми правдами и неправдами. Но прошло всего семь лет и таких школ стало в 10 раз больше. А сейчас нам предстоит только удвоить их количество. Что делать? И это понятно. Ключевая фигура в любом образовательном учреждении - учитель. Он не только учит ребенка, он прививает ему любовь к знаниям. Значит, надо повышать квалификацию педагогов, поднимать им зарплату, чтобы к детям попадали действительно лучшие учителя. Чтобы у них была оптимальная нагрузка. Но и снова новые технологии. Развивать ту же московскую электронную школу, которая позволяет менее опытному учителю взять лучший контент, который есть в городе, лучший сценарий урока и уже на другом уровне давать знания ребенку. А дальше с помощью электронного дневника, совмещенного с образовательной платформой, совершенствовать образовательный процесс каждого отдельно взятого ученика с учетом его знаний и наклонностей. Пока это вопрос будущего. Но технологически это уже возможно, и мы будем это делать.
Поговорим еще о самых маленьких москвичах. Недавно Росстат сообщил, что рождаемость в столице, как и в целом по стране после бэби-бума снизилась - в Москве на 7,7%. Вас беспокоит это?
Сергей Собянин: Демографическая ситуация у нас в России складывается волнообразно еще со времен Великой Отечественной. Тогда произошло падение рождаемости из-за большого количество погибших на фронте. Вторую волну спада рождаемости мы получили в начале 90-х, когда по всем россиянам, в том числе и по москвичам, жестко ударил кризис. Сегодняшнее снижение рождаемости - ее следствие, так как пришла пора становиться мамами у девочек, которые родились в те годы. Многие же семье в ту пору рожать опасались. Тем не менее, рождаемость в Москве сейчас держится примерно на среднероссийском уровне, хотя обычно в больших городах она бывает ниже, чем в сельской местности. Такая картина характерна для всех стран мира.
Я замечу: для демографии важна не только рождаемость, но и смертность. В частности, младенческая, которая у нас снизилась за эти годы на треть. На 28% снизилась и смертность среди трудоспособного населения. Это очень хорошая динамика показателей, какой не может похвастаться ни одна страна мира. За счет этого мы продолжаем иметь естественный прирост населения.
Читатели "РГ" пишут, что с садиками ситуация в Москве сейчас нормальная, а вот яслей по прежнему дефицит. Многие же молодые мамы работают или учатся и им они очень нужны. Могут они рассчитывать на помощь города?
Сергей Собянин: Мы постоянно занимаемся этой проблемой, но решить ее, как уже показала практика, можно лишь постепенно. В 2010 году в детсады в городе ходило всего 280 тысяч детей. Когда я поинтересовался, а сколько еще стоят в очереди, то услышал: "Тысяч 10-15. Можно быстренько решить эту проблему". Решать начали с устройства трехлеток. Приняли дополнительно в десять раз больше - 150 тысяч, так как оказалось, что прежде родители даже не вставали в очередь, понимая, что это бесполезно. Куда бы они не обращались, им говорили: мест нет. Чтобы ситуация стала прозрачной, мы ввели электронную очередь. А сами садики стали финансировать как школы: за каждого взятого ребенка. От количества детей стало зависеть и материальное благополучие самого детсада, и зарплата его директора и воспитателей. Ситуация улучшалась прямо на глазах. У нас появилась возможность брать в сады детей даже младшего возраста. И мы начали снижать порог приема: сначала с трех лет до 2,9, потом - до 2, 8. По мере строительства новых садов - а их строить мы не прекращали ни на год, вот и в этом году запланировали ввести больше трех десятков новых садиков, - будем устраивать детишек и помладше. Снизим так называемый "возрастной ценз" детсадовца уже в этом году. До какого возраста? Скажу чуть позже, ситуацию пока анализируем.
Сергей Семенович! Россия нацелилась попасть в клуб стран 80 плюс - то есть наравне с Японией, Францией, Германией ставит своей целью довести среднюю продолжительность жизни до 80 и более лет. Москвичи уже живут в среднем более 77 лет. И когда же может быть взять поставленный барьер?
Сергей Собянин: Важнее жизни только жизнь. Ее средняя продолжительность в Москве увеличилась за семь лет на 3,7 года. То есть каждый год на полгода. И сейчас достигла уже почти 78 лет, или точнее 77, 9 года. Посмотрите данные ВОЗ - ни у кого больше нет таких темпов. К тому же напомню: речь идет о крупнейшем мегаполисе, куда приезжает огромное количество людей лечиться в наши федеральные клиники, а порой и умирать. И тем не менее мы достигли такой же продолжительности жизни, какая в столицах ведущих государств: Нью-Йорке, Париже, Лондоне…Посчитаем: если нам удастся сохранить эти темпы, то 80 достигнем через 4 года - к 2022 году.
Но для этого нам необходимо продолжать серьезно заниматься здравоохранением, чтобы оно с каждым годом становилось лучше, качественнее, а лечение для каждого москвича было быстрым, эффективным и доступным. С точки зрения приоритетов для людей это отрасль N 1. Да, мы модернизировали оборудование стационаров и поликлиник, но оно и дальше нуждается в обновлении. Мы подняли зарплату врачей до 134 тысяч рублей, но она не должна упасть, а напротив, должна индексироваться, догоняя, а лучше - перегоняя инфляцию. Ведь чем выше зарплата у доктора, тем больше он дорожит своим местом, стремится повышать свою квалификацию, тем выше конкуренция во врачебной среде в целом. Невозможно, не смотря на определенные достижения в медицине сказать: вот, теперь все хорошо. Мы все время должны двигаться вперед.
Две самых частых причины смерти в Москве: от сердечно-сосудистых заболеваний и онкологии. Создание сети из 29 сосудистых центов уже дало свои плоды, а вот ситуация с онкологией еще тревожная…
Сергей Собянин: Да, человека с сердечным приступом в Москве больше не везут в дежурную больницу, как прежде, а сразу в один из сосудистых центров. Там его оперируют, удаляют тромбы, если нужно, ставят стенты и т. д. И такие экстренные меры уже позволили снизить больничную летальность от инфарктов в 3 раза, а от инсульта - вдвое. Но и онкология, если ее диагностировать на ранней стадии, не приговор. Сейчас доля опухолей, выявляемых на первой и второй стадиях, достигла уже 60% и столичная медицина будет стремиться увеличивать ее еще больше. Но и тех, у кого болезнь зашла уже достаточно далеко, но они живут больше пяти лет, стало на треть больше благодаря эффективному лечению. К тяжело больным, которым нужна помощь на дому, пришла патронажная служба, которой в Москве просто не было. Работающие в ней врачи и медсестры взяли на себя уход за 50 тысячами лежачих москвичей. Город взял на себя и паллиативную помощь, которой еще недавно занимались только благотворительные фонды. И их девиз: если больного нельзя вылечить, это не значит, что ему нельзя помочь, теперь девиз и московских врачей.
В Москве стартовала программа "Активное долголетие"…
Сергей Собянин: Москвичи, которых мы спросили, как лучше назвать эту программу, проголосовали на "Активном гражданине" за название "Московское долголетие". Направлена она на то, чтобы выйдя на пенсию, москвичи не чувствовали себя одинокими, брошенными, а занимались спортом, творчеством, активно участвовали в городской жизни. Соцзащита и раньше уделяла этому большое внимание. Но такой массовой поддержки, какую программа встретила у нашего старшего поколения, мы не ожидали. С помощью школ, библиотек, театров и Домов культуры всего за месяц в городе создано множество кружков и секций. Всего за месяц после старта в них записалось более 82 тысяч ветеранов. Уверен: чем больше у человека интересных и полезных для здоровья дел, тем больше у него возможностей жить долго и счастливо.
Не можем не спросить о реновации, хотя сейчас она ушла немножко в тень. Но в момент зарождения эта программа имела большой резонанс не только в столице, но и во всей стране. В регионах даже родилась шутка: Москва сносит то, что мы еще не построили. Но вот уже началось переселение жителей из пятиэтажек в новые дома…Что показывают первые шаги реализации программы? Как складываются взаимоотношения с людьми, чьи дома попали под снос, легко ли соглашаются на переезд? Не пожалели ли вы сами, что замахнулись на такой масштаб работы? Ведь сносом 1722 "хрущоб" первой волны город занимался более 20 лет. Теперь в перечне сноса к 2032 году значится больше 5 тысяч домов, , а их жители должны быть обеспечены новым жильем.
Сергей Собянин: Скажу сразу: наш первый опыт оказался более удачным, чем полученный во время первой волны сноса. Связано это с тем, что мы сразу приняли лучшие стандарты для участников реновации. В соответствии с ними москвичи получают лучшего качества и сами дома, и отделку квартир в них. К тому же находятся они в непосредственной близости от прежнего жилья. Поэтому возражений против переезда сейчас значительно меньше.
Что же касается объемов сноса и переселения, то они, конечно же, просто гигантские. Тем не менее, я уверен, что программа будет идти быстрее предыдущей. Дело в том, что прежняя строилась на инвестиционных контрактах. Город раздал площадки коммерсантам, которые переселяли граждан, а часть квартир продавали на рынке. Когда лучшие площадки были выбраны, дело встало. Контракты не исполнялись, потом разрывались, компании банкротились. Появлялись обманутые дольщики. Весь этот шлейф тянулся очень долго. Мы свою программу структурировали иначе. Создали фонд реновации, который является заказчиком. Да, часть жилья и мы будем продавать. Но темпы продаж не будут влиять на темпы строительства. Мы же не зависим ни от капризов инвесторов, ни от ситуации на рынке жилья. Поэтому наша программа, на мой взгляд, будет двигаться значительно быстрее. Более планомерной и системно.
Ну, а насчет того, надо было в принципе заниматься реновацией или нет…Как будто у нас был выбор! Если бы мы программу не приняли, все равно лет через 10-20 эти дома пришлось бы сносить. Причем, к тому моменту они стали бы уже аварийными. Мы выбрали вариант спокойного строительства нового жилья и планомерного переселения в него из ветшающих домов.
Никогда Москва не строила и столько дорог, сколько строит сейчас. Каждый год - по 100 километров! Вы считали, сколько нам нужно работать в таком темпе, чтобы добитьс в Москве среднеевропейской оснащенности дорогами?
Сергей Собянин: Среднеевропейского уровня мы не добьемся никогда просто в силу того, что город уже построен. Сетка дорог такая, какая есть. Тем не менее, строить то, что возможно, будем. Северо-Восточную и Северо-Западную хорды, Южную рокаду, которые снизят давление транспорта на центр города. Спасибо президенту, который дал поручение по развитию Московского транспортного узла. И теперь вокруг города строится Центральная кольцевая автодорога. Ее сооружение немного затягивается, но все равно очевидно, что она будет создана и тогда можно будет весь транзит пустить вокруг Москвы. Большой помощью дорога будет и Подмосковью, жителям которого больше не нужно будет выезжать на МКАД, чтобы переехать из одного района в другой. Для Москвы это тоже разгрузка.
И другой проект, также одобренный Владимиром Владимировичем - строительство Московских центральных диаметров, также очень важный для нас. Это по сути создание наземного метро, которое соединит разные концы Москвы и Подмосковья. Жители региона смогут оставить свои машины дома и отправиться на работу или на дачу пригородными электричками, интегрированными с метро. Все это требует каждодневной кропотливой работы, колоссальных инвестиционных затрат и взаимодействия с "Российскими железными дорогами", "Росавтодором", Минтрансом, правительством РФ…
В конечном итоге Москва победит пробки?
Сергей Собянин: Ситуация на дорогах улучшается уже сейчас. По сравнению с 2010 года скорость движения транспорта выросла на 16%. И это при том, что машин за эти годы в городе стало больше на миллион.
Регулирует ли мэрия миграционные потоки в столице? В интернете время от времен и появляются страшные цифры о количестве нелегалов в нашем городе…
Сергей Собянин: Раньше контролем за мигрантами занималась миграционная служба, теперь он передан ГУ МВД. Москва активно сотрудничает с правоохранительными органами. В свое время мы добились внедрения в столице патентной системы. И теперь знаем, что, например, за прошлый год за патент у нас заплатили 450 тысяч мигрантов. Они не просто получили документ, легализующий их пребывание в Москве, а сдали экзамен на минимальное знание русского языка. Врачи проверили их здоровье, полицейские взяли у них отпечатки пальцев и внесли в свою базу. Это легализованный пласт иностранных работников.
Порядка 100 тысяч по нашей оценке от покупки патентов уклоняются. Полиция штрафует нарушителей, а самых злостных высылает и запрещает им въезд в нашу страну. В прошлом году, например, так были наказаны за различные правонарушения 30 тысяч мигрантов. Меры жесткие, но необходимые для наведения порядка. Еще 300 тысяч человек приезжают к нам из ЕАЭС. По закону патенты им не требуются, так как у нас единое экономическое пространство.
Тем не менее, я считаю, что контроль должен быть за всеми мигрантами, не важно, откуда они приехали - из безвизовых стран или ЕАЭС. Мы должны точно знать, зачем они приехали, что делают в Москве, платят или не платят налоги. По поручению президента с МВД и правительством России работаем сейчас над совершенствованием законодательства, чтобы дать полиции полномочия дополнительного контроля за всеми иностранцами, приехавшими на работу в Россию.
А доля преступлений, совершаемых мигрантами, по прежнему так же велика? Она доходила до 40 процентов...
Сергей Собянин: Количество таких преступлений за период, о котором мы говорим, снизилось практически на четверть и продолжает снижаться. Причем, темпами более высокими, чем убывает преступность в целом по городу.
И все-таки на душе тревожно на фоне международных событий. Москва последние годы сделала очень много для того, чтобы стать комфортным, доброжелательным городом для всех. Но сейчас возникает вопрос: а есть ли у вас, так сказать, план Б, на случай, если ей вдруг придется стать столицей воюющего государства?
Сергей Собянин: Будем надеяться, что над Москвой и впредь сохранится мирное небо. Последние события показывают, что лидеры большинства стран достаточно разумны и не доведут ситуацию до критичной. Но я уже говорил, что Москва - серьезный промышленный и научный центр, в ней сосредоточено огромное количество предприятий ОПК, ракетно-космических, самолетостроения и других. И это такая оборонная мощь, которая способна в значительной степени обеспечить безопасность всей страны и самой Москвы, разумеется.
*Это расширенная версия текста, опубликованного в номере "РГ"
Продолжение разговора - в "РГ-Неделе" 26 апреля с. г.