"Магазинные воришки": ты же лопнешь, деточка

Вот конкретная японская семья. Бабка, внучка, мужик с женой и мальчонка. Бабка пенсию получает, внучка служит гетерой в каком-то странном японском пип-шоу, жена мужика трудится в прачечной, а мужик и мальчонка воруют в магазинах.

На самом деле они не совсем семья. Но им вместе хорошо. Хотя и обитают в заваленной хламом лачужке - в тесноте да не в обиде. Даже находится место для еще одного обитателя. Мальчонка с мужиком, возвращаясь с промысла, обнаруживают маленькую девочку и берут ее с собой. А то чего она одна, бедная, сидит.

Так их становится шестеро.

Живут они дальше, значит, вшестером уже. И все еще довольно неплохо. Похуже многих, но получше некоторых. Счастливо живут в основном. Пока не происходит неожиданное.

Неожиданное происходит - и вскрывает тайное. О том, почему они на самом деле не совсем семья, а если уж напрямую - совсем не семья. О том, кто эти люди такие и откуда взялись. И внезапно обнаруживается, что в одночасье всплывших ключевых деталей биографий хватит на увесистую подборку диких заголовков чернушно-бытовой хроники.

В этом повороте - вся соль фильма "Магазинные воришки", за который Хирокадзу Корээда, чуть ли не всю свою карьеру посвятивший кинематографическим исследованиям института семьи, получил главную ветку Каннского фестиваля.

Дилемма вырисовывается следующая: если семья - не семья по закону, но по-человечески - настоящая семья, то как быть-то? Особенно в том случае, когда законная семья - по-человечески не семья вовсе, а черт знает что. Или законной семьи попросту нет. По закону-то ребенку надо расти в законной семье, а не в семье, которая не семья. Но в семье, которая не семья, ребенку объективно лучше, чем в настоящей семье. И тем более - лучше, чем без хоть какой семьи.

Все это бесконечно правильно, конечно, если разобраться. Семья - не биологические родственники, а те, кто любят, кто искренне заботятся. О том же самом были вторые "Стражи Галактики", кстати. Но "Стражам Галактики" каннских веток не выдают - не положено. К сожалению или к счастью - это еще как посмотреть.

В реалистичном, почти что документальном воспроизведении японским режиссером будней земляков-маргиналов бросается в глаза, однако, примечательная деталь: все герои - бедняки, представители самых низов - постоянно что-то жуют. Лапшу, суши, кукурузу, мясо или рыбу в панировке, мороженое, какие-то непонятные японские продукты - чуть ли не в каждой третьей сцене кто-нибудь что-нибудь с аппетитом трескает.

Не зная культурно-социального контекста, трудно сказать, нарочно это или нет. Символизирует что-то, или просто в Стране восходящего солнца у всех навалом снеди и невероятный метаболизм - поскольку ожирением в кадре никто не страдает. Навскидку и не вспомнишь, в каком другом фильме еще столько едят. Разве что в "Большой жратве" Марко Феррери - но то на кардинально противоположную тематику кино.

То есть Корээда, безусловно, все верно своей картиной говорит. Весьма нужные, актуальные и важные вещи - нынче ведь проблема самоопределения так и вопиет. Пол и все остальное уже можно выбрать достаточно свободно, а с родителями и прочими бабушками - сложнее. То и дело традиция, прогресс и законодательство вступают в конфликты (в Японии это особенно ярко выражается).

Не хочется никого учить манерам и, наверное, это всего лишь глупая придирка, но в приличном обществе как-то не принято с набитым ртом беседовать - будь то о мелочах или о важном. И воспринимать всерьез невзгоды представителей самых незащищенных слоев, когда они перед тобой чавкают и хлюпают, тяжеловато, а сочувствовать им - уж и подавно.

А так Корээда молодец, чего уж там.

3.5