Шишкин: Отсутствие логики в финансировании театров сложилось исторически

На недавнем "круглом столе" директоров музыкального театра, где модератором выступил директор ГАБТ Владимир Урин, ставились острые вопросы о дисбалансе в финансировании театров, о том, что действующее законодательство не учитывает специфику театрального дела. Многие считали, что иные законы - например, пресловутый закон № 44 о конкурсной системе - становятся для театров катастрофой. Так ли это - с этого вопроса мы начали беседу с Андреем Шишкиным, директором одного из самых успешных оперных домов России - Екатеринбургского академического театра "Урал. Опера. Балет".

Андрей Шишкин: Эта тема поднималась и на встрече президента с худруками театров в Ярославле - там тоже говорили о катастрофе. Но худруки не занимаются написанием отчетов, для этого есть специально подготовленные люди. В нашем театре существует отдел конкурсов и аукционов, и если знать, какие спектакли мы выпустим через год, два, три, если за год до премьеры иметь макет и под него - полную техническую опись, никаких проблем я не вижу. Условия игры таковы - приходится их выполнять.

А это не из серии: сами создаем себе трудности и сами их преодолеваем? Может, стоит менять условия игры, когда выпуск спектакля уравнен с выпуском стульев мебельной фабрикой?

Андрей Шишкин: Это пусть думает государство. Мы приспособились к ситуации, научились планировать на несколько лет вперед, загодя делать расчеты, четко знаем, что нам нужно объявить на аукционе, и у нас все нормально. Многие проблемы идут от незнания вопроса: можно говорить о катастрофе, а можно заставить систему работать. Я понимаю: в силу каких-то причин государство считает, что это важно. Нас стараются подогнать под мировую практику. Я общался с коллегами в Германии, Англии, Америке - аукционы есть везде. Это норма, и мир эти условия принял. Если государство хочет сделать отношения покупателя и продавца более цивилизованными, если это позволит всем участникам рынка видеть, как партнер хочет потратить деньги, если все прозрачно и открыто - почему бы и нет? Не вижу в этом ничего плохого.

Критикуют систему грантов и принципы распределения финансирования. У вас один из самых динамично развивающихся театров страны, а бюджет его меньше, чем у равноценных трупп в Перми и Новосибирске. У вас побывал министр культуры - возникли какие-нибудь подвижки?

Андрей Шишкин: Пока нет. Эта несправедливость - отсутствие логики в финансировании театров - сложилась исторически: кто-то когда-то выпросил себе прибавку, кто-то не успел, кому-то дали, кому-то - нет. Я каждый год выпрашиваю 10 миллионов "сверх нормы", которые позволят нам достойно провести сезон. Потому что суммарный объем нашего бюджета, гранта и собственных доходов не может покрыть постоянно растущий темп расходов, учитывая рост цен и смену самой эстетики театра. Когда-то мы играли в декорациях из материи и картона, и цена спектакля составляла 3 млн рублей. Сегодня цена выросла до 12 - 14 млн не только потому, что поднялись цены на метр вельвета, но и потому, что мы сами выросли. Уже никого не устраивают тряпичные декорации. Нужны объем, свет, видео, а все это стоит принципиально иных денег. И мы в ловушке: к картону и тряпке возвращаться невозможно, а на новое катастрофически не хватает денег. Министерство идет навстречу, но по принципу: выпросил - дали, не выпросил - не дали. Там знают объем неотложных ремонтных работ: театр стоит на склоне холма, половина фундамента в воде. Многое уже сделано на отпущенные деньги: в фундамент вкачали итальянский водонепроницаемый цемент, но дел впереди еще очень много. И для нас важен сам факт, что министр в курсе дела!

Многие проблемы от незнания вопроса: можно говорить о катастрофе, а можно заставить систему работать

За 12 лет вашего директорства определилась стратегия: театр кормят кассовые названия, но имидж театру дает эксперимент.

Андрей Шишкин: С 2008 года мы стали получать грант. До этого была сущая беда. Дирижера Михаэля Гюттлера хористы буквально гнали из театра: его месячная зарплата равна годовому заработку хора! Мы просто финансово не были готовы к серьезному качеству. Сейчас, считая грубо, из 500 миллионов 400 дает министерство культуры, 100 мы зарабатываем сами. И это позволило нам отказаться от старомодных спектаклей с живописными декорациями: опыт балетов Самодурова и "Графа Ори" Россини показал, что можно ставить иначе. И что эти спектакли могут вызывать интерес у критики и хорошо продаваться.

И тогда возник этот очень интересно сбалансированный репертуар…

Андрей Шишкин: Да: кассовые названия - и принципиально новые российские или мировые премьеры. В балете наряду с классикой - "Лебединым озером", " Щелкунчиком" и "Жизелью", идут авторские сочинения - "Пахита", "Тщетная предосторожность", "Приказ Короля", которые привлекают ценителей и прессу. То же и в опере: с одной стороны, всегда востребованные публикой "Кармен" и "Турандот", "Волшебная флейта", с другой - "Сатьяграха" Гласса, "Греческие пассионы" Мартину, "Пассажирка" Вайнберга, в мае выйдут "Три сестры" венгерского композитора Петера Этвеша в постановке Кристофера Олдена.

У вас новый главный дирижер. С чем связана замена и не изменится ли репертуарная политика театра, которая принесла вам такой успех?

Андрей Шишкин: Оливер Дохнаньи у нас провел в качестве главного дирижера пять лет. За эти годы мы поставили оперы, определившие наше нынешнее лицо, даже сумели фестивальные названия сделать репертуарными, и на "Сатьяграху" билеты расходятся не хуже, чем на "Травиату". Но это исключение из правила, и нужно иметь костяк спектаклей, способных обеспечить стабильную финансовую базу. Для любого европейского театра пять лет - оптимальный срок, когда задумываются о каком-то обновлении - программы, идеологии, творческого почерка, энергетики. Мы начинаем повторяться, делать кальку собственной идеи, да и солистам нужно петь классику. И вставал вопрос, как долго мы можем идти таким путем. Искали дирижера, с которым можно выпустить блок спектаклей преимущественно русского репертуара. Так к нам пришел Константин Чудовский. Ему 36 лет, он стоял за пультом оперы в Сантьяго, дирижировал в Европе, сотрудничал и с нашим театром. И он тоже соскучился по русскому классическому репертуару. Мы нашли друг друга: у нас есть видение того, что хотим сделать вместе. Это должна быть работа с оркестром, с вокалистами, улучшение музыкального качества. Названия будут более привычные, но зато смогут себя лучше реализовать наши солисты, будет эффективнее решаться проблема кассы. Оливер Дохнаньи переходит на роль главного приглашенного дирижера - как минимум на тот уникальный материал, которым он обогатил наш репертуар. Но с 1 июля вступит в действие контракт с Чудовским, и большая часть постановочной работы уйдет к нему.

И уже определены названия его первых премьер?

Андрей Шишкин: Да, но об этом пока ничего не скажу: на дворе середина января, а мы до сих пор не знаем наш бюджет, и все зависло. Когда станет ясно, чем мы располагаем, решатся вопросы с гастролями в Германию и в Москву, и можно будет обнародовать репертуарные планы.

* Это расширенная версия текста, опубликованного в номере "РГ"