Чем покоряют Париж полотна белорусских мастеров живописи

Фраза, ставшая афоризмом и символом мечты одновременно, "Увидеть Париж и умереть", для многих белорусских ваятелей и художников еще в начале прошлого века обрела особый оттенок. И хотя памятных мест во французской столице не меньше, чем книг у букинистов на набережной Сены, редкий белорус, прогуливаясь по Монмартру, не остановится у памятника сутуловатому Хаиму Сутину, сто лет назад впервые поразившего мир своими образами "пленительного счастья" экспрессионизма.

Имена Шраги Царфина, как Марка Шагала и Хаима Сутина сегодня стали не только энциклопедией культурного наследия синеокой, они содействуют и развитию международного культурного обмена. Вот почему столь заразительный интерес вызывают в эти дни полотна современных белорусских художников на вернисаже "Арт Капитал" в Большом дворце в Париже, сообщает БЕЛТА со ссылкой на посольство РБ во Франции.

Работы живописцев Валерия Шкарубо, Виктора Альшевского, Владимира Товстика и Виктора Новицкого, Елены Шлегель, Владимира Гончарука и Вадима Богдана, а также представителей белорусской диаспоры во Франции Ларисы Нури, Романа Заслонова можно увидеть сразу в двух салонах: "Живопись на воде" (в нем представлены рисунки и акварели) и "Салоне сравнений". Выставка ежегодно проходит в Большом дворце (Гран Пале) при поддержке президента Франции и министерства культуры.

Стоит напомнить, что впервые "Арт Капитал" пригласил к себе в салон 13 лет назад, когда были объединены четыре его направления: "Живопись на воде", "Салон французских художников", "Салон сравнений" и "Салон независимых художников".

А возвращаясь к истокам авангардного искусства самого начала прошлого века, искусствоведы обязательно вспомнят о том, что именно бессмертный итальянец Амедео Модильяни, которого с Сутиным познакомил еще один белорусский творческий гений - Осип Цадкин, чуть ли не первым оценил выдающиеся способности самородка из белорусского поселка Смиловичи. Когда собиратель картин и поэт Леопольд Зборовский, о чем уже сообщал "СОЮЗ",  упрашивал и без того больного Моди (как его называли друзья) не убивать себя алкоголем и наркотиками, художник в сердцах обронил: "Ты не грусти, когда меня не станет, я оставлю тебе гениального художника Сутина".

Да и в последний путь белорусского художника, согласно одной из сохранившихся легенд, провожал у гроба все тот же бессмертный испано-французский автор "Герники". Правда, сам Пикассо, учитывая, что шел 1943 год - время фашистской оккупации Франции, документальных записей об этом событии не оставил.