Поделиться
Свою творческую жизнь Харольд Принс, которого все называли Хал, начал вскоре после окончания Пенсильванского университета. Он занимался театром еще в студенческие годы, а после службы в армии в 1950 году пришел в офис Джорджа Эбботта, признанного короля Бродвея с 1920-х по 60-е годы. Принс до конца жизни оставался предан этому магическому пространству на карте театрального мира между 40-й и 59-й улицами западной стороны Манхэттена. Именно здесь он почти за три четверти века стал "чемпионом мира" по количеству полученных премий "Тони" (к 2006 году он владел 21-й). Здесь он был при жизни удостоен звания "легенда Бродвея". Здесь получил право сочинить свой последний спектакль, соединивший лучшее, что создано им в течение всей творческой жизни. На английском яснее звучит многозначность названия этой постановки - "Бродвей Принса".
Впрочем, этот спектакль был не только Бродвеем Принса, но и Бродвеем Джорджа Эбботта, Флоренза Зигфелда, Джерома Роббинса, Джорджа Гершвина, Ирвинга Берлина, Леонарда Бернстайна, Джерри Бока, Эндрю Ллойда Уэббера, Стивена Сондхайма - это далеко неполный перечень гениев, вместе с которыми Хал Принс стал живым символом Бродвея, полным энергии и художественных фантазий. В 2017 году, когда он выпустил этот спектакль, он был уже не "принцем", но настоящим королем Бродвея, таким же признанным авторитетом, каким был его первый наставник Джордж Эбботт, названный "Учеником чародея".
Джордж Эбботт доказал, что бродвейские продюсеры могут быть долгожителями, - ушел из жизни 107-летним в 1995 году. Он вышел на подмостки в 1913-м, когда Бродвей дарил зрителям водевили, бурлески, эстрадные и музыкальные обозрения. В 1910-20-е годы Бродвей был полон разнообразных талантов, которые знали толк в развлечениях. Пожалуй, более других в этом был сведущ конферансье Флоренз Зигфелд, который по совету своей гражданской жены Анны Хелд решил создать американскую версию парижского кабаре "Фоли-Бержер". Серия спектаклей "Безумства Зигфелда", которые шли на Бродвее с 1907-го по 1931-й, открыли не только множество блестящих универсальных актрис и актеров, но особый бродвейский стиль, в котором парижский эротизм соединился с "новым американизмом", уверенной деловитостью и спортивной энергией, наполняющей зрителя неистребимой жаждой жизни. В них осуществлялась мечта новых американцев, вырвавшихся из маленьких местечек и городков Европы в неведомый мир. В "безумных" шоу Зигфелда - "Зигфелд Фоллис" - мечтали работать все молодые барышни Америки. Впрочем, мало у кого была такая же счастливая судьба, как у героини Барбры Стрейзанд в фильме "Смешная девчонка".
Отдавая дань проницательности Флоренза Зигфелда, Эбботт выбрал свой путь на Бродвее. Он был одним из создателей синтетического подвида музыкального театра, который в конце концов назвали мюзиклом. Для него композитор стал первым среди равных создателей спектакля, - авторы либретто и стихов становились полноправными участниками творческого процесса. Равно как режиссер и хореограф. Хал Принс успел застать период работы Д. Эбботта над мюзиклом "В этом городке", где композитором был молодой Леонард Бернстайн, хореографом начинающий Джером Роббинс, либретистами Бетти Комден и Адольф Грин. Одной из вершин творческой дружбы Хала с ними в 1960-м стала "Вестсайдская история".
Родившийся в 1928 году в семье немецких евреев, натурализовавшихся в Америке, Принс проходил военную службу в Германии, - без этого жизненного опыта он вряд ли смог бы поставить "Кабаре" в 1966 году, это был его первый режиссерский опыт. Равно как и за два года до этого выпустить в качестве продюсера "Скрипача на крыше". И чего стоит признание Х. Принса о том, что он кардинально переработал художественное решение "Кабаре" после того, как во время второго своего приезда в Москву в 1966 году посмотрел в Театре на Таганке любимовские "Десять дней, которые потрясли мир"...
Мне посчастливилось познакомиться с Х. Принсом во время его второго приезда в Москву, в 2016 году. Он приехал по приглашению Дмитрия Богачева, возглавлявшего тогда российскую дочернюю компанию международного холдинга "Стейдж Энтертейнмент". Хал приехал посмотреть русскую версию "Фантома оперы", - он был первым постановщиком этого мюзикла Э. Ллойда Уэббера. У него было несколько выступлений, в том числе и для тех, кто профессионально связал свою судьбу с мюзиклом. Слушая Принса, в очередной раз убедился в том, насколько условны границы между "художественным" и "коммерческим" театром, сколько субъективизма в разговорах о "театре-доме" и "театре-отеле". Принс всю жизнь проработал на Бродвее, который в глазах многих - не только в России и Европе, но и в Америке, - считается местом, проклятым для искусства. Но своей жизнью, творчеством Хал Принс доказал: если ты служишь искусству в себе и способен отзываться на боль бытия и преодолевать ее, - ты остаешься художником, где бы ни работал. Для творчества на Бродвее нужны огромные талант и воля. Принс как настоящий художник всегда чувствовал себя учеником. Но он всегда был подлинным чародеем.