Поделиться
Вы единственные делаете гигарамы в России? И что это такое?
Марат Сайченко: Те, кто что-то знает о гигараме, прежде всего, представляют, что это некое большое фото на экране компьютера или мобильного телефона, которое можно крутить-вертеть, увеличивать, и рассматривать изображение во всех подробностях. Изначально стартом проекта был именно такой формат. Но это - не наше изобретение. Не хочу кривить душой, проработав не одно десятилетие в традиционных СМИ фоторепортером и оператором, я и сам не знал о том, что есть такой формат - гигапиксельной фотографии. И когда впервые увидел такую на сайте CNN - по теме это была инаугурация Дональда Трампа - она меня сильно впечатлила.
Получается, что вы это совсем недавно придумали?
Марат Сайченко: Да. Меня поразил формат и как простого пользователя интернета, и как человека следящего за новостями. А как профессионала - задело: это был своего рода вызов. То есть, я вижу фотографический контент и не знаю, как это сделано. Я увидел огромное количество плюсов этого формата. Прежде всего, то, что тебе не дают набор из 8 или 10, да хоть и 30 снимков с любого события, которые, по сути, являются просто фрагментами вырванными из реальности. Вместо этого я увидел абсолютную свободу для зрителя: самому направлять свой взгляд в любое место происходящего и рассматривать в подробностях.
Что вы сделали после этого? Попросили, чтобы вас отправили учиться на CNN?
Марат Сайченко: Мы стали изучать, кто и как это делал, какие есть технологии в мире. И поняли, что в России чисто технически этим форматом - гигапиксельной фотографии - много кто занимается. Но делают, в основном, пейзажи. Да, это выглядит как некий технический трюк, когда смотришь на пейзаж города и можешь увеличить и рассмотреть все подробно. Но когда в кадре люди, восприятие совершенно иное. Мы с двумя товарищами загорелись. Прежде всего, захотели научиться делать хотя бы то же самое, что увидели на сайте CNN. А поняли, что у нас получается, можно сказать, прошли технический тест, тогда, когда делали гигараму матча ЦСКА - "Спартак".
Это какой год был?
Марат Сайченко: Май 2017 года. Вообще, мы проект замыслили, чтобы 9 мая 2017 года в таком формате снять шествие "Бессмертный полк". Мы поняли, что именно эта технология подходит для иллюстрации такого масштабного события. При увеличении можно увидеть лицо каждого участника шествия и портрет его героического родственника. Сейчас уже понимаем, что та наша работа с технической точки зрения не идеальна. Но тогда это был прорыв.
Вы сами придумали про "Бессмертный полк" или это было задание?
Марат Сайченко: Сами. Потому что, когда я работал на телевидении, то почувствовал там этот драйв - удовольствие, от того, что ты можешь транслировать картинку в прямом эфире. Находишься в гуще событий и показываешь это в прямом эфире. Но многочасовой эфир в силу своей продолжительности теряет эмоциональность. А фотография, снятая в единый момент времени, да еще с таким разрешением, воспринимается как единое целое, но при этом мы можем увидеть каждого человека, за которым характер и судьба.
Как это делается?
Марат Сайченко: Должен сказать, что мне повезло - со мной работает мой боевой товарищ Игорь Шиляев, который много лет трудился телевизионным оператором в нашей группе, и другие профессионалы. Мы придумали название "Гигарама" - некая игра слов, комбинация из "гигапиксель" и "панорама". Идея такого формата напрямую связана с тем, что все ушли из бумажных в электронные СМИ, поэтому наш проект направлен только на интернет-аудиторию. Посмотреть его на бумаге - нельзя. Мы могли либо для удовольствия, либо для того, чтобы сделать эффектный подарок, распечатать фото форматом 5 на 10 метров, да хоть в половину здания, но не более того. Основная цель - интернет-пользователи. Когда у нас начало это получаться, уже где-то на седьмом или десятом проекте, мы почувствовали скачок интереса к тому, что делаем. Постепенно приучили людей, что такое есть, и наши проекты перестали воспринимать как некое чудо. Любая наша гигапиксельная панорама при самых высоких темпах работы - это несколько дней, а иногда и недель подготовки к съемке. Сама она длится несколько минут, а может быть, и секунд. Но потом это минимум 20 часов непрерывной работы, без всякого сна, 3-4 человек. Надежнее, когда на точке съемки находятся два человека. В последующей обработке участвует фактически та же команда, что и снимает.
Сколько на сегодняшний день вы сделали гигарам? Это как-то соотносится с виртуальной реальностью?
Марат Сайченко: Перестали считать. Наверное, около 30 проектов. Термин "виртуальная реальность" сегодня очень размыт. Но, наверное, да. Нам нужно, чтобы человек не пассивно воспринимал информацию - просто скроллил текст или фотографии или смотрел медиа-плеер, но чтобы он оказался внутри происходящего, чтобы он сам понимал, что ему предоставляется возможность активности. Например, он может сам выбирать хронологию повествования. Так что технически мы стали осваивать видео 360, стали выпускать наши проекты, делая их "многослойными". К нам стали поступать заказы. И очень быстро мы столкнулись с традиционным вопросом - не как снимать и показывать, а что именно. Какие темы интересны аудитории, нам самим. В техническом плане нет предела совершенству, но содержание - это главное. Сейчас при выборе темы мы пытаемся найти вечное. Но при этом, чтобы был конкретный информационный повод. А в итоге стараемся, чтобы каждая гигарама была символом большого отрезка времени.
Меня потрясло, когда буквально на следующий день после пожара, вы выложили в Сеть гигараму сгоревшего Нотр-Дам де Пари, где все можно было детально рассмотреть. Как вы так быстро все подготовили?
Марат Сайченко: У нас было абсолютно трезвое понимание того, что сейчас это новость номер один. Просто поняли, что то, что мы умеем, именно в этой ситуации сработает идеально. И снимок мы сделали в 8 утра сразу после пожара. И знали: если мы это опубликуем сразу, в течение дня, то это изображение будет единственным источником информации для всего мира. Люди смогут реально оценить ущерб, нанесенный пожаром.
Вы говорили, что 20 часов надо работать...
Марат Сайченко: Всегда есть более легкий вариант. То есть, можно готовить хаш 20 часов, и это будет вкусно. А можно сделать вкусное блюдо, но за менее длинный промежуток времени. Здесь мы пошли по такому пути. Потому что нужно было быстро "накормить" голодных людей этой информацией.
Какие проекты больше всего дороги вашему сердцу?
Марат Сайченко: Например, утром 31 декабря мы узнали, что взорвался дом в Магнитогорске. Мы с ребятами, не сговариваясь, поняли, что нам надо ехать. Так что задавался не вопрос: едем мы или нет, а на какой рейс мы покупаем билет и куда успеваем. И нам удалось купить билеты до Уфы, и новогоднюю ночь мы провели у развалин этого дома.
А ваши семьи?
Марат Сайченко: Для наших семей это привычная ситуация. У меня были ситуации, когда я вставал из-за стола и улетал в Ливию. Были моменты, когда жена прятала паспорт. Но привыкли. Нам кусок в горло не полезет, мы не сможем отмечать Новый год, зная, что такое происходит. Я не хочу сейчас говорить излишне пафосные слова, но мы понимали, что там 90 человек пропавшие без вести. Мы тут сейчас станем отмечать Новый год, а кто-то в 20-градусный мороз будет лежать под обломками. И мы поехали. Как только позволил свет, мы точно так же сняли гигараму и опубликовали ее. Мы в Магнитогорске провели три дня, и нашу гигараму, в течение трех дней с интервалом в несколько часов дополняли документальными мини-фильмами, снятыми на месте происшествия. О том, как работают спасатели, колл-центры, где люди сидят и как выясняют, кто жив, кто нет. Мы снимали, как работают волонтеры, как жители Магнитогорска приносят свои вещи и многое другое.
Были случаи, когда вы хотели снимать, а вас не пускали? Я так понимаю, что вы работаете с коптером - а в нашей стране существует закон - нужно разрешение.
Марат Сайченко: Могу сказать, что в нашей стране, по сравнению со многими другими, самые лояльные законы по поводу использования беспилотников. И, к счастью, гайки в этом направлении не закручиваются. Например, в том же Париже, когда мы поднимали коптер, были куда большие трудности. Во-первых, коптер не хотел взлетать, потому что весь Париж - это беспилотная зона, и техника отказывается работать.
Ничего не произошло?
Марат Сайченко: Опыт работы в журналистике научил делать свою работу, не привлекая к себе внимание. Если конкретно - купил билеты себе и жене, потому что она знает французский и английский языки, а в Париже эти знания точно не помешают. Когда я поднимал коптер с набережной Сены - близко к месту пожара, изображал с женой просто влюбленную пару, чтобы не привлекать к себе внимания.
Как вы думаете, что будет дальше? Вы будете продолжать делать гигарамы. А когда все к этому постепенно придут, как все изменится?
Марат Сайченко: Если говорить о каких-то наших творческих и имиджевых амбициях, очень хочется, чтобы, как минимум, слово "гигарама" не кануло в Лету и про нее не забыли. С другой стороны, стремимся к тому, чтобы со словом "гигарама" перестала ассоциироваться просто большая фотография, которую можно крутить и увеличивать. Гигарама - это мультимедийный проект: стоит кликнуть на ссылку, и человеку будет подарено несколько минут путешествия в новость, в историю, в событие. Вот над чем есть смысл работать дальше!