Почему Россия через тридцать лет возвращается в Африку
В интервью "Российской газете" она объяснила, что будет, если Россия безнадежно отстанет в налаживании связей с африканскими странами.
Рассрочка на 30 лет
Ирина Олеговна, первый вопрос, который возникает, когда речь заходит о сотрудничестве с Африкой, - не получится так, что через несколько десятилетий придется снова списывать многомиллиардные долги?
Ирина Абрамова: Давайте, во-первых, разберемся, что уже произошло. Когда президент Владимир Путин на саммите Россия - Африка в октябре сказал, что к настоящему моменту мы списали африканским странам 20 миллиардов долларов, почти все СМИ восприняли это таким образом, что долг списан прямо на саммите. Конечно, все не так.
В 1999 году Россия вслед за странами G7 и бывшими колониальными метрополиями присоединилась к Кельнской долговой инициативе Билла Клинтона, во исполнение которой она в 2000-2003 годах списала от 60 до 90% долгов Танзании, Бенина, Мали, Гвинеи-Бисау, Мадагаскара, Гвинеи, Чада, Мозамбика, Буркина-Фасо и Сьерра-Леоне. На оставшиеся части долгов эти страны получили рассрочку до 30 лет. Непосредственно накануне вступления в Клуб в 1996 году РФ списала 3,5 из 5 млрд долларов долга Анголы. В 2001 году был списан долг Эфиопии - 4,8 млрд долларов. В итоге списания африканским государствам превысили 20 млрд долларов. Это много, но в разы меньше того вывоза капитала из России, который шел в 90-е годы.
Искаженный образ
Так насколько сейчас платежеспособны страны Африки? Крупные экспортные поставки ведь обычно сопровождаются кредитованием зарубежных покупателей.
Ирина Абрамова: Страны Африки за то время, которое прошло с 90-х годов, сильно изменились. В российском сознании Африка связана с отсталостью, с бедностью, с голодом. Этот образ абсолютно не верен. Сейчас это один из наиболее перспективных регионов для иностранных инвестиций. Это, по сути дела, тигр перед прыжком, Африка сегодня находится примерно в той же ситуации, в которой находился Китай в 90-е годы. Вспомните, что говорили про него тогда. Да какой там Китай? Они спят на циновках, недоедают, никто Китай всерьез не воспринимал. Сейчас по паритету покупательной способности это первая экономика мира, глобальная держава, которая в значительной степени определяет мировое развитие.
И вы считаете, то же самое лет через десять-двадцать произойдет с Африканским континентом?
Ирина Абрамова: Да. Потому что у него колоссальный потенциал. Во-первых, уникальные природные ресурсы, не до конца разведанные и распределенные, с относительно низкой себестоимостью добычи. Причем те, которые нужны для высокотехнологичных отраслей. Например, Африка - абсолютный лидер по запасам бокситов, марганца, урана, ряда редкоземельных металлов, платины, колтана, без которого не будет работать ни один мобильный телефон, кобальта, без которого не взлетит ни один бомбардировщик. Для России это очень актуально, потому что с развалом Советского Союза Россия потеряла доступ ко многим стратегическим ресурсам.
Во-вторых, Африка обладает так называемым демографическим дивидендом. К XXII веку 40% мирового населения будет проживать именно там (сейчас - 15%). Там быстро растет средний класс, уже сегодня он насчитывает 250-300 млн человек. От них исходит спрос на новые товары и услуги.
Африка развивается очень высокими темпами, в среднем свыше 4% ежегодно за последние 20 лет. Там есть свои лидеры. Это Египет, который вышел со своим мобильным телефоном на европейский рынок. Эфиопия, которая в условиях противоречий между Китаем и США играет ключевую роль для китайского экономического пояса Шелкового пути. На западе - это Нигерия, которая в последние 10 лет растет за счет ненефтяных отраслей. Нам есть, чему поучиться у ЮАР, в том числе технологиям добычи полезных ископаемых.
В Африке с 2009 года реализуется программа цифровизации. И если вы придете на рынок, например, в Кении, то будете рассчитываться не наличными, а онлайн. Та отсталая Африка, которую представляет наш читатель, давно в прошлом.
Россия ушла - пришел Китай
За те 30 лет, что России было не до Африки, что успел там приобрести Китай? Остались ли вообще в Африке незанятые ниши?
Ирина Абрамова: Действительно, в 90-е годы Россия практически свернула взаимодействие с Африкой в надежде стать частью западного мира. Мы закрыли практически все торговые представительства, их осталось всего четыре - в Египте, Алжире, Марокко и ЮАР. Были отменены все прямые авиарейсы в Африку, закрыты научные и образовательные центры, биостанции, утрачена связь с африканцами, обучавшимися в СССР. К концу 90-х торговый оборот с Африкой упал в 6 раз от позднесоветского уровня. А когда-то ведь мы построили в Алжире, Египте, Анголе, Нигерии, Эфиопии, Республике Конго, Мали, Гвинее, других странах около 300 промышленных предприятий, массу объектов инфраструктуры, около 100 учебных заведений, и все это ушло в песок.
Китай уже тогда выстраивал свою стратегию на длительный период, понимая, что без африканских ресурсов он не выживет, и сейчас очень "плотно сидит" в Африке с товарооборотом около 200 млрд долларов в год и накопленными прямыми инвестициями под 100 млрд. У России товарооборот 20 млрд, накопленные инвестиции - 17 млрд. За три-четыре года эти цифры могли бы удвоиться при условии разработки четкой научно-обоснованной экономической стратегии, господдержки не только крупному, но и среднему бизнесу и создании единого "штаба" или платформы по координации сотрудничества с участием бизнеса, государства и ученых-африканистов. И наш Институт Африки, который сейчас отмечает свое 60-летие, готов активно включиться в этот процесс.
В основном российские инвестиции и торговля приходятся на Египет и другие страны Северной Африки?
Ирина Абрамова: Немногим менее 90% российской торговли приходится на семь стран - Египет, Алжир, Марокко, ЮАР, Тунис, Нигерию и Судан. Торговый оборот России с другими крупными африканскими странами, такими как Эфиопия, Демократическая Республика Конго и Ангола, колеблется в крайне скромных пределах - от 30 до 100 млн долларов. Россия инвестирует в разработку бокситов в Гвинее, платины - в Зимбабве, алмазов - в Анголе. Сейчас создается Российская промышленная зона в Египте, которая предоставляет нашим компаниям возможность выходить не только на египетский рынок, но и осваивать экономическое пространство стран южнее Сахары.
Китай присутствует практически во всех африканских государствах. Для него важны как ресурсы, так и рабочие места уже для своих сограждан. Сегодня в Африке трудятся миллионы китайцев. И сейчас для России хороший момент, потому что западные партнеры пытаются навязать африканцам свои "ценности", а Китай за счет Африки решает свои задачи.
Что предлагает Россия: суверенитет, товары, инвестиции и технологии
Чем же в этом смысле Россия привлекательнее для Африки? Почему она может конкурировать с Китаем?
Ирина Абрамова: Россия в результате активных действий в Сирии доказала, что может отстаивать политический суверенитет других стран. Успешно противостоя западным санкциям, она доказала, что готова отстаивать и экономическую независимость. Эти вопросы очень важны для африканцев. Мы никогда не наживались за счет Африки и всегда выступали за отношения партнерства. Африканцы ностальгируют по временам СССР, который помог обрести им не только политическую, но и экономическую независимость. Африка, которая сейчас является лакомым куском абсолютно для всех игроков, прекрасно осознала, что ей нужно балансировать между разными силами. А мы готовы сотрудничать со всеми африканскими государствами, которые открыты к этому.
И, наконец, у нас есть собственные товары, услуги и технологии, конкурентоспособные в условиях дешевого рубля.
Какие российские товары могут найти сбыт в Африке?
Ирина Абрамова: Продукция сельского хозяйства, сельхозтехника, агротехнологии, химические удобрения, фармацевтическая продукция, цифровые и космические технологии, все виды транспортных средств и многое другое. На саммите в Сочи подписан контракт с Египтом на поставку 1,3 тысячи железнодорожных вагонов. На ура идут российские автомобили, в первую очередь КамАЗы.
Но африканцы ждут от нас не товары, а инвестиции, в первую очередь в инфраструктурные и промышленные проекты, в науку, в здравоохранение и подготовку кадров. Речь идет о строительстве дорог, аэропортов, портов, электростанций. Например, из 1,2 млрд человек населения Африки половина не имеет постоянного доступа к электричеству, а Росатом является мировым лидером по строительству АЭС. Или, например, для них важна борьба с инфекционными заболеваниями, а наша страна уже внесла огромный вклад в борьбу с Эболой и другими тяжелыми заболеваниями в Африке.
Кто оплатит риски
Возвращаясь к платежеспособности африканских стран - при всех перспективах с ней явно есть проблемы, и на это невозможно закрывать глаза.
Ирина Абрамова: Есть инструменты, которые снижают эти риски, - Африканский банк развития, менее масштабный Афрэксимбанк, в который Россия вошла в декабре 2018 года, став третьим по доле капитала акционером. Российский ЭКСАР занимается страхованием экспорта и инвестиций. Есть механизм "инвестиции в обмен на ресурсы" - китайцы давно его используют. Нам надо использовать разные финансовые схемы и, главное, пытаться уйти в своих расчетах от доллара. И важно, чтобы частный капитал, инвестирующий в Африку, получал поддержку государства на политическом уровне.
Насколько Африка политически стабильна, чтобы можно было полагаться на такие гарантии?
Ирина Абрамова: Африка - это, конечно, зона конфликтов, но в последние годы их количество снижается. Нам нельзя упускать Африку. Это лакомый кусок в большой стратегической игре между Европой, США, Китаем и другими странами.
Африка - это 54 голосующих члена ООН, и сейчас только небольшая их часть поддерживает российские резолюции.
К сожалению, мы потеряли много времени, и на африканской площадке активно играют не только традиционные западные партнеры и Китай, но и Индия с оборотом в 70 млрд долларов, и Бразилия с ее технологиями глубоководного бурения, и даже Турция, в 1,5 раза по товарообороту с Африкой опережающая Россию.
Запасы мягкой силы
Вы упомянули о том, что в России учились многие специалисты из африканских стран. Какую роль сейчас играет русский язык в Африке?
Ирина Абрамова: Сохранился большой интерес к русскому языку, русской культуре, к русской литературе. Во многих африканских университетах есть кафедры русского языка, которые страдают от нехватки учебников. Язык - основа "мягкой силы", поэтому очень важно поддерживать наши культурные центры, которые большей частью позакрывали, сегодня их только 8.
Сколько в России студентов из Африки и на каких условиях они учатся?
Ирина Абрамова: Сейчас - около 17 тысяч. Ежегодно африканцам предоставляется 1800 государственных стипендий. Это, конечно, очень мало.
К тому же Китай или страны Европы предоставляют африканцам возможность учиться у себя "под ключ" - не только оплачивают образование, но и перелет, жилье и прожиточный минимум, а у нас это лишь возможность бесплатно учиться.
Выход - активное привлечение в эту сферу российских компаний, которые бы оплачивали обучение африканцам, которые в будущем будут работать в Африке на ту компанию, которая предоставила стипендию. Когда мы учим у себя африканских студентов, мы формируем будущую африканскую техническую и политическую элиту, весьма лояльно настроенную к нашей стране. Необходимо также готовить специалистов на местах и развивать современные формы дистанционного обучения.
Как Россия и Африка представлены в информационном пространстве друг друга?
Ирина Абрамова: Информация - один из важнейших двигателей современного развития. Виртуальная реальность становится более реальной, чем материальная. А у нас, к сожалению, если об Африке что-то пишут, то, как правило, сплошной негатив. То в Мозамбике едят белых людей, то террористы опять захватили российских моряков и журналистов. Наши граждане ничего не знают о современной быстро развивающейся Африке. В Африке же многие, в том числе и молодежь, из-за отсутствия российских СМИ получают искаженное представление о России из западных источников. Нам необходимо усилить свое информационное присутствие в Африке, а в российском медиапространстве давать реальную картину африканской действительности. И тогда наши отношения получат дополнительный импульс.
Как повороту России к Африке помогли ученые
Институт Африки РАН сыграл большую роль в развороте России к странам континента и осознании властью и бизнесом необходимости как можно быстрее наверстывать упущенное на этом направлении.
За эти 60 лет институт пережил смену нескольких этапов во взаимоотношениях России и Африки. Его создали в 1959 году буквально накануне распада колониальной системы. Тогда, в 1960-1970-е годы СССР поддерживал борьбу стран континента за независимость.
"Были взлеты и трудности, особенно в 90-е годы, когда надо было перестраивать работу с идеологии на реалии Африки, сохранить сотрудников и поддерживать приемлемый уровень их материального вознаграждения", - рассказал почетный президент Института Африки РАН Алексей Васильев.
В 90-е власть потеряла интерес к Африке, несколько раз институту угрожало закрытие.
Возвращение России в Африку - это итог современного политического курса, но и экспертной работы сотрудников института, отметил вице-президент РАН Николай Макаров. Институт стал одним из ведущих мировых центров африканистики, сочетая фундаментальный научный подход с возможностью применять полученные результаты на практике, добавил он.
Подготовленные институтом материалы используются в аналитической деятельности Совета безопасности, исполнительных и законодательных органов власти.
Практические сведения об Африке применяет на практике бизнес. Например, для компании "Алроса", чьи сотрудники работают в Африке последние 30 лет, разработки института дают возможность прогнозировать новые тенденции на континенте. "Меняется парадигма взаимоотношений с африканскими странами, покровительство сменяется партнерством. Все, кто не понимают этого, будут упускать свои возможности. Наличие Института Африки и молодых сотрудников в институте крайне важно", - сказал заместитель гендиректора "Алросы" Владимир Марченко.
Российский бизнес с помощью сотрудников института сейчас вырабатывает основополагающие принципы делового сотрудничества с африканскими компаниями.
На аналитическую базу института опирались и при подготовке недавнего саммита Россия - Африка в Сочи. "Вообще-то институт отметил свой юбилей 2 октября, но мы были столь активно вовлечены в подготовку саммита и его итоговых документов, что празднуем спустя два месяца", - сказала директор института Ирина Абрамова. "Наш подход к отношениям с Африкой должен базироваться на научно-экспертной основе, - подчеркнула она. - И если мы не будем использовать этот накопленный экспертный потенциал, мы далеко не продвинемся в своих отношениях".
Подготовил Евгений Гайва
