Почему музей в Освенциме отказался от выставки о Холокосте

Музей Аушвиц-Биркенау в Освенциме отказался принять выставку "Холокост: уничтожение, освобождение, спасение". Экспозиция сейчас демонстрируется под открытым небом в центре Москвы, а до этого побывала в штаб-квартирах международных организаций в 13 странах мира. Что смутило польских музейщиков, "РГ" рассказал заведующий архивом центра "Холокост" Леонид Терушкин.

Леонид Абрамович, ваша выставка путешествует по миру уже пять лет, она проехала все континенты и была переведена на английский, немецкий, иврит, испанский языки. Что произошло в Польше?

Леонид Терушкин: Я вам могу показать письмо, где нам отказывают в вежливой форме, но под абсолютно надуманным предлогом. Польские музейщики сообщают, что мы неправильно указываем количество жертв Холокоста в СССР, включая сюда и тех, кто до 1939 года жил на территории Польши. Но мы исходим из данных о границах на 22 июня 1941 года, нравятся они сегодня кому-нибудь или не нравятся. Соответственно мы считаем, что на территории Советского Союза погибло 2 миллиона 700 тысяч евреев. Не будем же мы делить кости и пепел убитых людей. Польская сторона утверждает, что половина из них - это польские евреи. Вот так мы разошлись в цифрах. Но это несерьезный и ненаучный повод, чтобы отменять выставку. Мы хотели рассказать о спасшихся и о спасителях.

Что это за выставка? Как вы ее возите?

Леонид Терушкин: Это 12 мобильных стендов - ролл-апов форматом метр на два, которые легко складываются и перевозятся. Есть и цифровая версия выставки, которую можно распечатать и установить самостоятельно. На каждом стенде несколько фотографий, документы и тексты.

В новой экспозиции, которую не приняли в Аушвице, у нас сделан акцент на тему "Холокост на территории РСФСР". Это практически неизвестная для наших зарубежных коллег информация. Они не знают, что творилось в гетто в Калуге, в Велиже, в Ростове-на-Дону, на Брянщине. Есть отдельный раздел, посвященный российским праведникам народов мира…

А ведь о советских праведниках мало знают и в музейном комплексе "Яд Вашем" в Иерусалиме, где ведется учет людей нееврейской национальности, которые в годы Второй мировой спасали евреев от фашистского уничтожения…

Леонид Терушкин: У них свои приоритеты, а мы хотели рассказать об обычных советских людях. О простом виноделе из Кисловодска, который спас Эмиля Зигеля - 16 летнего мальчика, ныне здравствующего и живущего в Израиле. Или о Марии Терибиловой, которой было 17, когда вместе с родителями она заметила человека, который выполз из расстрельной ямы. И два года они его прятали в своей деревне на Брянщине.

К слову, есть документы и о нобелевском лауреате Иване Бунине, который хотя и не получил официально звание "праведника мира", но на своей вилле во Франции в течение нескольких месяцев укрывал евреев-эмигрантов из России.

Отец Анны Франк был освобожден Красной армией из Аушвица

Позиция музея Аушвиц-Биркенау в свете последних высказываний премьер-министра Матеуша Моравецкого о том, что "спасение евреев никогда не было приоритетом Сталина и Красной армии", понятна…

Леонид Терушкин: Да, видимо государственный музей не хочет выходить за канву официальной политики. А на нашей выставке масса материалов о солдатах и офицерах Красной армии, которые сражались за Аушвиц и погибли. От рядовых до генералов. Мы представляем их биографии… Среди них и очень необычные. К примеру, командир одной из дивизий Федор Красавин отправился на фронт из ГУЛага...

Отдельная тема - советские военные врачи, представители самых разных национальностей. У нас много материала о том, кто лечил освобожденных узников Аушвица, кто их вернул к жизни и поставил на ноги. Многие были с опытом работы с больными дистрофией из блокадного Ленинграда. Поэтому-то они и смогли спасти почти всех освобожденных. Лечили их не один месяц. Люди находились в ужасном состоянии и требовали скорейшей помощи, не только медицинской, но и психологической. И советские военные врачи можно сказать совершили подвиг.

Все слышали про Анну Франк. А откуда мы о ней знаем? Ее отец Отто Франк был освобожден Красной армией из Аушвица. Семью разлучили, Анна погибла в концлагере Берген-Бельзен, а Отто попал в Освенцим. И наша выставка хранит его письмо, где он пишет своим родным 23 февраля 1945 года: "Я жив, спасен, освобожден русскими и чувствую себя хорошо…" Его поставили на ноги, и потом окружным путем он вернулся домой.

В Польше не очень хотят все это слушать? Считают пропагандой?

Леонид Терушкин: В ООН, Германии, Франции, Великобритании, где демонстрировалась эта выставка, не боялись никакой пропаганды. Еще и своими документами экспозицию разрабатывали.

Что планируете предпринять?

Леонид Терушкин: Уж точно не будем штурмовать музей Аушвиц-Биркенау. Это ведь не последние выставочные площади в Польше. Музеев много. Есть и центры российской науки и культуры. Там мы и выставимся.

* Это расширенная версия текста, опубликованного в номере "РГ"