Виктор Ильгисонис: Термоядерный синтез - вопрос самолюбия для человечества

В Москве прошло Общее собрание Российской академии наук. Среди заявленных докладов в программе научной сессии - "Перспективы термоядерных исследований". Один из его авторов, доктор физико-математических наук, профессор Виктор Ильгисонис согласился ответить на несколько вопросов "Российской газеты".

Нередко приходится слышать, что термоядерные исследования - национальная гордость для России. Вы с таким утверждением согласны? Насколько оно обосновано и справедливо?

Виктор Ильгисонис: С исторической точки зрения - вполне. Потому что основные идеи и научно-технические решения были найдены и впервые реализованы в нашей стране. Но столь же важно понимать и другое: термоядерный синтез - это глобальная задача для всего человечества. По научным и технологическим трудностям. По стоимости исследований. И, конечно, по возможным последствиям и их масштабу.

Сегодня мы уже способны демонстрировать управляемое протекание термоядерных реакций в лабораторных условиях, но пока ещё далеки от решения всего комплекса научно-технических проблем, стоящих на пути создания энергетического термоядерного реактора. А сами по себе термоядерные исследования стали мощным драйвером технологического развития для промышленности, которая ориентируется на высокие технологии.

С этим, что называется, не поспоришь…

Виктор Ильгисонис: Установки термоядерного синтеза, которые сооружаются сегодня, находятся на пределе технологических возможностей. И само участие в процессе именно с этой точки зрения представляет интерес для большинства стран, так как позволяет развить у себя соответствующие области. Это мощная электротехника, сверхпроводимость, использование электромагнитного излучения - много всего.

Помимо уже сказанного, термоядерные исследования - это очень удобная платформа для международного сотрудничества и укрепления связей вне зависимости от политической ситуации. Просто потому, что сегодня освоение термоядерного синтеза не под силу одной стране, а только международному сообществу в целом.

Как вы оцениваете перспективы международного проекта ИТЭР? Будут ли выдержаны заявленные сроки получения первой плазмы? И какие плоды дает наше в этом участие?

Виктор Ильгисонис: Срок пока остается прежний - 2025 год. Но если и сместится вправо, то незначительно. Может быть, 2026-2027 годы. Многое будет зависеть от ситуации с пандемией, с которой столкнулись в этом году. И от общего состояния мировой экономики в этой связи. Заявленные сроки, я думаю, будут выдержаны, если не случится экстраординарных событий. И финансовые, и технологические обязательства большинством участников ИТЭР исполняются.

Нашу страну даже ставят в пример…

Виктор Ильгисонис: Да, можем гордиться. Россия скрупулезно и без задержек выполняет свои обязательства. Участие в этом процессе во всех смыслах было и остается для нас делом перспективным, потому что так мы сохраняем движение в область высших технологий. Изготовление элементов оборудования ИТЭР - это, повторю, предел технологических возможностей не только для нашей страны, а для всех развитых стран. Все делается по единому мировому стандарту. А уровень и строгость приемки в значительной степени превосходят требования, которые предъявляются к военной продукции в оборонной сфере. Поэтому ИТЭР - это, безусловно, технологический драйвер.

Но почему так долго? Идем-идем, а цель лишь маячит где-то на горизонте…

Виктор Ильгисони:. Подобные вопросы возникали и пятьдесят лет назад. А может, даже шестьдесят. И тогда же на них дал ответ академик Арцимович, один из первых руководителей этой программы. Эта проблема, сказал он, обязательно будет решена, когда термоядерная энергия будет совершенно необходима человечеству, потому что принципиальных затруднений на этом пути, по-видимому, нет. Экономической потребности в термоядерной энергетике как не было полвека назад, так и сейчас нет. Но исследования в этом направлении крайне важны, их ведут все развитые страны.

Главных причин три. Термоядерная энергетика - это система с неисчерпаемыми ресурсами. Даже в горизонте существования земной цивилизации нет предела по этим энергетическим запасам.

Во-вторых, эта система существенно более безопасная в сравнении с любым другим способом производства энергии - и с точки зрения экологии, и в том, что касается радиационного воздействия, и последствий возможных аварий.

А третий фактор можно условно назвать психологическим. Это, если хотите, удар по самолюбию человечества: единственная масштабная научно-техническая проблема, которая была поставлена в XX веке человечеством и которую оно до сих пор не смогло решить.

Насколько знаю, заходил и не единожды, разговор о разработке и принятии в России национальной термоядерной программы. Эта тема не угасла?

Виктор Ильгисонис: То, что мы называли в свое время термоядерной программой и даже инициировали в 2016 году процесс ее разработки, сейчас ближе всего к реализации. Потому что уже включено федеральным проектом "Термоядерные и плазменные технологии" в комплексную программу "Развитие техники, технологий и научных исследований в области использования атомной энергии в Российской Федерации на период до 2024 года". Она сформирована во исполнение соответствующего указа главы государства.

Последние три месяца мы занимались детальным согласованием ее положений и техники ее исполнения с федеральными органами исполнительной власти. Потому что дополнением к Постановлению правительства №1288 эта комплексная программа приравнена к нацпроектам - по способу управления, по масштабам финансирования, по всем техническим подробностям. И термоядерные исследования являются важной самостоятельной частью в этой комплексной программе.

Сейчас она уже в аппарате правительства. Надеемся, что до наступления нового года программа будет утверждена президиумом Совета по стратегическому развитию и национальным проектам при президенте России. А с 2021 года начнется ее реализация.