Сеул проявил твердость перед дипломатическим напором США
Обычно от военных ожидают прямых и четких высказываний, которые сразу позволяют понять, чего они добиваются, тогда как дипломаты, если следовать распространенному мнению, должны плести кружева из слов, всячески "сглаживая углы" и обходя возможные конфликтные вопросы и разногласия. Однако прибывшие 17 марта в Сеул главы внешнеполитического и оборонного ведомства были едины в формулировках, причем госсекретарь США Этони Блинкен даже выглядел "более военным", когда это касалось политики в отношении Китая и Северной Кореи.
С самого начала визита и до вылета из Южной Кореи Блинкен не уставал прямо говорить об угрозе для региона Восточной Азии со стороны "репрессивного правительства" Китая и "агрессивного и авторитарного поведения" Поднебесной. Он и вторивший ему министр обороны США Ллойд Остин недвусмысленно намекали на необходимость выстраивания с Сеулом общей линии, координации усилий по части противодействия этим угрозам.
Однако, судя по содержанию совместного заявления, которое было вчера подписано в Сеуле по итогам встречи министров обороны и иностранных дел РК и США в формате "2+2", стороны явно не смогли договориться, а Южной Корее удалось проявить твердость, противодействуя давлению США.
В итоге в совместном заявлении, несмотря на все высказывания Блинкена и Остина, про Китай упоминаний нет вообще, а содержатся лишь слова о "совместной позиции по противодействию любым усилиям, направленным на дестабилизацию международного порядка, основанного на правилах".
Сравните это с содержанием подписанного за несколько дней до этого по аналогичному поводу совместного заявления по итогам американо-японской встречи "2+2", где было прямо сказано про "дестабилизирующее поведение Китая" в регионе и, как говорится, почувствуйте разницу. Сеул, в отличие от Токио, не захотел по крайней мере явно присоединяться к антикитайским инициативам Вашингтона. В целом Южную Корею можно понять: она не хочет ссориться ни с кем - ни с главным военно-политическим союзником в лице США, ни с главным торговым партнером в лице Китая, и категорически не желает участвовать в американо-китайском противостоянии на чьей-то стороне.
В американо-южнокорейском заявлении также нет упоминания о продвигаемом США сотрудничестве в рамках инициативы QUAD, которое также носит антикитайскую направленность и куда, судя по поведению и высказываниям официальных представителей США, они хотели бы подключить еще и Сеул. Однако в ходе пресс-конференции глава МИД РК Чон Ы Ён, отвечая на вопрос журналистов, заявил, что "подобное сотрудничество не обсуждалось".
Не менее очевидные расхождения выявились между США и РК и по второму важнейшему вопросу - северокорейской проблеме. Если в своих личных заявлениях Блинкен и Остин постоянно намекали на необходимость давления на КНДР, активного обсуждения вопроса прав человека в Северной Корее, то в заявлении опять же остались лишь общие слова о том, что для союзников "ракетная и ядерная проблема Северной Кореи является предметом заинтересованности и внимания".
Примечательно, что в заявлении вообще нет ни единого слова и о денуклеаризации Корейского полуострова. Южнокорейские и американские политики сделали все возможное, чтобы не допустить утечек о точном содержании прошедших за закрытых дверях переговорах, но с большой долей уверенности можно предположить, что Сеул и Вашингтон не смогли согласовать, что именно надо "дененуклеаризировать". Если Блинкен постоянно говорил лишь про "денуклеаризацию Северной Кореи", то его южнокорейский коллега в ответ не менее настойчиво подчеркивал необходимость отказа от ядерного оружия на всем Корейском полуострове.
С другой стороны, в заявлении нет упоминания и о "мирном процессе на Корейском полуострове", что является официальным лозунгом нынешнего правительства РК и подразумевает развитие связей и сотрудничества с Пхеньяном. Администрации Джо Байдена этот подход не очень нравится, а потому и этой "просеверокорейской" идеи Сеула не оказалось в совместном заявлении по итогам встречи "2+2" в Сеуле.
Интересно, что министры двух стран не постеснялись выплеснуть эти различия в подходах и во время пресс-конференции. Более того, даже создалось впечатление, что официальные представители США и РК наоборот использовали любой вопрос журналистов, чтобы напомнить о своих позициях, которые, что стало очень заметно, во многом вступает противоречат друг другу. В итоге Блинкен и Остин говорили об "агрессивной позиции Китая", "необходимости координации усилий" союзников, напоминали о правах человека в КНДР, подчеркивали необходимость в том числе и давления на Пхеньян.
Со своей стороны южнокорейские министры, где, конечно же, в первую очередь говорил глава МИД РК Чон Ы Ён, указали на "мирный процесс на Корейском полуострове", подчеркнули его эффективность и указали на сотрудничество РК и США по части решения северокорейской проблемы в последние три года, имея в виду попытки активного подхода предыдущего президента США Дональда Трампа, делавшего ставку на личное общение с КНДР на высшем уровне. Как можно догадаться, данные отсылы к "эпохе Трампа" не могли понравиться представителям правительства демократов США, которые постоянно критиковали подход предыдущего американского лидера в отношении Северной Кореи.
США и РК не смогли достигнуть особого прогресса и по вопросу о передаче военного командования над объединенными войсками на Корейском полуострове. Американцы отказались связывать себя какими-то временными рамками, отделавшись лишь общими фразами. Впрочем, с учетом так отчетливо проявившихся базовых расхождений между США и РК по Китаю и КНДР вполне может быть, что Вашингтон теперь куда меньше будет настроен что-либо передавать южнокорейцам по части военного командования на Корейском полуострове, где США видят свое военное присутствие в том числе и в целях активного противодействия Китаю.
Состоявшаяся затем встреча президента РК Мун Чжэ Ина с американскими министрами Блинкеном и Остином ничего не изменила в подходе. Мун озвучил общие фразы, которые приняты в рамках двустороннего дипломатического политеса, о "незыблемости и поступательном развитии военного-политического союза Республики Корея и США" и пообещал, отвечая на пожелания американцев, что "будет искать пути сотрудничества с Японией", что так надо США для развития трехстороннего военного сотрудничества в регионе с участием Вашингтона, Токио и Сеула.
В общем, стало очевидно, что Южная Корея и США соблюли правила дипломатических приличий и выразили друг другу знаки внимания и уважения, но при этом разошлись в подходах по важнейшим направлениям региональной политики. Учитывая напор, с которым Блинкен и Остин постоянно и подчеркнуто озвучивали свои позиции, можно говорить о том, что Сеул (как минимум внешне) "не прогнулся" под давлением Вашингтона и указал, что у него свое, зачастую отличное от нынешней администрации США видение того, как надо выстраивать отношения с Пекином и Пхеньяном.
Безусловно, вряд ли это всё приведет к явному конфликту между США и РК, так как стороны однозначно не настроены концентрироваться лишь на расхождениях, но такие различия вряд ли Вашингтону и Сеулу удастся урегулировать за один год. Именно столько осталось до президентских выборов в Южной Корее, в которых нынешний лидер РК Мун Чжэ Ин, согласно Конституции РК, не может принимать участия. Это означает, что через год у Южной Кореи точно будет новый президент и новое правительство. Можно предположить, что из-за больших расхождений, продемонстрированной южнокорейцами твердости и относительной нехватки времени США не станут тратить много времени и усилий на убеждение нынешнего руководства РК, а скорее сосредоточатся на "обработке" основных кандидатов на посты президента Южной Кореи, чтобы заранее гарантировать их большую покладистость пожеланиям Вашингтона.
Первый визит госсекретаря и министра обороны США в Сеул при новой американской администрации в итоге, как говорится, "оставил осадок" для обеих сторон. В этой связи привлекает внимание, о чем будут говорить министры Южной Кореи и России в ходе визита главы МИД РФ Сергея Лаврова в Сеул 23-25 марта. Судя по подходам, у Москвы и Сеула хватает точек для сближения по повестке как двустороннего, так и регионального сотрудничества, включая северокорейскую и прочие проблемы.