Владимир Семашко - о том, почему нашим народам суждено быть вместе

Владимир Ильич, помните день 2 апреля 1996 года? Вы ведь тогда были генеральным директором Минского завода "Горизонт"…

Владимир Семашко: Завод "Горизонт" я возглавил полтора месяца спустя - 23 мая 1996 года. А в те дни работал на НПО "Интеграл". Это было крупнейшее на постсоветском пространстве предприятие по производству интегральных схем и жидкокристаллических дисплеев. На нем трудились 47 тысяч человек! Проектировали и выпускали микросхемы, дискретные приборы (диоды и транзисторы) для всего Советского Союза. Но в начале 90-х годов, когда распался СССР, мы почувствовали, что впереди нас ждут нелучшие времена.

Что имеете в виду?

Владимир Семашко: В советские годы и "Интеграл", и "Горизонт" не знали проблем со сбытом продукции - была стопроцентная реализация товара и на внутреннем, и на внешнем рынках. Мы успешно развивались - разрыв в области микроэлектроники по сравнению с ведущими мировыми странами сокращался гигантскими темпами. По некоторым позициям мы отставали от них всего на 2-3 года, по иным вышли практически на аналогичный уровень. На "Интеграле", к примеру, в начале 90-х мы уже проектировали цеха-автоматы по производству микросхем. В общем, были абсолютно конкурентоспособны.

Но к 1996 году ситуация в корне поменялась: резко упали продажи вследствие введенной конверсии, а затем и падения покупательской способности населения. И, по сути, для таких уникальных предприятий, как "Интеграл" и Минский завод "Горизонт", наступила пора выживания.

Как раз в мае 1996 года я стал генеральным директором объединения "Горизонт" с коллективом в 15 тысяч человек. В советское время это было второе по объему производства предприятие среди всех 32 заводов, выпускающих телевизоры. На самом пике - в 1990-1991 годах - выпускали чуть более миллиона телевизоров в год. И они были в дефиците.

А по итогам 1995 года "Горизонт" выпустил всего 61 тысячу телевизоров, это 5 тысяч телевизоров в месяц вместо 95 тысяч, как ранее. На что было людям жить? Две трети зарплаты работников составляло пособие по безработице. Высококлассные конструкторы, инженеры, рабочие вынуждены были с коробками и авоськами ехать за ширпотребом в Турцию и Европу.

Полный крах. Помню, в мае 1996 года, когда я пришел на объединение, еще не была выплачена зарплата за декабрь 1995 года. Вот таким был общий фон накануне создания содружества Беларуси и России.

Что изменилось после подписания Договора?

Владимир Семашко: Создание Сообщества, как вы знаете, преследовало разные цели: экономические, политические, социальные. Мы из одного гнезда вышли, у нас была и сохранилась общая ментальность, рынок опять же был общим. Была сильная вера в то, что, объединившись, мы все возродим... Лучше всего мой ответ на вопрос, что дала нам интеграция, проиллюстрируют следующие цифры: сегодня "Горизонт" - практически единственный телевизионный завод из тех советских тридцати двух, который выжил. И не просто выжил: уже восстановлены объемы производства телевизоров, которые мы имели на самом пике. А недавно завод освоил выпуск СВЧ-печей. В 2020 году произвели 700 тысяч, в этом году планируется произвести 820 тысяч микроволновых печей и около полутора миллионов телевизоров. Все они достойного качества.

Могу подтвердить правоту Ваших слов: будучи в командировках в Беларуси, всегда отмечала качество "картинки" телевизоров "Горизонт". Они в каждом гостиничном номере. Кстати, техникой какого бренда пользуетесь Вы?

Владимир Семашко: Во всех номерах нашей посольской гостиницы стоят "Горизонты". У меня дома в Минске тоже телевизоры марки "Горизонт". Основной наш рынок сбыта по-прежнему Россия. Часть продукции реализуется в странах СНГ и в Европе.

Если вернуться к 1996 году. Как быстро интеграция дала о себе знать?

Владимир Семашко: К концу 1996 года я как директор предприятия уже рассчитался со всеми долгами по зарплате. Погасил часть кредитов. А еще через полгода мы вышли на регулярные выплаты зарплаты и с той поры никогда не срывали сроки их выплаты. И это уже была зарплата, а не пособие. К концу 1998 года завод выпускал уже по 350-400 тысяч телевизоров в год. Комплектующие мы закупали в России на взаимовыгодных условиях.

Владимир Ильич, какие можете выделить безусловные достижения нашей интеграции? То, ради чего нам стоило объединиться в Союз.

Владимир Семашко: Безусловно, то, что были убраны границы между нами. Ведь доходило до абсурда: руководители некоторых областей Беларуси на серьезном совещании реально обсуждали вопрос: а не попроситься ли им в Россию? От полной безысходности! Наличие границы между Беларусью и Россией мешало развитию производства, ведению бизнеса между двумя государствами, ведь любой товар облагался двойной пошлиной. Я уже не говорю о прерванных связях между семьями, близкими родственниками по обе стороны границы. Когда убрали пограничные столбы, все с облегчением вздохнули. Возможность свободного передвижения - людей, товаров, услуг - колоссальная заслуга Союзного государства.

Еще граждане Беларуси и России сегодня имеют фактически равные социальные права: молодой человек может выбирать, в каком вузе - российском или белорусском - он будет учиться. Любой из нас может выбрать, где он хочет работать, жить. Решены вопросы медицинского, пенсионного обслуживания.

У нас принята военная доктрина Союзного государства. Мы проводим согласованную политику на международной арене - каждые два года наши МИДы принимают совместную программу действий. Мы поддерживаем друг друга, выступаем единым фронтом.

Кто бы что ни говорил, но за годы, прошедшие с развала Советского Союза, Беларусь не стоит на месте, она никогда не останавливалась в своем развитии. Мне приходилось в правительстве Беларуси заниматься вопросами промышленности и энергетики (Владимир Семашко с 2001 по 2003 год - министр энергетики Беларуси, затем возглавлял в ранге первого вице-премьера промышленный и топливно-энергетический блок в Правительстве РБ. - Авт.). И я горжусь тем, что за три десятка лет Беларусь более чем в два раза увеличила свою долю в общем объеме мирового промышленного производства. Мы сохранили свои заводы, многие модернизировали. Построили новые - например, девять деревообрабатывающих заводов. Это было крайне непросто.

Господин Посол, а что сегодня белорусы делают лучше нас, россиян? Помимо знаменитой онлайн-игры World of Tanks, в которую играют все наши дети и мужья…

Владимир Семашко: Провокационный вопрос! Не обижу россиян? (Смеется.) Переведу вопрос немного в другую плоскость. Еще со времен СССР у нас было развитое машиностроение. Беларусь ведь была фактически сборочным цехом Советского Союза. 90 процентов тракторов на постсоветском пространстве сегодня - это наш трактор "Беларус". Наши "БелАЗы" вы знаете. Завод провел очень серьезную модернизацию, в результате мы продвинулись с третьего места в мировом рейтинге на второе, опередив крупнейшего мирового производителя горнодобывающей техники - американскую компанию Caterpillar. Наша доля в мировом объеме рынка увеличилась за последние годы с 18 процентов до 30-31 процента. Предприятие рентабельное.

Есть у нас свой Парк высоких технологий. Идея его создания возникла лет 15 назад. Я тогда был первым вице-премьером, и мне пришлось лично заниматься этим проектом. Мы детально изучали опыт создания подобных парков в Индии, Южной Корее, Японии, США. Не все нас понимали, были скептики даже среди очень серьезных людей. Помню, для запуска проекта мне надо было собрать 38 подписей. Собрал 37 подписей, а один чиновник ни в какую не хотел подписывать. Месяца два у себя в столе продержал бумаги. Я позвонил ему поторопить. В ответ услышал: "Кому он нужен, ваш парк? Какая-то контора "Рога и копыта"… Я ему тогда объяснил, что эта "контора" через 5-6 лет будет зарабатывать для Беларуси больше валюты, чем МАЗ, БелАЗ и МТЗ. Так и получилось. В прошлом году они вышли уже на 2,7 млрд экспортной выручки. Там сегодня работают около 70 тысяч человек.

Но важнее даже не это, а то, что была остановлена "утечка мозгов" из Беларуси. У талантливой молодежи есть возможность себя реализовать в своей стране, жить достойно. Вот и для этого тоже Парк создавался.

А еще Беларусь производит качественные продукты. Я как-то, будучи на Сахалине, с удивлением обнаружил даже там, за 11 тысяч километров от Беларуси, магазины с нашей продукцией. И даже очереди к кассам стояли. Это приятно.

Если вернуться к союзным отношениям… Какие видите болевые точки?

Владимир Семашко: Скажу так: мы не до конца сделали то, что намечали. Вы помните, что 8 декабря 1999 года Беларусь и Россия подписали два документа: Договор о создании Союзного государства и Программу, в которой четко были прописаны цели и задачи Союза, наши действия.

Время показало, что Договор хороший, ничего в нем менять не надо. Там записаны такие грандиозные задачи, как создание в перспективе единого наднационального парламента, наднационального правительства, как сегодня, например, имеется в Евросоюзе. Записано, что будет единая валюта, единый эмиссионный центр, будут унифицированы налоговое и таможенное законодательства. И мы от этого не отказываемся.

Но за 20 лет многое изменилось, поэтому оба наших президента в конце 2018 года - накануне двадцатилетия подписания этих документов - пришли к выводу, что нужно провести ревизию Программы, актуализировать ее. Для этого требуется разработать "дорожные карты" по всем основным направлениям интеграции. По сути, нужно создать единую экономическую платформу, которой на сегодня нет.

Вы же знаете, что Беларусь покупает у России газ по цене в два раза выше внутренней российской. Проблема? Конечно, ведь это вопрос равных условий деятельности субъектов хозяйствования.

В Российской Федерации действуют более 60 нормативных актов, так или иначе регулирующих импорт, - это приказы и постановления, которые нас, белорусов, зачастую откровенно дискриминируют при продаже продукции на российский рынок. Какое же это равенство?

Мы - маленькая страна с открытой экономикой. Нам жизненно необходимо экспортировать свою продукцию в объеме не менее 70 процентов от произведенной.

Сейчас идет активная работа над "дорожными картами", результатом которой, после принятия этих карт, станет подписание Межправительственных соглашений практически по всем ключевым направлениям нашей интеграции. На сегодня из 28 "дорожных карт" фактически согласована 21.

Самые сложные вопросы - энергетические, вопросы равного доступа на рынки Союзного государства, единая промышленная и сельскохозяйственная политика. И, естественно, унификация таможенной и налоговой политики.

Каков ваш прогноз?

Владимир Семашко: Думаю, месяц-два - и мы завершим работу по согласованию всех этих "дорожных карт". Затем, надеюсь, на самом высоком уровне будет принято решение рассмотреть все эти документы и в совокупности, пакетом, подписать их. И тогда есть шанс, что к 1 января 2022 года Беларусь и Россия выйдут на единые рынки, в том числе рынки газа, нефти и нефтепродуктов, единый рынок промышленной продукции. Это задача максимум.

Владимир Ильич, одна из базовых составляющих наших отношений - межрегиональное сотрудничество. Что на этом направлении? Пандемия сильно усложнила всем нам жизнь?

Владимир Семашко: Невзирая на жесткие карантинные меры, я стараюсь регулярно выезжать в российские регионы. И никогда не езжу один - беру с собой по 10-20 руководителей различных белорусских предприятий, министров… Не гостить едем! Цель визитов - организовать взаимовыгодное сотрудничество. Бывает, договоры сразу подписываем на месте. У нас есть долгосрочные программы сотрудничества со всеми российскими регионами. И каждый год российские губернаторы встречаются с нашими руководителями областей, с министрами и корректируют программы совместных действий. В них - конкретные цифры, конкретные планы. И это дает свой результат. Например, за два последних года мы сократили наше отрицательное внешнеторговое сальдо в три раза. К сожалению, в 2018 году так сложилась ситуация, что сальдо у нас было минус 9,6 млрд долларов. То есть мы на эту сумму больше купили у России, чем ей продали. В прошлом году - 3,25 млрд. Для нашей небольшой страны с ВВП в 60 с небольшим млрд это крайне чувствительный момент. Конечно, прекрасно, когда в отношениях между двумя государствами сбалансированное, близкое к нулю сальдо. Но это дело будущего. Это и моя каждодневная рутинная работа.

А какова Ваша реакция, если в регионе Вам вдруг пожалуются на качество белорусской продукции? Можете "всыпать" производителям?

Владимир Семашко: А я всегда общение на местах начинаю с вопроса, что у нас не так. И сразу даю поручение напрямую - это позволяет мой статус вице-премьера белорусского Правительства. Досконально разбираемся с ситуацией. Изучаем данные всех наших дилеров и дистрибьюторов. Нельзя, чтобы было стыдно за свою продукцию. Да ее и не продашь, если она будет неконкурентоспособной. Продукция должна быть качественной и приемлемой по цене для покупателя.

Я стараюсь людей не обижать, но за качество белорусской продукции спрашиваю строго.

Как оцениваете нынешний уровень кооперации между Беларусью и Россией? Вот пару недель назад в Уфе на маршруты вышли шесть современных троллейбусов "Горожанин" - продукт российско-белорусской кооперации. Кузова поставляют из Минска, остальное собирают в Уфе, как конструктор, из российских и импортных комплектующих. И таких примеров немало. Это перспективно?

Владимир Семашко: Взаимная кооперация в рамках Союзного государства крайне нужна. Но все не так просто. Для нас это одна из самых болевых точек.

Вот вам пример. Для того чтобы наш комбайн, собранный на совместном российско-белорусском предприятии, был реализован на российский рынок, с учетом всей системы мер поддержки производителя сельскохозяйственной техники в Российской Федерации, из 17 основных технологических операций 15 должны быть сделаны в России. Такова российская нормативная база. Получается, что фактически из Беларуси должно уйти все основное производство сельхозмашин, а гомельчанам доверят только колеса привинчивать, так? Это уже выглядит как эвакуация завода в мирное время, а не кооперация. И это в корне неправильно…

Или еще пример. В России проходит тендер на закупку техники. И определено законодательно, что не менее 90 процентов техники должно быть российского производства. То есть из 10 закупленных тракторов только один может быть белорусским или, скажем, немецким. Но в чем тогда суть Союзного государства, если действуют такие ограничения?

Есть еще и непростые вопросы ценообразования и субсидирования. Их тоже надо решать. В Союзном государстве должен быть равный доступ на общий рынок для россиян и белорусов.

Для примера: в Беларуси есть только один документ - Указ Президента № 146 о допуске зарубежной техники на внутренний рынок. Мы тоже защищаем свои национальные интересы, это нормальная практика. Но в первом же пункте этого Указа записано, что льготная норма распространяется на всю технику, произведенную на предприятиях стран - участниц ЕАЭС. Никаких ущемлений.

Впрочем, в последнее время появилась надежда, что эти вопросы будут решены в рамках "дорожной карты" по формированию единой промышленной политики.

Позвольте личный вопрос. Как реагируете на фразу, что Вы полный тезка Владимира Ильича Ленина?

Владимир Семашко: Раньше гордился, что совпадает. Сейчас в ответ на улыбку говорю собеседнику, что зато легко запомнить. Родители так решили. Я ведь вырос в большой семье - нас было четыре брата, я самый старший. За мной Петя шел - Петр Ильич, как Чайковский. Но родители очень девочку хотели - чтобы "бантик" по двору бегал, как у нас говорят. А получилось, что после нас родились еще два брата-близнеца - Саша и Слава. Одни парни. Когда батя водил нас, мальчишек, в баню, шутили мужики: "О, Семашко привел свой танковый экипаж!"

Что пожелаете нашим читателям накануне Дня единения народов?

Владимир Семашко: Во-первых, здоровья. Надо быстрее всем нам вернуться к нормальной жизни. Во-вторых, чтобы реально состоялось наше Союзное государство. Ведь все это делается для того, чтобы люди жили лучше. У Беларуси и России есть для этого все потенциальные возможности. Надо только грамотно ими распорядиться.

Владимир Ильич, последний год мы жили в условиях карантина. Знаю, что Посольство тоже переходило на особый режим работы. Какие нетипичные проблемы приходилось решать дипломатам?

Владимир Семашко: Сложных вопросов было немало. Первые три месяца с начала пандемии мы вывозили наших граждан, которые поехали на отдых за границу и там застряли. Тогда решением российского Правительства были закрыты все границы, в том числе с Беларусью. Были даны распоряжения национальным транспортным компаниям не брать на борт никого, кроме россиян. А многие белорусы улетали на отдых самолетами именно российских авиакомпаний. Я крайне признателен Правительству России, МИДу за то, что они моментально откликнулись на нашу просьбу и наряду с россиянами стали брать на борт и белорусских граждан. Около 800 человек таким образом вывезли. Потом возникла другая проблема: из Москвы белорусам надо было добраться домой, а в Минск на тот момент летали лишь единичные рейсы, причем только из Домодедова. Под мою личную ответственность на дипломатическом и личном транспорте сотрудники Посольства перевозили в Домодедово белорусов из других московских аэропортов. Россияне очень помогали. А когда полностью прекратилось авиасообщение между нашими странами, то пришлось перевозить белорусов на машинах Посольства до границы, а то и в Минск. Многие были вообще без денег. Помогали соотечественникам как могли. Справились. Посольство не закрывалось, часть сотрудников перевели на удаленку. Кого-то отправили в отпуска. Но сейчас выходим на режим нормальной работы. В первую очередь это касается приема граждан по консульским вопросам.

Много сотрудников дипмиссии переболели COVID-19?

Владимир Семашко: К сожалению, да. Переболели около 5-7 процентов сотрудников. Как и в целом по Москве. Я и сам переболел в ноябре.

Кажется, в середине февраля была новость, что часть сотрудников посольства Беларуси в Москве по предложению МИД России прошли вакцинацию российским препаратом от коронавируса "Спутник V". Это так?

Владимир Семашко: Привилась, наверное, половина наших сотрудников. Все желающие. Вакцина была бесплатной для нас.